Вадим Зима - Проблема объективности времени в философии

Наконец, для понимания актуальности исследования объективного времени немаловажную роль играет то обстоятельство, что анализ закономерностей основных способов решения вопроса о природе объективного времени, которые имели место в истории философии, показывает, что практически все они в методологическом плане были связаны с использованием представлений о сложной иерархии качественно разнородных в темпоральном отношении и тесно связанных между собой уровней мироздания. Последнее означает, что выяснение всего спектра возможных подходов к решению вопроса о природе объективного времени действительно имеет важнейшее мировоззренческое значение, поскольку позволяет пролить дополнительный свет также и на решение фундаментального вопроса о природе и месте человека в мире. Можно утверждать, что идея объективности времени, будучи взята в качестве некоторой точки отсчёта, способна выполнить важную методологическую и эвристическую функцию в выявлении релевантного спектра ответов на данный вопрос.

Время традиционно является одной из наиболее значимых в мировоззренческом отношении и вместе с тем чрезвычайно трудных для рефлексии категорий. Непростая ситуация с познанием времени сохраняется и в современной философии. В своем интегральном выражении в отечественной литературе эта ситуация наиболее известна под названием «проблемы времени» [1] Надо вместе с тем заметить, что этот термин не является исключительным в данном отношении. В современной англоязычной философии, например, более распространен другой – «философия времени», что, впрочем, не умаляет объективного значения того факта, что в обоих случаях речь идёт по сути об одном и том же – наличии ряда определённых общепризнанных проблем, которыми тема времени в философии представлена в её актуальном измерении. Другое дело, что список этих проблем в рамках различных философских традиций может довольно существенно различаться. . Наряду с данным термином существуют и другие, качественно иные в теоретико-познавательном отношении, и это дополнительно подчёркивает действительный характер трудностей, связанных с рефлексией времени. Поэтому совсем не случайно, что исследователи и по сей день не скупятся на различные эпитеты и продолжают говорить о «тайне времени» [2] Казарян В.П. Темпоральность и естественные науки // На пути к пониманию феномена времени: конструкции времени в естествознании. Ч. 3. М.: Прогресс-Традиция, 2009. С. 30. либо «загадке времени» [3] Гайденко П.П . Время. Длительность. Вечность. Проблема времени в европейской философии и науке. М.: Прогресс-Традиция, 2006. С. 5. для того, чтобы подчеркнуть в некотором роде исключительный характер феномена времени и трудностей его познания. А излюбленными их словами, которые призваны проиллюстрировать всю сложность стоящих перед исследователем времени задач, как правило, оказываются слова, произнесенные Августином Блаженным: «Что такое время? Если никто меня об этом не спрашивает, я знаю, что такое время; если бы я захотел объяснить спрашивающему – нет, не знаю» [4] Августин Блаженный. Исповедь, XI, 14. . Эпитеты такого рода, конечно, способствуют привлечению интереса к изучению времени, однако в теоретическом плане их ценность невелика, поскольку ясности в понимании феномена времени они не прибавляют. С другой стороны, их использование обусловлено рядом объективных причин и является своего рода показателем особого статуса времени в философии в качестве предмета познания и способом подчеркнуть этот статус. Дело в том, что при изучении феномена времени и сегодня, как и на протяжении практически всей истории его исследования, обнаруживается очень существенный разрыв между тем, что мы знаем с нашей точки зрения об объективных свойствах времени (и знаем нечто очень важное для нас самих) в экзистенциальном плане, с одной стороны, и имеющимися в наличии теоретическими средствами, которые бы позволили адекватно представить эти свойства, с другой. А именно: с нашей точки зрения время реально, оно течёт и течёт неумолимо и никогда вспять (иначе, откуда бренность и конечность земного существования?), и существует настоящее . Однако с точки зрения концептуального представления именно эти свойства времени вызывают наибольшие затруднения, и, более того, основные теоретические выводы о времени скорее противоречат нашему опыту.

Также речь может идти о «парадоксе времени» [5] Пригожин И., Стенгерс И. Время, хаос, квант / Пер. с англ. М.: Издательская группа «Прогресс», 1994. С. 4. , «парадоксах времени» [6] Любинская Л.Н., Лепилин С.В. Проблема времени в контексте междисциплинарных исследований. М.: Прогресс-Традиция, 2002. С. 248–249; Рейхенбах Г. Направление времени / Пер. с англ. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2003. С. 15. , «парадоксальности» [7] Любинская Л.Н., Лепилин С.В . Указ. соч. С. 248–259. А современный метафизик Е. Лау, например, называет время одновременно и «наиболее загадочным и парадоксальным свойством мира» ( Lowe E.J. The possibility of Metaphysics. Oxford: Clarendon, 1998. P. 84). либо «апоретичности времени» [8] Ricoeur P. Time and Narrative. Vol. 3. The University of Chicago Press, Chicago, L., 1990. P. 12–96. . В теоретико-познавательном отношении рассмотрение времени в качестве парадокса или источника парадоксов имеет гораздо большую ценность, поскольку в этом случае авторы, как правило, уточняют, о каких свойствах времени идёт речь и в чём именно состоит та трудность, с который сталкивается исследователь. Однако анализ контекста использования этих, на первый взгляд сходных, словоупотреблений позволяет обнаружить определенную несогласованность им присущую. Например, возникает следующий вопрос: парадокс или парадоксы ? О парадоксе времени говорят И. Пригожин и И. Стенгерс. В их понимании он связан с выбором ответа на вопрос, является ли стрела времени очевидной и объективной характеристикой природных процессов (и тогда возникает либо необходимость объяснить, «каким образом может возникнуть стрела времени из фундаментальной концептуальной схемы физики… из симметричного по времени мира?»), или это не более чем иллюзия [9] Пригожин И., Стенгерс И. Указ. соч. С. 4. . Однако подавляющее большинство авторов склонны употреблять термин «парадокс» применительно ко времени во множественном числе. Такой подход представляется более релевантным и, кроме того, в этом случае происходит важное обобщение в отношении характера и свойств времени в качестве объекта познания – выявление его парадоксальности.