Алексей Шишов - Вильгельм I Завоеватель. Гибель королевства англо-саксов

Хронист Средневековья Вильгельм Жюмьежский, донесший до нас рассказ о сватовстве Вильгельма Нормандского к дочери правителя Фландрии, в своем писании сказал так:

«Узнав, что у Балдуина Фландрского была дочь по имени Матильда, происходящая из королевского рода, прекрасная телом и благородная душой, он, выслушав мнение своих советников, попросил ее руки у ее отца».

Разумеется, герцог мог найти себе невесту в семьях других европейских монархов: сам он видится в истории завидным женихом. Но советники убедили его в том, что «предпочтительнее породниться с соседними государями, и этот выбор определяется серьезными причинами».

Сватовство преследовало, прежде всего, политические цели. Сильная Фландрия могла стать полезным союзником на будущее: с начала XI века между ней и Нормандией не было пограничных сложностей и прочих военных конфликтов. Обе стороны вели активную торговлю, прежде всего на рынках Лондона. Союзничество купечества Нормандии и Фландрии в торговых делах, в ценообразовании на самые различные товары могло пополнить кошельки не только самих купцов-мореходов, но и казну их правителей.

В крови Матильды Фландрской текла кровь самого Карла Великого. Кроме того, она по своей матери, Адели, была внучкой короля Франции Роберта Благочестивого и племянницей правящего монарха, Генриха I. Вильгельму Нормандскому расположение французского монарха было крайне желательно: он не хотел враждовать со своим сюзереном, который шаг за шагом набирал вес в собственном королевстве.

Обретение такой жены с целым «букетом благородных голубых кровей» для бастарда Вильгельма видится в известной мере делом чести. К тому же девица была красива, воспитанна, добродетельна, умела вышивать и была грамотна. Она могла вполне украсить герцогский замок в Руане и сделать жизнь рыцарствующего супруга счастливой, подарить ему наследника родового престола.

Поначалу сватовство нормандского правителя успеха не имело. Родители девушки, вероятно, видели себе иного зятя. Возможно, Вильгельм уже успел чем-то сильно обидеть правителя Фландрии, но, во всяком случае, граф Балдуин в отношении сватовства принял удивительно жесткую позицию. Его не сломила даже перспектива превращения любимой дочери из графини в герцогиню и союз с Нормандией, тоже северной областью королевства. По одной из версий, Матильда сама с презрением аристократки отвергла сватовство бастарда.

С другой стороны, исследователи не видят в личности Балдуина Фландрского в истории со сватовством к его дочери человека чрезмерных желаний. Скорее всего, он уже не раз конфликтовал со своим будущим зятем и, по всей вероятности, натерпелся от него немало личных обид, а фламандцы – «мелких» военных поражений. Ясно здесь только одно: на территорию графства войска Вильгельма I и его вассалов не заходили.

Вильгельм, получив оскорбительный отказ, не отступился и решил действовать вполне в духе того времени, но далеком от рыцарских традиций и романтики. Он в сопровождении нескольких верных людей тайно прибыл во Фландрию, в город Брюгге. Там в то время в «полной безопасности» находился граф Балдуин вместе со своим семейством. Здесь герцог и совершил, скажем прямо, дерзкое хулиганское нападение на свою будущую жену. Громкое дело, ставшее достоянием французской истории Средневековья, обстояло так.

Герцогу удалось сохранить инкогнито своего появления в Брюгге. Думается, при больших деньгах такое проблемой для него не стало. Он сумел подстеречь Матильду на церковной паперти, когда в ее окружении не оказалось вооруженных людей. Она только-только вышла из церкви, как подскочивший Вильгельм схватил ее и бросил девушку в грязь, после чего нанес ей несколько сильных ударов. Нападение закончилось тем, что сын Роберта Дьявола вскочил на подведенного ему коня и «быстро удалился» из города Брюгге и из самой Фландрии. «Хулигана» или не догнали, или не пытались догнать: о том хронисты умалчивают.

От понесенных побоев юная графиня «сделалась больна», то есть слегла в постель. В таком плачевном состоянии Матильда объявила своему отцу, который уже строил самые заоблачные планы мести обидчику своего семейства, что выйдет замуж только за герцога Нормандии! И больше ни за какого аристократа королевства. Граф Балдуин пусть и не сразу, но, в конце концов, сдался на уговоры дочери.

Маленькая война между Фландрией и Нормандией в итоге бурных сцен с потоками искренних слез в девичьей спальне Матильды так и не состоялась. Впрочем, такая война в эпоху феодального Средневековья ничего особенного из себя бы не представляла: рядовой случай, рядовая распря феодальной аристократии. И не более того. Хронисты Западной Европы раздувать ее не стали бы, ограничившись скупыми строками в своих трудах.

В одной из хроник, но уже не XI, а XIII столетия история сватовства Вильгельма описана совсем иначе. Герцог выглядит куда более благородным. Когда ему, бастарду, передали слова Матильды, он, оскорбленный, вскочил на коня и во весь мах помчался в Лилль (далековато от Руана!), ворвался в зал графского замка, накинулся на юную девицу, повалил ее на пол и располосовал шпорой ее платье. После такого обхождения строптивая фламандка, укрощенная таким манером, признала Вильгельма своим повелителем, отдав ему свою руку и сердце.

Вполне романтическая история рыцарского Средневековья, достойная пера хрониста, преклонявшегося перед личностью Вильгельма Завоевателя. Таких историй, в которых трудно отделить надуманное от истины, о нем спустя не одно столетие будет написано немало. Может даже показаться, что хронисты-романисты соревновались между собой в освещении нюансов женитьбы будущего Вильгельма Английского.

Историки все же считают, что у якобы «несговорчивого» графа Балдуина V был прямой резон породниться не с каким другим обладателем огромного феода, а именно с герцогом Вильгельмом Нормандским. Суть крылась в военном конфликте Фландрии с английским королем Эдуардом Исповедником, который встал на сторону германского императора Генриха III во время конфликта последнего с Фландрией. Французский историк Мишель де Боюар по этому поводу высказался так:

«…Эдуард активно поддержал императора Генриха III во время его столкновения с Балдуином V; он отправил флот грабить фламандское побережье и устье Шельды.

Таким образом, графу Фландрскому, оказавшемуся между двух огней, было важно примириться с королем Англии. Он не мог найти для этой цели лучшего посредника, чем Бастард, отец и дед которого дали приют в Нормандии принцу Эдуарду во время его изгнания, длившегося четверть века».

…К этому можно добавить еще и то, что Вильгельму Нормандскому стоило трудов добиться от папы римского Льва IX разрешения на брак с Матильдой, дочерью графа Фландрии. Жених имел родство с невестой то ли в шестом, то ли в четвертом колене (?): генеалогическая путаница по сей день не позволяет исследователям точно определить степень родства. Церковь накладывала запрет на такие браки. Папское разрешение все же было получено, но с известным запозданием.