Анна Турчанинова - Острова-2. 55 родителей, выбирающих свободное образование

На ребенка, а затем подростка вываливается комом колоссальный объем неструктурированных знаний, который он не в состоянии осмыслить и надобность которого вызывает очень большие сомнения. Зато ушло обучение осмысленному чтению, ушло обучение рассказывать, писать изложения и сочинения. Современные «сочинения-рассуждения по шаблону» – это жалкая пародия, к тому же начинаются они классе в восьмом, а до этого – практически нет сочинений и изложений.

Учителя замотаны бумажками, что очень сказывается на психологическом комфорте в школе. Кроме того, на мой взгляд, не осталось ответственности учителя за результат. Ни в какой степени нет индивидуального подхода. Начисто отсутствует мотивация. Ибо двойка – никогда не была мотиватором, а вот демотиватором – запросто…. Нет продуктивного общения учеников с учителями. Нет познавательного интереса. Нет учебы. А что же есть? Есть «площадка молодняка», на которой резвятся с той или иной степенью безопасности для здоровья телесного и душевного дети и подростки… Сильным детям там скучно и непродуктивно, слабым – страшно и некомфортно. Есть оценки разной степени объективности и воздействия на психику. Есть ЕГЭ, местами абсурдный по содержанию и кошмарный по форме. В итоге, на мой взгляд, мы получаем очень слабое использование ресурсов детей, сужение сферы их интересов. И еще – мы получаем невротиков, не умеющих учиться…

Смириться с этим сложно.

Поэтому скажу так: ищите, дерзайте, рискуйте, думайте и творите для своих детей образование такое, каким вы видите его.

От чего должно быть свободно образование? Я думаю, в первую очередь оно должно быть свободно от отсутствия здравого смысла. Вернее – должно быть наполнено здравым смыслом. Должен быть баланс во всем.

Тогда будет:

• наполненность творчеством и интересом;

• минимум рутины;

• необходимая достаточность теории;

• максимум навыков;

• максимум удовольствия.

И как результат – максимум ответственности и результата.

Наблюдая, как наша дочь Зина сосет молоко, начинает узнавать лица, учится садиться, ходить, петь и разговаривать на двух языках, считать, писать и сейчас (потихонечку) читать, кататься на роликах и коньках – все это без какого-то специального обучения или руководства – я давно понял, что традиционная школа не подойдет ни ей, ни нам, ее родителям. С другой стороны, с самого начала была очевидна ее насущная потребность в ежедневном пребывании вне дома и общении с другими детьми, так что и домашний анскулинг нам не слишком-то подходил. К счастью, мы нашли в Кратово нескольких единомышленников, с которыми открыли У. Дачу, пространство самонаправленного образования. Концепция и устройство У. Дачи, изменяясь в течение нескольких лет, сейчас находится где-то между демократической школой и совместным анскулингом.

Безусловно, на то, как я вижу процесс обучения, повлиял мой личный опыт. Я сам посещал и государственную, и частную школы, около года учился дома в детстве и, позднее, еще три года, будучи учеником старшей школы. В последний год домашнего обучения я отказался от стандартной программы и следовал своим собственным интересам, которыми на тот момент были античная история, древние языки и литература. Позднее, в университете, меня все больше начала занимать математика, и мне пришлось потрудиться, чтобы наверстать упущенное, особенно на первом курсе. Работая над диссертацией, я оказался довольно одинок, никто из однокурсников не занимался схожими проблемами, но у меня было ясное понимание своего интереса, а мой руководитель поддерживал меня и был сверхтолерантен, позволяя мне упрямо следовать моим собственным интересам, даже тогда, когда они уводили меня довольно далеко от его направления. И я бы сказал, что из всех моих учителей именно он оказал на меня наибольшее личное и научное влияние.

В общем, я чувствую, что большинству вещей, которые я знаю, я выучился сам и что единственным учителем, действительно оказавшим на меня влияние, был именно тот, с которым у нас сложились доверительные отношения, основанные на взаимном уважении и свободе. Поэтому я спокоен, давая нашей дочке шанс развиваться естественным образом, в окружении единомышленников. Конечно, ее дарования и предпочтения отличаются от моих, и, возможно, подрастя, она захочет пойти другим путем. Но пока она совершенно очевидно довольна У. Дачной жизнью.

У. Дача стала для нас не просто школой, куда мы отправили своего ребенка, но основным местом нашего общения и дружбы, позволяя нам соединить образование ребенка с нашей повседневной жизнью, и так полной учения. Дома Зина очень любопытна и полна вопросов, постоянно хочет, чтобы ей почитали (она находит книги, которые мы можем читать ей вслух, гораздо более интересными, чем те, которые она может прочесть сама), часто мастерит что-то, с удовольствием смотрит документальные фильмы и любит играть в обучающие чтению и арифметике игры на планшете, так что в конце концов какая-то часть ее интеллектуального развития происходит дома. У нас бывают очень интересные беседы о естествознании, истории, теологии, «о башмаках и сургуче, капусте, королях».

По большей части я не знаю, чем занята Зина в У. Даче. Даже задай я пресловутый вопрос «чему ты научилась сегодня в школе?», вряд ли она бы ответила мне. Но это место, где она строит отношения с людьми не из семьи, с другими взглядами и интересами, и она очевидно счастлива там. А еще это место, где она учится не только дружить, но и конфликтовать, и разбираться с этими конфликтами.

Есть один вопрос, который пока остается для меня открытым: как глубоко должны быть вовлечены родители в проект, подобный У. Даче. С одной стороны, многие демократические школы очень мало вовлекают родителей, давая ученикам больше независимости от родителей, и, похоже, это хорошо работает в некоторых школах. Какими бы терпеливыми и доверяющими ни были родители, в их отношения с ребенком заложено неравенство, и для детей бывает трудно обрести независимость в присутствии родителей. С другой стороны, оказалось, что организация школы как сообщества семей позволило нам сформировать глубокие связи доверия друг другу, что обеспечило нас более надежным основанием для сообщества, чем это могло бы быть при разделении школьной и семейной жизни. В конце концов, я надеюсь, мы сможем найти баланс, который позволит нашим детям быть независимыми и одновременно обеспечит надежную моральную поддержку близких друзей и семьи.