Барбара Тверски - Ум в движении. Как действие формирует мысль

Предположительно – как и в случае птиц, летящих стаей, – синхронизация группы организует и упрощает действия индивидов. Шагая или хлопая синхронно с другими, я могу уделять действию меньше внимания. Даже совершенно посторонние друг другу люди легко попадают в ритм. Ритм глубоко укоренен в нашем теле, сердце, дыхании, мозге, в наших действиях – хождении, говорении, мышлении [13] Автор не поясняет, что имеет здесь в виду под укорененностью ритма в мышлении. Возможно, речь идет о ритмах различных зон мозга в процессе мышления или/и о фазах решения трудных задач: знакомство с условиями, понимание невозможности решить задачу «в лоб» и ощущение тупика, созревание решения, инсайт-озарение, проверка решения – и, в случае если оно ошибочно, повторение цикла. – Прим. науч. ред. , танце, сне, пробуждении, – в наших днях и ночах. Наши ритмы организуют и синхронизируют тела и в конечном счете организуют и синхронизируют наши тела с телами других.

Игры с младенцами способствуют отработке этих навыков, хотя, вероятно, мы играем в них не поэтому. Младенец говорит: «Агу». Мы говорим: «Агу». Младенец говорит: «Агу». Мы по очереди делаем одно и то же. Позднее мы немного меняем свой отклик: на его «агу» откликаемся: «Агу-агу». Мы толкаем мяч, чтобы он катился к младенцу, тот толкает его нам обратно. Мы хлопаем в ладоши вместе или по очереди. Наша игра является непреднамеренной отработкой элементов совместного действия: синхронизации, очередности, повторения, втягивания в ритм, совместного внимания, совместного понимания. Причем мы – и младенцы – считаем, что просто веселимся. Так и есть! Если делаешь что-то вместе, синхронно, испытываешь определенное удовлетворение.

У людей координация быстро превращается в кооперацию. Уже в возрасте 14 месяцев ребенок, видя взрослого, пытающегося дотянуться до предмета, недоступного для него, но находящегося близко к малышу, подает этот предмет взрослому. Поразительное социальное понимание и социальное поведение, тем более что здесь не требуется владения речью или явной координации. Других приматов – нечеловекообразных и крупных человекообразных обезьян – можно побудить действовать совместно для достижения общей цели. Стандартное лабораторное задание – вместе тянуть за разные веревки, чтобы орехи или бананы оказались в пределах досягаемости. Кооперируются слоны, кооперируются дельфины, причем чаще всего с людьми, совсем как собаки. Исследования в лаборатории Томаселло [14] Эта лаборатория организована в Университете Дьюка (США). Майкл Томаселло (род. 1950) – американский психолог, специалист в сфере развития коммуникации и кооперации у детей и высших приматов. – Прим. ред. показали, что кооперация – основа нравственного поведения; нам необходимо работать вместе, но затем мы должны – или, скорее, нам следует – делиться результатом. Если маленьким детям дают больше причитающейся им доли, они делят ее с остальными.

На другом конце спектра совместных действий находятся задачи, требующие постоянной и постоянно меняющейся координации. Для изучения этого типа координации мы пригласили в лабораторию несколько пар студентов, никогда не видевших друг друга. На столе грудой лежали детали передвижной тумбы под телевизор и ее фото в собранном виде. Парам испытуемых предлагалось собрать тумбу по фотографии. Мы уже поставили много экспериментов по сборке подобной тумбы и знали, что каждый студент может сделать это самостоятельно и безо всякой инструкции. Мы даже стали считать этот простой эксперимент существенной частью учебной программы будущих бакалавров.

Разумеется, пары испытуемых успешно собрали тумбу. Они сделали это правильно и рационально, хотя каждая пара по-своему. В отличие от ходьбы или хлопанья в ладоши, при сборке тумбы под телевизор партнеры должны были работать сообща, выполняя разные действия, являвшиеся элементами каждого шага сборки. Участники пары спонтанно принимали на себя разные роли, обычно имплицитно, не проговаривая. Один становился подъемщиком тяжестей , другой – сборщиком . Подъемщик тяжестей удерживал одну деталь неподвижно, чтобы сборщик мог присоединить к ней другую. Каждый шаг сборки становился эффективнее благодаря тому, что в нем участвовали оба партнера, а для выполнения каждого шага они должны были совершать взаимодополняющие действия. Замечательно, что высокая степень координации достигалась без открытого обсуждения, без слов, несмотря на то что действия по сборке были асимметричными и их следовало выполнять совместно. Более того, каждый партнер знал, что должен делать другой, часто предвосхищая следующее действие партнера. Подъемщик тяжестей мог заметить, что сборщику скоро потребуется определенная деталь, и подать ее. Когда в руках у сборщика оказывалась следующая деталь, подъемщик разворачивал основание конструкции так, чтобы тому было удобно присоединить ее, и т. д. – словно в танце.

Поразительно, что сложный комплекс согласованных действий может выполняться практически без слов, без явной организации. Однако при более глубоком осмыслении этому не следует удивляться. Оркестру нужен дирижер, а струнному квартету не нужен. Джазовая импровизация, как и театральная, может прекрасно координироваться без метронома, сценария или лидера. В основе совместного действия лежат совместное понимание, общее знание конечных и промежуточных целей задания и процессов, необходимых для их достижения. При сборке тумбы под телевизор процессами являются последовательные действия над деталями, размещение их по очереди в правильную конфигурацию и скрепление частей нужными соединительными элементами. Общее понимание целей задания присутствует в разуме каждого участника. В действительности люди держат в голове многочисленные схемы событий, репрезентации последовательностей производимых над предметами действий, необходимых для выполнения ряда повседневных задач, к примеру: застелить кровать, вымыть посуду или собрать предмет мебели. Репрезентации позволяют людям интерпретировать текущие действия, предсказывать, что произойдет дальше в текущем действии, и создавать пошаговые инструкции по выполнению задания.

Наблюдая за деятельностью мозга, можно обнаружить процессы, сопутствующие совместному действию. Исследования с использованием электроэнцефалограммы (ЭЭГ) и функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ) показывают, что испытуемые поддерживают свою совместную задачу в активном состоянии как в мозге, так и в уме. Удивительно, что партнеры держат в уме и задачи друг друга, даже если это мешает их собственной работе, замедляет ее и увеличивает риск ошибки.