Светлана Максимова - Творчество: созидание или деструкция

А. П. Огурцовсчитает, что ««Эгалитаризация» творческого субъекта… существенно «размывает» границы творчества и не позволяет выработать критерии различения новизны и оригинальности (для кого? в чем? по сравнению с чем?)» (118). В качестве выхода из этой ситуации он предлагает «обращение к продукту творчества и к прошлой культуре, выход за пределы психологии творчества, отказ от изучения индивидуальности». Такой же точки зрения придерживаются сторонники ТРИЗ. Вопрос, поставленный Ж. Адамаром, почему одни решают поставленные кем-то задачи, а другие, более «счастливые» и вдумчивые, делают великие открытия остается открытым. Ответ на этот вопрос кроется, на наш взгляд, в особенностях личности ученого. Многие исследователи научного творчества теперь уже говорят о том, что и в науке чрезвычайно важен субъективный фактор (Героименко В. А. 89). Но какие именно личностные или субъективные особенности отвечают за достижение высоких творческих результатов, из теоретических построений этих авторов не ясно.

М. Г. Ярошевскийставит вопрос иначе. По его мнению, основная коллизия психологии творчества – художественного, технического, научного заключается в следующем: «как соотнести изучение творческой личности, ее духовного потенциала, внутреннего мира и поведения с предметным бытием культуры? Продукт творчества описывается в одних терминах, духовная активность – в других. Возможно ли, соотнеся эти два ряда терминов, преодолеть расщепленность личности и культуры?» (211).

Говоря о продукте творчества , необходимо отметить, что таким продуктом могут быть не только «духовные и материальные ценности» (Психологический словарь М. 98), но и большой пласт явлений «самотворчества» (Рубинштейн С. Л.): личность человека как объект его творческих усилий (Э. Фромм), «особенность восприятия мира, бытийность» (А. Маслоу“, „самостоятельное «строительство» системы взаимоотношений с миром (А. Н. Леонтьев), «жизнетворчество» (Л. В. Сохань, С. Ю. Степанов, А. Сухоруков), эмоциональное восприятие (Дж. Эврилл и К. Томас-Ноулз), предъявление собственной индивидуальности в виде уникальных эмоциональных реакций (Е. Л. Яковлева).

С точки зрения эврологии Б. Райнова, творчество есть везде, где люди устанавливают ценность , рассуждают, действуют в противовес автоматизму. Продуктом творчества является складывание в сознании новой целостности из неопределенной материи.

А. Г. Мысливченкорассматривает целеполагание в качестве продукта творчества. Он пишет: «Выбор цели – это творческий акт, в котором человек реализует свободу выбора между многими реальными возможностями» (115).

Э. Фроммподчеркивает: «если верно, что человеческая продуктивность может создавать материальные ценности, произведения искусства, системы мышления, то гораздо более важный объект продуктивности является сам человек» (195).

По мнению Роджерса, творчество «не зависит от какого-либо определенного содержания», «нет существенной разницы в творчестве при создании картины, литературного произведения, симфонии, изобретении новых орудий убийства, развития научной теории, поиске новых особенностей в человеческих отношениях или создании новых граней собственной личности, как в психотерапии… Творческий характер имеют, по нашему определению, действия ребенка, изобретающего со своими товарищами новую игру; Эйнштейна, формулирующего теорию относительности; домохозяйки, изобретающей новый соус для мяса, молодого автора, пишущего свой первый роман. Мы не пытаемся расположить их действия в какой-то последовательности как более или менее творческие» (162).

Обобщая психологические исследования творчества, Т. А. Ребеко приходит к выводу, что продуктивность должна оцениваться «не по параметру „достигнутого“, а по параметру „перерастания себя“» (160).

В. А. Елисеевзамечает, что с точки зрения трактовки творчества как механизма развития (Я. А. Пономарев) «весь процесс становления личности человека и его психическое развитие, представляемые как все более нарастающая гармонизация и соотнесение различных систем психической регуляций (интеллектальных, эмоциональных и волевых, осознаваемых и неосознаваемых и т.д.), могут быть рассмотрены как процесс творчества, как процесс самосозидания» (64).

Обосновывая категорию жизнетворчества , А. Сухоруковвыдвинул гипотезу о том, что «проявлению и развитию жизнетворчества способствует ориентация личности на поддержание в активном состоянии областей «потенциальных смыслов» (таких смысловых образований, которые содержат еще не воплощенные, но уже предощущаемые человеком образы его будущих возможностей)» (181).

Если принять во внимание также, что любое повторяющееся движение не является точной копией предыдущего (Н. А. Бернштейн), то критерий новизны расширяет объем понятия «творчества» до бесконечности.

По словам Т. Н. Балобановой, «есть точка зрения, когда главным моментом является не вещный результат, а совершенствование человеком своих способностей. Основные отличия творчества от труда наблюдаются во внутренних мотивах и структуре деятельности, но не в ее результатах. … сторонники этой позиции считают, что субъективный характер самореализации человека является основным моментом определения творческого характера деятельности» (11). Таким образом, изучение творческих продуктов вне взаимосвязи с субъектом творчества не дает ответа на вопрос о природе творчества.

3.Изучение творчества как процесса первоначально исключало личностный фактор из рассмотрения. Предметом анализа ассационистов было сознание – как замкнутая система, излучающая творческие импульсы. Бихевиористы понимали творчество как отбор успешных из случайных действий по методу «проб и ошибок». Для гештальтпсихологов творчество представляло собой процесс разрушения старого гештальта и создания нового, управляемый законами восприятия.

К изучению творчества как процесса можно отнести исследования процесса решения творческих задач (К. Дункер, М. Вертгеймер, Гилфорд, П. Торренс). М. Вертгеймеризучал отличие творческого мышления от стереотипного: «мышление направляется желанием, стремлением дойти до истины, обнаружить структурное ядро, докопаться до истоков ситуации; перейти от неопределенного, неясного отношения к ясному, прозрачному видению основного противоречия ситуации; довести себя до такого состояния, когда проблема захватывает целиком» (37). Он пришел к выводу, что главное в продуктивном мышлении – не столько операционально-технические процедуры, направленные на решение уже сформулированной задачи, сколько сама формулировка задачи, постановка проблемы. П. Торренсизучал способность к творчеству через характеристики процесса, по ходу которого ребенок становится чувствительным к проблемам, дефициту или пробелам в знаниях, к смешению разноплановой информации, к дисгармонии окружающей среды, определяет эти проблемы, ищет их решение, выдвигает предположения и гипотезы о возможных решениях, проверяет и перепроверяет эти гипотезы, модифицирует их, снова проверяет и окончательно обосновывает результаты.