Александр Егоров - Не для меня

– Ей всего 16.

Почему? Вот ж ерунда то. Ну как объяснить вам, что в 16 лет голосовые связки имеют свои особенности. А в 18 они неизбежно изменяют свою тональность? Но как различать их? А вот это совсем другой вопрос. Одним словом, я опять ошибся. Но ровно на пол – года. Одной из них было 16. Другой 16.5. Но неужели это для кого-то так важно? Для меня это совсем не имеет значения. Главную ошибку я уже совершил. Я начал игру и сделав «рыбку» уронил свои очки в песок. Помню, что ее смех как-то быстро захлебнулся. И тут я совершил еще одну непростительную ошибку. Я поднял глаза и встретил ее взгляд. Вы когда-нибудь видели взгляд умирающего человека? Вот так и получилось. Я увидел ее бездонные глаза и понял, что я вижу в них свою неизбежную смерть. Лучистая глубина ее глаз, зеленой волной вошла в мою жизнь, и теперь мне осталось дождаться ее окончания. Сегодня или завтра. Какая разница? Я поднял свое лицо и встретил ее взгляд, в котором увидел свое настоящее, прошлое и будущее. Она коротко вздохнула, прикусила губу до крови и маленькая искорка ее лучезарных зрачков, колыхнулась от взмаха длинных ресниц. Я все понял. На дне ее глаз я увидел ее пораженное сердце. Это была Любовь. Любовь с большой буквы. Любовь от первого и до последнего вздоха.

IV

Вы спросите, любил ли я когда-то? Конечно же! Незабываемое чувство первой любви. Когда ты весь начинаешь таять от неизведанных предчувствий. Сладкие волны накатываются на тебя одна за другой, и ты не можешь дать им объяснение. Но они не спрашивают твоего разрешения. Накатываются с новой силой так, что кажется еще немного и ты умрешь от их сладости в сердце. Вы спросите, были ли у меня женщины? Хм… Ну во-первых – работа. Во-вторых – служба. В-третьих – послужной список. И это еще не все. Да, их было много в моей солдатской жизни. Кто-то из них проходил мимо моей жизни по заданию с выше. Некоторые из них выполняли свое задание, тренируясь на мне. Но все таки, свою первую любовь мне не забыть никогда. Это я к тому, что у каждого человека есть своя первая Любовь, о которой он не способен забыть. Никогда. Просто я вдруг увидел в глазах этой девушки ее первую Любовь. Она шлепнулась на песок волейбольной площадки прямо к ее ногам, и медленно поднимая глаза, вынесла приговор ее сердцу. Вы спросите, кто в этом виноват? Не знаю. Наверное, все-таки виноват только я. И понесло ж меня тогда на площадку! Но делать уже было нечего. Все произошло слишком стремительно. Наши глаза встретились, и я увидел, как умирает ее сердце. Точнее, как умирает сердце ребенка и рождается сердце Женщины. Женщины, встретившей на своем пути свою первую и единственную Любовь на земле. Услышав ее короткий стон, я очень точно помню, что я подумал в то мгновение:

– Твою ж кочерыжку – мама! Все! Пропал!

Прошу прощения за столь не приятное слово, но что было, то было. Были ли у меня женщины, опять спросите вы? Конечно же, были. Помню одну из них в той стране, которая имеет созвучное название с инструментом для распиливания металлоконструкций. Почему именно она пришла мне сейчас в голову? Да потому, что Михалыч, услышав о моей командировке, снял очки, потер переносицу и задумчиво произнес:

