Анастасия Колмогорова - Лингвистика информационно-психологической войны. Книга 1

Под информационно-психологическим оружиемпонимают «совокупность средств, избирательно влияющих на психическую деятельность людей с целью задания ей необходимых характеристик, целенаправленного управления человеческим поведением, а также управляющих качественно-количественным состоянием информационного ресурса противника в интересах успешного решения боевых задач» [Ефремов и др., 2000: 65]. Таким оружием считаем высказывания и тексты любого жанра, в основу организации которых положены стратегия и тактики дискредитации какой-либо мишени (мишеней). По сути информационно-психологическое оружие – это и есть «средства ведения психологических операций» (в понимании [Операции… 2015: 378]). С.Н. Плотниковой в научный оборот введен термин «дискурсивное оружие» [Плотникова 2009], который органично вписывается в систему терминопонятий лингвистики ИПВ.

Названные выше термины интегрируются понятием технологии ИПВ, под которой мы понимаем систему последовательно применяемых субъектами войны способов информационно-психологического воздействия (операций, методов, приемов), в результате чего достигается планируемый результат.

Один из постулатов философии науки гласит, что «в любой области знания должна быть собственная сфера оснований, ставящая своей целью не расширение или применение знаний, а их обоснование, шлифовку, повышение строгости доказательств…» [Ушаков 2005: 17]. Представляется логичным начать рассуждения с философских оснований как наиболее общих, так как именно философия задает науке мировоззренческий и методологический базис, необходимый для исследовательской деятельности, выступая тем самым предпосылкой любого научного исследования, создавая необходимый для него концептуальный фон, проясняя основания и содержание научного знания [там же: 17–19].

Специалисты в области методологии утверждают, что, в отличие от простого описания изучаемых явлений и процессов, наука строит идеальные их модели, позволяющие адекватно описывать тот или иной объект или явление действительности. Модель представляет собой «аналог познаваемого объекта, заменяющий его в процессе познания» (Ю.М. Лотман, цит. по кн. [Лосев 1982: 224]). Говоря о модели ИПВ, мы имеем в виду систему понятий (категорий, идей), составляющих суть этого явления, его основное когнитивное содержание. Построению такой модели и способствует философия, которая дает науке понятийную, или категориальную, поддержку, а также обеспечивает ее определенными содержательными представлениями, исходными тезисами. «Если в культуре не сложилась категориальная система, соответствующая новому типу объектов, то последние будут воспроизводиться через неадекватную систему категорий, что не позволяет раскрыть их сущностные характеристики», – пишет В.П. Кохановский [Кохановский 1999: 198].

В литературе по проблемам философии информационных войн исследователь ИПВ может почерпнуть целый ряд базовых понятий, например: информационное воздействие, информационное оружие, стратегии информационной войны, информационная угроза, информационная мишень, информационное общество, информационная операция, информационная безопасность, оператика, стратегия, тактика, принципы ведения войны, глобализация, фальсификация истории, историческое сознание, историческая память, общественное сознание, мифы, символы, идеология, идеологическое прикрытие, философия войны, философия информационной войны, модель информационной войны [Керсновский 2010; Расторгуев 2003; Лисичкин, Шелепин 2003 и др.].

Говоря далее о философских работах, под философами мы понимаем не только профессионалов в этой области, но и известных мыслителей вообще, в том числе выдающихся общественных и религиозных деятелей, писателей, учёных и т.д. Так, применительно к России следует иметь в виду, что русская философская мысль выражается часто не только в собственно философских работах, но и в художественных и публицистических текстах. Выдающийся русский философ XX века А.Ф. Лосев пишет об этом так: «Среди русских очень мало философов par excellence: они есть, они гениальны, но зачастую их приходится искать среди фельетонистов, литературных критиков и теоретиков отдельных партий. В связи с этой “живостью” русской философской мысли находится тот факт, что художественная литература является кладезем самобытной русской философии. В прозаических сочинениях Жуковского и Гоголя, в творениях Тютчева, Фета, Льва Толстого, Достоевского, Максима Горького часто разрабатываются основные философские проблемы, само собой в их специфически русской, исключительно практической, ориентированной на жизнь форме» [Лосев 1991: 213–214]. С этим тезисом А.Ф. Лосева соотносятся мысли, высказанные А.А. Брудным, который пишет о разных типах философствования, в том числе об американской философии успеха, имеющей прикладной характер (см. об этом [Брудный 1998: 276]).

Осмысление многих философских проблем (познания человека и смысла его существования, отношений человека и мира, бытия человека в «мире людей» и др.) в преломлении к событиям, связанным с информационно-психологическими войнами, находим в наблюдениях людей, являющихся представителями самых различных профессий и публично выражающих свою позицию в СМИ. Приведем некоторые наблюдения.

▪ О цели информационно-психологической войны:«цель идеологической войны: заменить русское культурное ядро России (русский менталитет) на западное (западный менталитет), “протащив при этом Россию через катастрофу”», «речь идет о смене менталитета, или, в другой терминологии, социокультурного кода» (Наш современник. 1993. № 2), поэтому особую важность приобретает формирование, прежде всего у молодого поколения, «духовно-культурной матрицы», включающей в том числе «культурные, нравственные, эстетические и этические нормы, национальный подход к пониманию прекрасного» (Взгляд. Деловая газета 22.04.2014. URL: http://vz.ru/politics/2014/4/22/683423.html).

▪ О роли смыслов и ценностей в информационно-психологической защите: «Прежде, чем говорить об обороне, надо сказать о смыслах и ценностях. В послании президента Федеральному собранию от 12.12.12 были обозначены наши смыслы и ценности. Дан диагноз: в России произошла демографическая и ценностная катастрофы. Какие ценности обозначены президентом? Это национальная и духовная идентичность, ответственность перед будущим. Это работа, творчество и компетентность. Это справедливость и нравственность. Слова очень хороши, а дальше нужны дела» (Завтра. 2014. № 9).

▪ О необходимости избавиться от комплекса национальной неполноценности:«Комплекс неполноценности некоторых русских перед Западной Европой шокирует меня, я знаю, что это совершенно неоправданно, и мне трудно это понять.