Ирина Борисенко - Виртуализация отечественного образовательного пространства

Все исследования конца ХХ века стали базисом для особого интереса к проблемам виртуальности среди представителей естественных и технических наук, а потом к ним подключились психологи, социологи и философы. В частности, проблематика виртуальности вошла в круг интересов ученых различных направлений: естественно-научного, психологического, социологического. Выделим философское направление исследований виртуализации, которое представляли такие ученые, как Е. В. Ковалевская, Н. А. Носов, Е. С. Шаповалов. Каждое из этих направлений имело свой вектор рассмотрения виртуального. Однако особое значение приобретали успехи социологов в изучении процессов виртуализации, которые являлись следствием бурного развития компьютерных технологий. В 1990-е годы в Институте человека ИФ РАН 41Н. А. Носовым было положено начало возникновению нового философского направления, которое и было названо «виртуалистика» 42.

Н. А. Носов, считающийся «родоначальником» 43виртуалистики как науки, дал ее определение как дисциплины, включающей в себя «научные и практические знания, занимающиеся виртуальными реальностями. Виртуалистика не является научной дисциплиной, а есть парадигмальный подход, в рамках которого виртуальные реальности рассматриваются как реалии, обладающие онтологическим статусом существования, а не как эпифеномены. Виртуалистика основывается на признании полионтичности виртуальных реальностей. Виртуалистика есть подход, который может быть использован в любой научной дисциплине» 44.

Опираясь на определение, предложенное Н. А. Носовым, М. А. Пронин дает свое: «Виртуалистика – новый парадигматический подход, развивающийся в рамках постнеклассической картины мира, основанный на идеях полионтизма и полионтологичности (то есть множественности) любой реальности. Будучи подходом, а не наукой, виртуалистика применима в любой научной дисциплине. Объектом виртуалистики выступают виртуальные реальности, которые могут быть самой разной природы – психологическими, физическими, социальными, химическими, политическими и т. д.» 45Термин «виртуальная реальность» в настоящее время активно используется не только в научном языке, но и в обыденном общении. По ранее данному определению Н. А. Носова 46, «виртуальная реальность» представляет собой реальность, обладающую рядом свойств 47, которые не носят имманентный характер, то есть она не зависит ни от физической, ни социальной природы. Более того, в процессе виртуализации приобретаются новые свойства, которые являются следствием использования информационно-коммуникационных технологий, скрывающих в себе субъектность разработчиков программного продукта. Можно констатировать, что при подобном подходе в онтологическом смысле существует несколько реальностей, что вряд ли может быть наукой даже постнеклассического периода. Важны, как мы считаем, работы Д. В. Иванова 48. Логика виртуализируемого общества, по его мнению, представляет собой замещение реальных вещей и поступков симуляциями, поэтому любые достижения в таком обществе в максимальной степени зависят не от реальных людей и вещей, а от образов. То есть возникает группа острых проблем, предполагающих необходимость объяснения специфики виртуализации социума вообще и образования в частности.

Информатизация, как показывает практика последних десятилетий, в онтологическом плане в той или иной степени характеризует любой социальный институт. В этом случае его бытийность вне современных информационных технологий может быть поставлена под сомнение. Современные технологические процессы не могут быть реализованы за пределами установившейся сетевой структуры. Более того, результат деятельности любого социального института может быть оценен при помощи соответствующих электронных носителей. В этом контексте можно утверждать, что процесс информатизации потенциально порождает виртуализацию, а процесс виртуализации сопровождает любые высокотехнологические социальные институты, однако перспективы их существования тесным образом связаны с увеличением степени виртуальных процессов и потенциальной виртуализацией функций.

Следовательно, очень важно уйти от примитивных ассоциаций, где степень виртуализации напрямую увязывается с количеством и качеством электронных носителей. На определенном этапе взаимодействий субъекта с компьютером вырабатывается особый стиль мышления, который принципиальным образом проявляется в гносеологии, затрагивая традиционные субъект-объектные отношения любого познавательного процесса. Не менее важно учитывать тот факт, что информатизация в современном мире носит глобальный характер, значит, уйти от ее влияния и последствий не в состоянии даже изолированная закрытая социальная система. Здесь мы говорим об информатизации как глобальном императиве. В то же время виртуализация – это более узкий процесс, в значительной степени связанный с конкретными субъектами и условиями их взаимодействия с компьютерами. Информатизация в бóльшей степени – объективный процесс, а виртуа-лизация имеет более глубинные корни. Имеется в виду, что виртуализация в значительной степени есть следствие конкретных проявлений субъекта: характера, эмоций, уровня образования и т. д. В этом плане можно утверждать, что существуют относительно виртуализированные социальные пространства, при том что уровень компьютерной обеспеченности они имеют одинаковый.

На базе принципиального различения информатизации и виртуализации возникает возможность выходить на футурологический уровень, включая прогностическую функцию, относительно перспектив конкретной социальной общности. Можно реально спрогнозировать период существования сложных социальных систем исходя из уровня виртуализации коммуникаций ее субъектов. Например, если процесс общения проходит только на уровне сетевых сообществ, то на определенном этапе могут возникнуть сомнения о целесообразности существования конкретной системы как социального института. Так, сегодня библиотека, отвечающая традиционным признакам (каталог, абонемент, читальный зал, книгохранилище и библиотекарь, который является связующим звеном всех перечисленных составляющих), теряет свои классические онтологические основания.

«С точки зрения виртуалистики все другие мировоззрения (философии, науки, практики и т. п.) имеют дело исключительно с константной реальностью. Таким образом, виртуалистика включает в себя константные мировоззрения как частный случай. …Виртуальная модель может включать в себя неограниченное количество различных уровней реальностей как одного и того же типа, так и разного типа, что позволяет разрабатывать методы виртуального управления внутри однотипных реальностей, а также между любыми возможными типами реальностей» 49. Виртуальность можно рассматривать в онтологическом аспекте, при котором она позиционируется в качестве определенного потенциального состояния бытия. При таком подходе виртуальность должна включать в себя не только определенное активное начало, но также потенциальную предрасположенность к появлению определенных событий или состояний, что могут реализоваться при соответствующих условиях. Анализ виртуализации с подобных позиций прослеживается в работах Ж. Бодрийяра, Ж. Делёза, Ж.-Ф. Лиотара, М. Маклюэна, А. Турена 50, которые анализируют виртуальное общество с позиций постмодерна. Они подчеркивают, что виртуальное общество характеризуется следующими признаками: децентрализацией, опорой на непосредственный опыт, отказ от претензий на единое.