–Мдя. Вариант «Зю». – В его интерпретации это могло означать все что угодно. Идти на пределе возможностей. Вытаскивать задание на зубах. Попасть в глупую историю. И другие сотни и тысячи оттенков. Угадать же то, о чем он подумал в тот миг, было просто не реально. Так случилось и на этот раз. Ситуация была наиглупейшая. Как раз из репертуара Михалыча и его интерпретированного «Зю». Я, почему то, сразу вспомнил ту самую командировку и как я тогда на всякий случай прихватил с собой несколько ампул с его волшебным газом. О чем не пожалел, однако. Меня ждала встреча с одной загадочной женщиной. Встретившись, однако, с этой мегерой женского пола в одном из китайских ресторанчиков, я понял, что вариант «Зю» о котором говорил Михалыч, полностью себя оправдал. Я нарвался на одну из самых загадочных фигур в нашей сфере. Злые языки поговаривали, что это вообще и не женщина, а модифицированный под ее прикрытие инопланетянин. Но в сказки о инопланетянах, пусть верят другие, а вот попасть под ее психологический каток, не посоветовал бы никому. Как я понял, это была моя последняя подготовка к выпуску из школы. Поговаривали, что на этом экзамене завалился не один десяток выпускников. Начиная от будущих президентов банановой республики и кончая заиорданским казачеством. Сказать о том, что она была страшна на лицо, не сказать вам ни о чем. Это была особа, вмещающая в себя полную противоположность женскому полу. Которая ненавидела свою женскую природу так, как только может ненавидеть свое уродство какой – ни будь злобный карлик из злобной сказки. Но работа есть работа. Я просто обязан был преодолеть это препятствие, пусть и подготовленное и проинструктированное на мой счет. Тем интересней было ее победить. Короче, задание было выполнено. После необходимых приветствий и жеманных комплементов, я незаметно и очень ласково, повторяю очень ласково, как и подобает истинному джентльмену в обращение с любой женщиной, раздавил о ее верхнюю губу первую ампулу с газом. Потеряв несколько секунд на то, чтобы подхватить ее непослушное тело, я вывел ее на улицу и доставил на конспиративную квартиру. Прикинув там, что к чему я на всякий случай раздавил у нее подносом еще одну ампулу. И оказался прав. Если б вы видели ее глаза на следующее утро! Хорошо, что говорить она еще не могла. Но глаза могут говорить, поверьте мне. Такой дикой ярости я больше не видел никогда в своей жизни. Как и такой любви, которая струилась на меня сверху из ЕЕ зеленых, бархатных глаз. Я просто захлебнулся в этой волне. Наверное, вы думаете, что я очень сильный человек? Отнюдь. Я просто солдат, который живет на земле ради того, чтобы умереть достойно. Но даже у солдата есть сердце. И это сердце кажется, получило смертельную рану. Но не в бою. А вот так, просто, прыжок, паденье, взгляд. И все пропало. Помню, как я еще подумал:

– Ну, вот и приехали.

Куда приехали? Кто приехал? Зачем? Ничего не понятно. Но делать было нечего. Конечно же, она так же умела перебрасывать мячик с места на место, как и остальные на этой площадке, но все решил один взгляд. Мы снова встретились с нею взглядами, и она выбыла из игры. Просто ушла с площадки и села рядом с друзьями, спрятав лицо в своих коленях. Я все понял. Тогда-то я все и понял. И мне оставалось только дождаться окончания этой истории. Сколько я должен ждать? Не знаю. Может быть год. Может быть два. А может всю оставшуюся жизнь. Она сидела в толпе своих веселых сверстников и два маленьких белых пятнышка волнения стали медленно пробиваться на ее смуглых щеках. Потом я заметил, что они всегда появляются на ее лице, когда она сильно волнуется. Ее каштановые волосы были собраны в мягкий пучок на затылке. Немного округлое лицо дышало свежестью юной розы. Тонкие брови, красиво очерченный нос, мягкая линия губ. Белые зубы и тонкий голосок, гибкая талия, стройные ноги, все в ней было прекрасно. Но главное было не в этом. Глаза. Они излучали невидимый свет с такой легкостью и простотой, что при одном воспоминании о них у меня до сих пор захватывает дух и сердце сбивается с ритма.