С. Четвертаков - Коррупция монополий как механизм психологии. На базе теории Маслоу-3 или Маслчет

Использование старого поведения по-новому.Необычным решением и спасением оказался способ, который применяли приматы в борьбе со змеями на подлеске, – бросание плодов, веток и листьев, шум и крики. Так начался путь от собирания удобных для бросания предметов (с участием воображения формы) для метания к постепенному изготовлению более действенных средств защиты – дротиков и копий.

Отложенная потребность как новация.И это означало появление новой приобретенной, то есть выученной деятельности, опережающей во времени будущие потребности. Последнее стало поводом именовать это свойство отличия от поведения Животных «принципом отложенной (или прогнозируемой) потребности». Появление прогноза (воображения) будет обсуждаться отдельно. Но прогноз возник и требовал начать действия вне текущих состояний (среды), до появления будущего голода – недостатка пищи Food. Воспоминание (воображение) цепи кошмаров (подсознания): NF (голода) → A (спуска на грунт) → SE (появления врага) → NE (ужаса) стало преобразовываться в воображение успокаивающих действий (бросания), а потом в поведение подготовки к спуску через труд вооружения или поиска того, что можно бросить во врага. Для новых видов психической активности у приматов уже имелись воображение и способность поиска-выбора нужных форм плодов и предметов (для еды) или создания, изменения и манипуляции форм (веток). А подготовка орудий защиты для спуска при голоде завтра, когда сыт сегодня, это уже новая надстроенная культурная потребность – безопасности 2 (II). И это изначально доступно не всем, а лишь первым творцам.

Невозможность по-старому передать новый опыт.Но при ОТЛОЖЕННОМ РЕЗУЛЬТАТЕ полезного действия у гениев того момента (и вожаков) возникли проблемы с передачей опыта внутри группы и подросту. У Животных опыт старших передается примером поведения с немедленным результатом его пользы в охоте или защите. При труде – подготовке к спуску – важным стало то, что имеет отложенное во времени значение. И пользу (смысл) опережающего действия оказалось невозможно показать другим на примере в отсутствии немедленного результата и пользы. Отрыв момента труда и момента получения пользы как смысла возник и стал в практике усложнения любого труда (помимо немедленного потребления) возрастать. Но как же опыт передавался до начала откладывания потребностей у всех Животных?

В этот момент необходимо отметить у Животных наличие своеобразного языка – эмоций – внешнего телесного проявления отношения к среде и к возможности адаптации жестами, запахами, звуками.

Старый язык эмоций.Прежняя и обычная система ассоциативной памяти животных включала одновременно особый язык внешних знаков 17 17 Все эмоции Животных, развитые через случайное поведение и поддержанные Эволюцией в генетике (как внешние затраты энергии на отражение потребностного состояния в самых разных фазах адаптации ), напр. улыбка, имеют своим назначением оповещение информатором о своем состоянии членов своей группы (дружественным видам, а порой и оппонирующим видам для предупреждения о самозащите), то есть несут важную и полезную для получателей вида, а потому и для источника, информационную нагрузку. Смысл сигнала как результат вызван средой, виден окружающим сразу и потому пригоден в качестве 1) информации, и 2) для ассоциативного обучения. То есть эмоции выполняют функцию ЯЗЫКА для передачи информации и обучения малышей и подроста. Недостатком эмоций является привязка к сиюминутному состоянию источника (продуцента, издателя) [Там же, с. 239—258, 276, 291]. . Эмоция была удобна для передачи окружающим информации (например, опасности для всех или брачного сигнала для избранной особи). Она была полезна и для передачи опыта примером немедленной пользы, средством обучения подроста. Но с появлением труда подготовки ассоциативная память немедленно связанных событий оказалась непригодна для распределенного во времени поведения, где подготовка намного опережает использование (смысл).

И ситуация несоответствия старой (синхронной по потребности) традиции и новой (опережающей потребность) практики для освоения и передачи подросту опыта оказывается отражен в палеоархеологии. И, кстати, только потому он одновременно доказывает и появление новой практики, и суть практики – опережение действия от его цели и смысла (потребности, адаптации).

Революция в поведении и появление труда отражены непроизвольно древними людьми в настенных росписях, которые современные исследователи обнаруживают в палеолитических пещерах. А именно, на стенах древний человек отображает преимущественно финальные сцены охоты на зверей с применением тех орудий, которые делаются на палеолитических стоянках, то есть в пещерах и рядом. Разъяснение графическое может говорить о моменте отсутствия языка, хотя используется и позже в связи с невозможностью брать детей на охоту.

Но содержание настенных росписей – это и признак необходимости нового языка.Разрыв времени между действием и (отложенной) потребностью разрушил старые ценность и смысл эмоции. Последняя (всегда привязанная к потребности) перестала играть свою роль потому, что труд как длительный процесс перестал быть привязан к моменту смысла (истины и пользы) – внешнему непроизвольному отражению пользы, идущему от потребности.

Новый язык. В этой связи в действиях человека и его психике стихийно появляются новые принципы обозначения. Рисунок передает пользу лишь в малом диапазоне смыслов. Эмоция, прежде всего, звуковая, остается, но начинает изменять практическое назначение. Ранее звуковые и жестовые эмоции отмечали ценность, сложность или опасность адаптаций по текущей потребности. Теперь, когда важнее становятся некоторые действия и изготовленные предметы вне результата, важней становится порядок действий и предметов в их производстве и применении. Потому эмоции начинают комментировать порядок с перечислением смыслов (действий и предметов) в нужном порядке действий и использования предметов. Но отображение порядка невозможно без обозначения предметов и действий ВООБЩЕ и В ОТРЫВЕ ОТ ПОТРЕБНОСТЕЙ. Потому это требование уяснения порядка вызывает необходимость практики обозначений предметов и действий. Так возникают звуковые ассоциируемые в памяти пары 1) образов в памяти предметов и действий как смыслов и 2) звуковых комбинаций (лексем) как знаков, обозначений.

В результате возникает новое модельное средство изложения (передачи, обсуждения и обучения) любой технологии – порядка действий с предметами для реализации (адаптации и достижения) любой потребности. Изложение технологий Жизни – самого главного – осуществляется соединением смыслов через произнесение цепи лексем ВСЛУХ. Тогда ЗВУКОВОЕ построение цепей знаков как порядка объектов-смыслов начинает помогать ОБОЗНАЧАТЬ В ПАМЯТИ и В СОЗНАНИИ модель будущего поведения, правильную последовательность или план операций Человека. Например, речь старшего в семье для подроста способна донести последнему смысл труда изготовления орудия охоты в виде цепи слов-лексем: Труд → Орудие → Потом, завтра или в другое время → Охота → Добыча → Пища.