Вячеслав Лялин - Мечтают ли русские о Константинополе

Впервые заговорили о перспективах освобождения Константинополя при императрице Екатерине II. В её правление Россия провела несколько удачных войн с Турцией, была ликвидирована татарская угроза, а Крым стал частью Российской империи. От военных успехов у некоторых льстивых придворных вскружилась голова и они стали предлагать любившей лесть императрице различные идеи умножения её славы.

Так возник проект отвоевания Константинополя, но не для России, а для воссоздания нового Греческого государства, во главе с внуком императрицы великим князем Константином Павловичем. О восстановлении Византии мечтала Екатерина II. Она даже упомянула об этом в своём завещании потомкам. Однако реально для достижения этой цели, ни чего не было сделано. Потомки императрицы, вообще отказались от реализации этого плана. Сам же великий князь Константин Павлович, отказался даже от Российского престола, а уж бороться за мифический трон Византии вообще не собирался.

Закрепившись в конце XVIII века на Чёрном море, Россия вплоть до второй половины XIX века занималась лишь защитой своих южных рубежей. Южная торговля, вследствие слабости экономического хозяйства Новороссийских территорий, была не развита, хотя режим Черноморских проливов, регулируемый специальными русско-турецкими договорами, ни каким образом не являлся препятствием для морской торговли. Даже после трагичной для России Крымской войны, русская Черноморская торговля не пострадала. И в пореформенный период, то есть во второй половине XIX века, когда на юге России стала активно развиваться промышленность и сельское хозяйство, а к Черноморским портам были проложены коммуникации, и морская торговля многократно увеличила свои обороты, ни каких препятствий для плавания русских торговых судов через Босфор и Дарданеллы не существовало. Все вопросы разрешались дипломатическим путём. Проливы закрывались Турцией лишь во время русско-турецких военных конфликтов, но, как известно, во время войны между противниками торговля не ведётся. После подписания очередного мирного договора проливы для русских торговых судов вновь открывались. Поэтому в экономическом плане, ни каких препятствий для Черноморской морской торговли не существовало.

Сложившееся в XIX веке в России общественно-политическое течение славянофильство, ни как не было связано с бывшей Византийской империей, стремясь только к освобождению и объединению славянских народов. Славянофилы духовно не связывали себя с Константинополем. И если призывали к борьбе с Турцией, то исключительно для освобождения порабощённых братских южнославянских народов.

Лишь один из видных идеологов панславизма Николай Яковлевич Данилевский, написавший книгу «Россия и Европа», заинтересовался будущей судьбой Константинополя. Он предположил, что Константинополь должен, когда-нибудь, стать общим городом всех восточных народностей. Все народы будут владеть им на равных основаниях, вместе с русскими.

«В более же широком и высоком историческом смысле он должен принадлежать тому, кто продолжает воплощать в себе ту идею, осуществлением которой служила некогда Восточная Римская империя. Как противовес Западу, как зародыш и центр особой культурно-исторической сферы Константинополь должен принадлежать тем, которые призваны продолжать дело Филиппа и Константина, дело, сознательно подъятое на плечи Иоаннами, Петром и Екатериною.

Все состязающиеся могут быть разделены в этом отношении на три категории: с одной стороны, великие европейские державы; с другой – мелкие государства вроде Греции, с третьей – Россия».

Как мы видим, ни чего о планах России по подчинению Константинополя в работе Данилевского нет, так как не существовало идеологического обоснования для возникновения не только каких-либо планов, но даже мечты об овладении Константинополем, безосновательно предписанных французским посланникам Морисом Палеологом славянофилам.

Итак, мы выяснили, что ни экономических, ни идеологических претензий на Константинополь у России не было. Остается лишь военный аспект этой проблемы. Здесь, справедливости ради, следует отметить, что у военных определённые взгляды на Черноморские проливы существовали. Их интерес к проливам объяснялся исключительно с точки зрения, повышения обороноспособности южных границ России. И к этому русское военное командование побуждали не дружественные действия христианских европейских держав.

Контролируя Босфор, можно было бы полностью обезопасить русские Черноморские порты, не допуская иностранные военные корабли в Чёрное море. Особенно это проявилось в период Крымской войны, когда с разрешения Турции в Чёрное море беспрепятственно вошёл англо-французский флот. Это привело к поражению России в войне, итогом которой стал запрет строить укрепления на русском Черноморском побережье. Поэтому военные, моделируя различные политические события, в том числе и распад Турции или её захват другой иностранной державой, что было вполне возможным, пытались разработать определённые меры по защите интересов России в случае каких-либо серьёзных военно-политических изменений в данном регионе. Военными разрабатывались планы овладения Черноморскими проливами, для их последующей блокировки в случае возможного разрастания военного конфликта. Причём судьба самого Константинополя военных мало интересовала, да и захват всех Черноморских проливов не планировался. Военных вполне устраивал контроль над внутренней частью Босфора, поскольку расширение русского влияние в этом регионе напрямую вело к общему политическому обострению и возможным военным конфликтам с крупными европейскими державами.

Признавая в целом безразличное отношение русских властей к Константинополю, следует упомянуть о наличие в русском обществе отдельных идеалистов, обеспокоенных судьбой древнего православного центра. Они высказывались о возможном возрождении Константинополя под властью России, но широкой поддержке в обществе они не находили.

Коренным образом положение изменилось в период первой мировой войны, когда Турция вероломно напала на Россию, встав на сторону Германии и Австро-Венгрии. Хотя Россия всячески стремилась удержать Турцию в стане нейтральных стран, даже ценой территориальных уступок для неё, о чём велись предварительные переговоры с союзниками.

Внезапное нападение турецкого флота на русское Черноморское побережье, вызвало сильнейшее возмущение в русском обществе. В народе возникло мнение, что за своё безрассудное вмешательство в европейский военный конфликт Турция, более не имеет морального права распоряжаться Черноморскими проливами и должна быть серьёзно наказана. Возникшие, на этой почве, патриотические настроения в русском обществе были вовремя подмечены английскими представителями, которые поспешили заявить о праве России на обладание Черноморскими проливами и Константинополем. Зёрна попали в благоприятную почву. Обнаружив сочувствие союзников в вопросе о Константинополе и проливах, русская дипломатия, при полной поддержке правительства и общества, стала вести дискуссию о возможном установлении, в случае победы, русского контроля над означенными территориями.