Александр Макарин - Российская бюрократия: проблемы и перспективы

Вебер обращает внимание на те потенциальные опасности, которые несет в себе бюрократизация даже в условиях правового государства. А именно: бюрократизация неизбежно влечет за собой деперсонализацию принятия решений в соответствии с правилами и процедурами; концентрацию средств управления; претензии находящихся на вершинах бюрократической иерархии на право принятия политических решений. Причем он подчеркивает, что во «внеправовых» формах государственности негативное проявление этих субстанционных черт бюрократии усиливается.

По Веберу, как известно, господство бывает трех типов: рациональное, традиционное и харизматическое. Типология господства основана непосредственно на характере мотиваций, которые вызывают повиновение. Рациональное господство основано на вере в обязательность легального установления и легальность носителей власти, осуществляющих господство. Традиционное господство базируется на вере в священный характер старых традиций и в легитимность тех, кто в силу традиций призван осуществлять власть. Харизматическое господство предполагает выходящую за позиции обыденной и рациональной форм отношений личную преданность, вызванную наличием особых качеств у лидера, и доверие к установленному им порядку. Причем Вебер считает, что в действительности возможны смешанные варианты этих трех идеальных типов. Бюрократия является идеальным типом легального господства, воплощением рациональности власти.

Признавая неизбежность бюрократизации процесса управления в ХХ веке, он предлагает устранить иррациональность в деятельности властных структур путем господства закона, потому что не отрицает таких признаков бюрократии, как таинство, иерархия, формализм… Само же легальное господство не всегда имеет под собой достаточную легитимность и должно быть дополнено легитимностью, опирающейся на традицию либо харизму политического лидера. В последнем случае, который Вебер считал предпочтительным, персонифицированным главой государства становился бы избранный всем народом политический лидер, имеющий вследствие этого право на прямое обращение к народу через голову парламента. Получаемая посредством прямой и всеобщей поддержки народа легитимность позволяла бы такому лидеру проводить последовательную линию, делая его власть сильной и эффективной.

Современный анализ веберовских типов господства, бюрократической рутинизации, проблем рациональной бюрократии, связи бюрократии с классовой структурой общества, места и роли харизматического господства в патриархальном и современном обществах, бюрократии как наиболее эффективного инструмента управления и др., сделанный в западной и российской литературе, отмечен определенной непоследовательностью. [16] Ваганов А. М . Теоретико-методологические аспекты в изучении российской бюрократии // Вестник уральского института экономики, управления и права. 2015. № 1(30). С. 3–8.

Рассматривая веберовский анализ российских социально-политических отношений начала русской революции 1905 года, А. Кустарев отмечает, что «анализ Вебера весьма близок к марксистскому исследованию, поскольку он придает большое значение классам и их интересам, рассматривая классы как агенты революции. Но в его интерпретации классы не единственные агенты революционного процесса в России. Кроме них, есть еще два: институциональные корпорации и идеологические движения. Конечно, все три агента как-то взаимно пересекаются, но не могут быть сведены друг к другу». [17] Кустарев А . Начало русской революции: версия Макса Вебера // Вопросы философии. 1990. № 8. С. 124.

Действительно, Вебер выделяет власть, собственность и престиж в качестве отдельных, но взаимосвязанных и взаимодействующих факторов, определяющих стратификацию любого общества, а именно: экономические классы производны от различий в собственности, политические партии ― от существующих между людьми различий в отношении к власти, и, наконец, статусные группировки (страты) ― результат престижных различий в обществе. Как следствие образуются три автономных измерения стратификации (иерархии) ― классы, статусные группировки и партии ― компоненты, влияющие на сферу власти внутри сообщества. Власть и деньги, конечно, взаимосвязаны, но не всегда прямо.

Несмотря на то, что позиция Вебера в ряде своих черт соединяется с марксистской трактовкой власти бюрократии, в то же время она существенно отличается от нее. Марксистская теория не исследует бюрократию как самостоятельную социальную силу. По Марксу, бюрократия, не являясь классом, реализует функцию подчинения экономически эксплуатируемого класса господствующему. В капиталистическом обществе административная часть обслуживает интересы экономически господствующего класса ― буржуазии.

Отметим, что Маркс подчеркивал то, что государственный аппарат власти в состоянии выступать в качестве самодостаточной силы. Но такое положение государственных органов было реакцией на социальный кризис и неизбежно носило временный характер. «Как Маркс, так и Вебер, ― правильно замечает М. В. Масловский, ― рассматривают бюрократию как группу, осуществляющую функцию управления и тесно связанную с правящим классом общества. Но если Маркс делает основной акцент на классовом характере господства буржуазии, в подчинении у которой находится бюрократия, то для Вебера центральное значение имеет управленческая функция бюрократического аппарата, хотя он рассматривает также и связь этого аппарата с интересами правящего класса». [18] Масловский М. В. Теория бюрократии Макса Вебера и современная политическая социология. Н. Новгород: Изд-во Нижегород. ун-та, 1997. С. 39. См. также: Арон Р . Мнимый марксизм. М.: Прогресс, 1993.

Хотя точка зрения Вебера совпадает также и с гегелевским объяснением феномена чиновников, однако вряд ли верна интерпретация веберовских взглядов, представленная М. Чешковым. Чешков выделяет единую гегелевско-веберовскую традицию трактовки всеобщности бюрократии и аппарата, справедливо при этом отмечая, что современный тип бюрократии находится в неразрывной связи с определенным типом «организации, управления и власти», однако отождествлять веберовские взгляды с гегелевским подходом все-таки не стоит. [19] См.: Чешков М . Концепция бюрократии: необходимость пересмотра // Мировая экономика и международные отношения. 1989. № 2. С. 73.

Как и Гегель, Вебер утверждал, что бюрократия должна быть только лишь инструментом управления (реализовывать всеобщий интерес) и ничем иным. Однако в своих политических статьях Вебер отмечал, что наблюдаемая реальность бюрократических отношений далеко не всегда определяется своей чисто инструментальной функцией, поэтому вряд ли верно видеть представление Вебера о власти бюрократии вытекающим, как и гегелевское, из идеально-рационального типа административной системы. [20] См.: Albrow M . Bureaucracy. London: Macmillfn, 1970. P. 46.