Михаил Мельтюхов - Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы

Обострение ситуации вокруг Чехословакии в апреле – мае 1938 г. продемонстрировало нежелание Англии и Франции вмешиваться в дела Восточной Европы. Предложения СССР о проведении военных переговоров с Францией и Чехословакией от 27 апреля и 13 мая не были приняты, поскольку было бы «несчастьем, если бы Чехословакия спаслась благодаря советской помощи» [51]. Англия пыталась возродить «фронт Стрезы» и 16 апреля признала захват Италией Эфиопии в обмен на сохранение статус-кво на Средиземном море, но расколоть германо-итальянскую ось не удалось. Майский кризис 1938 г. показал, что политика невмешательства чревата утратой англо-французского влияния на развитие событий, поэтому в разгар кризиса оба правительства 21 мая заявили о вмешательстве в случае германской агрессии, что вынудило Германию отступить. Однако вместо помощи Чехословакии Англия и Франция усилили нажим на нее в пользу передачи Германии стратегически важных приграничных районов. Английское руководство опасалось, что неуступчивость в Судетском вопросе может привести к германо-американскому сближению, а то и к краху нацистского режима, что не отвечало интересам Англии. США со своей стороны через своего посла в Лондоне 20 июля намекнули Берлину, что в случае сотрудничества между США и Германией Вашингтон поддержал бы германские требования к Англии или сделал бы все для удовлетворения германских требований к Чехословакии. Италия в ходе Чехословацкого кризиса старалась отвлечь Германию от Средиземноморских проблем и устранить оплот французского влияния в Центральной Европе.

Летом 1938 г. английское руководство стремилось найти новый компромисс великих держав Европы. Но вместо нажима на Германию Англия и Франция продолжали требовать от Чехословакии уступок во имя сохранения мира в Европе, поскольку война могла способствовать ее большевизации. Таким образом, Чехословакия стала разменной картой в политике умиротворения Германии и базой нового компромисса. Английское руководство исходило из того, что слабая Германия не хочет, а сильная Франция не может пойти на закрепление британской гегемонии. Поэтому было необходимо усилить Германию, ослабить Францию, а заодно изолировать СССР, который 21 сентября вновь предложил провести конференцию для выработки мер против агрессии. В итоге 29–30 сентября 1938 г. в ходе Мюнхенской конференции Англия и Франция передали Германии Судеты в обмен на декларации о ненападении. Англия рассматривала Мюнхенское соглашение как фундаментальную основу для дальнейшего англо-германского компромисса по всем кардинальным проблемам. 24 ноября Лондон предложил Берлину полную свободу действий против СССР.

Эскалация кризиса и умиротворенческая позиция Англии и Франции позволили Италии сыграть роль миротворца на Мюнхенской конференции и, играя на противоречиях великих держав, к началу 1939 г. существенно повысить свою роль в европейских делах. Вместе с тем итальянское руководство было вынужденно отказаться от своих устремлений в Центральной Европе в пользу Германии. В результате Мюнхенского соглашения система военных союзов Франции фактически распалась. 19 ноября Франция признала итальянский суверенитет над Эфиопией, а 6 декабря была подписана франко-германская декларация о ненападении и консультации. Это был апогей политики умиротворения, нанесшей колоссальный удар не только по влиянию Англии и Франции в Европе, но и по всей Версальской системе международных отношений, которая практически прекратила свое существование.

Кризис и крах Версальско-Вашингтонской системы в течение 1930‐х гг. не могли не привести к очередному столкновению между великими державами. В этом смысле можно говорить о том, что Вторая мировая война была закономерным явлением в период смены систем международных отношений и вряд ли могла бы быть предотвращена, поскольку экономические изменения в мире вели к изменению баланса сил великих держав, а достижение нового соглашение о статус-кво затруднялось сложностью определения нового соотношения сил. Великие державы по инерции продолжали строить свою политику, исходя из привычных оценок и стремясь максимально использовать сложившуюся ситуацию в своих интересах. США, Германия и СССР стремились к полному переустройству системы международных отношений, тогда как Англия и Франция были согласны лишь на ее частичную модернизацию, а Италия и Япония занимали промежуточную позицию, стремясь с максимальной выгодой использовать нарастающий кризис. Откладывание всеобъемлющего урегулирования вело к аккумуляции проблем и создавало еще более взрывоопасную ситуацию. Ее результатом стало возникновение Второй мировой войны, которая представляла собой совокупность войн великих держав между собой и другими странами за расширение своего влияния и пересмотр границ, сложившихся в 1919–1922 гг., и, как и предыдущие конфликты великих держав, носила империалистический характер, дополняемый освободительной борьбой оккупированных стран и территорий.

Развитие международной ситуации в Европе в конце 1930‐х годов неумолимо вело к новому вооруженному столкновению между великими державами. К концу 1938 г. Версальская система в Европе практически прекратила свое существование, а Мюнхенское соглашение значительно усилило Германию. В этих условиях германское руководство поставило перед собой новую внешнеполитическую цель – достичь гегемонии в Европе, закрепив за собой роль великой мировой державы. В результате захватнических действий Германии и Италии в марте – апреле 1939 г. в Европе начался предвоенный политический кризис – период непосредственной расстановки военно-политических сил в предвидении вероятной войны.

События 1939 г. уже свыше 75 лет остаются в центре внимания мировой и отечественной историографии. В зарубежной историографии эти события стали объектом всестороннего анализа и послужили основой для формирования различных историографических концепций. В отечественной исторической науке до второй половины 1980‐х годов господствовала сложившаяся еще в 1939–1941 гг. и окончательно закрепленная в «исторической справке» 1948 г. «Фальсификаторы истории» официальная точка зрения [52]. После того как в конце 1980‐х годов принципиальные аспекты проблем истории предвоенного политического кризиса в Европе стали предметом бурной дискуссии, это принудительное единомыслие распалось, и в отечественной историографии возникла естественная ситуация спора точек зрения, что позволяет более объективно исследовать прошлое. Значительное количество трудов, посвященных событиям 1939 г., позволяет дать их обобщенную картину и выделить основные тенденции развития международных отношений.