Константин Крылов - Поведение

* А точнее — в период начала европейской экспансии, когда формировались представления о Востоке. Современные восточные общества гораздо более динамичны; о причинах этого сказано ниже.

Не следует прямо отождествлять открытость со «свободой». Свобода — это признаваемое за человеком право не делать некоторых вещей. Общество с большими возможностями может быть несвободным (допустим, от произвола и насилия со стороны отдельных людей, организаций или государства). Слова "большие возможности" означают только то, что во всех сферах деятельности считаются допустимыми все или почти все этически приемлемые и технически осуществимые модели поведения.

Следует заметить, что это не первый эпизод такого типа в истории Китая. Сам Мао считал себя преемником дела Цинь Ши Хуана, древнекитайского императора, при котором произошло почти полное разушение древней китайской культуры. В дальнейшем новая династия Хань занялась восстановлением разрушенного при Цинь Ши Хуане, одновременно удержав многие новшества, введенные при нем. Этот период истории Китая был одним из самых значительных и продуктивных.

Похожую эволюцию (только более сложную) претерпела Япония на протяжении последних двух столетий. Анализировать революцию Мейдзи здесь было бы слишком сложно. Следует заметить, однако, что в настоящее время Япония почти исчерпала поведенческий ресурс и может снова попасть в ситуацию сжатия. Последнее крупное «вливание» новых моделей поведения, произошедшее после поражения во Второй Мировой войне, практически растворилось в японском обществе, а попытки создать каналы прямого заимствования моделей поведения Запада не увенчались успехом.

Не следует недооценивать возможности таких обществ. Они вполне могут (на какое-то время) успешно конкурировать со всем остальным миром. Но не следует и переоценивать их. В частности, вторая этическая система не позволяет этим людям самим создавать что-то новое. Отсюда их творческое бесплодие, которое рано или поздно проявляется. В частности, общества второго типа не могут поддерживать существование фундаментальной науки, хотя вполне способны заимствовать чужие достижения и даже (хотя уже с некоторым трудом) вести прикладные исследования. В этом смысле Западу нечего бояться Востока — хотя вполне возможна ситуация, когда Восток сможет достичь больших экономических успехов, чем Запад.

Впрочем, эту проблему смогли решить окончательно только либеральные общества Третьей этической системы.

Иногда ее же называют демократической, но это неправильно: «демократия» — это название политического строя, при котором орудием политических сил, борющихся за власть, является народ. Демократия в принципе может существовать в любом обществе. Либерализм же — это система ценностей, соответствующих третьей этической системе. Либеральное общество может существовать и при недемократическом режиме. Это, впрочем, не меняет того факта, что либеральные общества обычно стремятся к демократии. См. ниже.

От латинского inflatio (букв. "раздувание").

Впрочем, западная мысль склонна смешивать Юг и Восток, — и, соответственно, не видит разницы между закрытым и коллапсирующим обществами.

Хорошей иллюстрацией к тому, как это им удается, может послужить история подавления "молодежной революции" конца шестидесятых годов XX века. Процессы, происходившие тогда в рамках молодежной субкультуры, были вполне объяснимы, если считать их не "протестом против либеральной цивилизации" (хотя многие участники тех событий искренне считали себя революционерами, воюющими против Запада), а логичным развитием тенденций, имевших место в рамках самой западной цивилизации. Лозунги типа "Запрещено запрещать", "Да — всему!" и т. п. в сочетании с требованиями легализовать продажу и употребление наркотиков, беспорядочный секс и т. п. вполне соответствовали логике развития западной культуры. Это был закономерный результат либерального воспитания. Напротив, реакция «охранителей», апеллировавших к традиционным ценностям, была, строго говоря, «нечестной», и это было очень заметно. Временным решением проблемы было «окультуривание» новых моделей поведения, выработанных в среде хиппи и прочих "неформальных объединений", создание и культивирование внешне эффектных, но по сути безвредных развлечений (типа новых художественных и музыкальных направлений, использующих агрессивную или сексуально окрашенную символику). Тем не менее начать серьезное сужение сферы допустимого поведения удалось только в условиях кризиса (так, появление вируса AIDS позволило частично пересмотреть итоги "сексуальной революции").

Вообще говоря, это весьма неудачный термин. Его создатели явно стремились найти некую обтекаемую словесную формулировку, не претендующую на определенность. Его противники приняли эту формулировку, хотя и используют ее в негативном смысле — как наименование факта" господства Запада над планетой". На самом деле факт доминирования западной цивилизации и идея "нового мирового порядка" — вещи разные, хотя и тесно взаимосвязанные.

Понятно, что это приведет к массовой скупке паспортов благоустроенных и экономически развитых государств обеспеченными людьми со всего мира, что, в свою очередь, приведет к образованию "государств для богатых", или комфортных государств.

Это «комбинирование» действительно привело к тому, что в России имеются черты как восточной, так и западной цивилизации. Из этого совершенно не следует того, что Россия «соединяет» в себе Восток и Запад. Напротив, это показывает, что она не относится ни к Востоку, ни к Западу. Если даже понимать это «соединение» как географическую метафору, то она не соединяет, а скорее уж разделяет их собой. В цивилизационном плане Россия играла скорее роль изолятора, нежели проводника.

Достаточно посмотреть на формы государственного устройства западных стран, чтобы обратить внимание на эволюцию от "почти восточных" империй к национальным государствам, а от них — к "новому мировому порядку".

Традиционное выступление "квасного патриота" обычно сводится к тому, что берется какой-нибудь западный порок (скажем, западная меркантильность или что-нибудь еще в том же роде) и с торжеством утверждается отсутствие подобного порока у русских. Из этого делается вывод, что "русские лучше, чище западных людей". В ответ на это обычно указывают на какой-нибудь русский порок, отсутствующий на Западе.