Ефим Пивовар - Евразийский интеграционный проект: предпосылки, становление, развитие. Глобальные процессы на постсоветском пространстве

Нарастающая интенсивность миграционных потоков в евразийском регионе, специфика социально-демографической ситуации, а также состояние национальных рынков труда неизбежно ставят на повестку дня и вопросы по координации пенсионных систем, созданию общего пенсионного пространства. Важный шаг в этом направлении предпринят Россией и Белоруссией, подписавшими в начале 2006 г. «Договор между Республикой Беларусь и Российской Федерацией в области социального обеспечения». Согласно документу, пенсия назначается на территории той страны, где человек выполнял какую-либо работу. При переезде выплата пенсии продолжается. Кроме того, возможна пропорциональная выплата пенсии двумя странами. Для сохранения стажа в случае, когда граждане рассматриваемых республик выезжают на работу в государства, не подписавшие никаких договоров и соглашений в области пенсионных прав, трудовые мигранты могут добровольно отчислять взносы в пенсионный фонд страны, гражданами которой они являются 76 76 См.: Карабчук Т.С., Соболева Н.Э., Перебоев В.С. Введение общего пенсионного пространства в странах Евразийского экономического союза: насколько это важно и каковы последствия? // Евразийская экономическая интеграция. 2014. № 3. С. 6, 17. .

Евразийская интеграция постепенно приобретает все более прагматичный характер и рассматривается населением постсоветских государств как шанс повысить уровень и качество жизни своей семьи. Эксперты Евразийского банка развития отмечают, что «скептическое восприятие евразийской интеграции и рост безразличия к ней – абсолютно нормальное явление, как и «евроскептицизм» в странах ЕС. Граждане стран ЕАЭС все чаще задумываются не столько об интеграционных процессах вообще, сколько о практической значимости интеграции лично для них, насколько она влияет на их конкурентоспособность, на их семейный бюджет и бизнес и т.д.» 77 77 Перебоев В.С. Евразийская публичная дипломатия: новые инструменты защиты интересов ЕАЭС на мировой арене // Национальная безопасность и стратегическое планирование. 2017. № 4 (20). С. 141. .

В Армении, Белоруссии, Молдавии, России и Украине завершился процесс демографического перехода 78 78 Демографический переход – исторически быстрое снижение рождаемости и смертности, в результате чего воспроизводство населения сводится к простому замещению поколений. Этот процесс является частью перехода от традиционного общества (для которого характерна высокая рождаемость и высокая смертность) к индустриальному. , причем в этих странах уровень рождаемости не обеспечивает даже простого замещения населения, для которого необходимо как минимум 2,1 рождения на одну женщину. Азербайджан, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения и Узбекистан, напротив, сохраняют высокие показатели воспроизводства населения, хотя общемировая тенденция к снижению рождаемости и увеличению среднего возраста населения наблюдается отчасти и в этих странах 79 79 О демографической ситуации в странах Содружества в 2013 году // Статистика СНГ (Статистический бюллетень). 2014. № 12 (543). С. 12. .

Трудовая миграция граждан государств – членов ЕАЭС в основном носит низко- или среднеквалифицированный характер: ⅔ имеют среднее и среднее специальное и только ⅓ (35,3%) – высшее образование 80 80 Осадчая Г.И. Мигранты из государств-членов ЕАЭС на московском рынке труда: социологическая оценка адаптированности / Доклад на VIII Грушинской социологической конференции. Москва. 18–19 апреля 2018 г. . Треть всех мигрантов на постсоветском пространстве – это молодые люди в возрасте 15–29 лет. И это неслучайно. Молодежная безработица в странах СНГ в 1,7 (Белоруссия) – 3,1 раза (Россия) превышает ее общий уровень (за исключением Казахстана, где безработица среди молодых людей – 3,8% – традиционно ниже ее общего уровня – 4,9%) 81 81 Рассчитано автором по данным табл. 2.1. . Высоки и показатели долгосрочной вынужденной незанятости молодежи – от 10–25% в Казахстане, Белоруссии, Молдавии, России, Киргизии до более чем половины общего числа безработных в Азербайджане и Армении (рис. 2.1).

В зоне особого риска – молодежь в возрасте 15–29 лет, которая не работает и не учится. В отдельных странах в эту группу входит более 20% молодых мужчин (в Молдавии и Армении) и от 32 до 46% молодых женщин (в Молдавии, Киргизии и Армении) (рис. 2.2). Проблема занятости существует и для молодых людей, получивших формальное образование. Переход от учебы к работе – это критическая фаза жизни, сложности в данный период могут иметь серьезные долгосрочные последствия.

Рис. 2.1. Молодежь в возрасте 15–29 лет, ищущая работу 12 месяцев и более

Источник: Молодежь в Содружестве Независимых Государств: статистический портрет. М.: Статкомитет СНГ, ЮНФПА, 2018. С. 135.

Рис. 2.2. Неработающая и неучащаяся молодежь в возрасте 15–29 лет, ищущая работу 12 месяцев и более

Источник: Молодежь в Содружестве Независимых Государств: статистический портрет. М.: Статкомитет СНГ, ЮНФПА, 2018. С. 134.

Безработица на ранних стадиях трудовой карьеры может привести к возникновению замкнутого круга – снижению способности к трудоустройству, стигматизации со стороны работодателей и утрате приобретенных знаний и навыков.

Диаметрально противоположные демографические ситуации в России (старение и уменьшение численности населения) и государствах Центральной Азии (бурный рост населения при переизбытке рабочей силы) создают объективные предпосылки для сохранения нынешнего миграционного вектора в сторону России на длительную перспективу (табл. 2.3).

Таблица 2.3. Динамика численности населения России и государств Центральной Азии с 1989 (последней переписи населения СССР) по 2050 гг., млн чел.

*прогноз.

Источник: Трансформация идентичности трудовых мигрантов как одна из составляющих становления гражданского общества в России. М.: Фонд «Наследие Евразии», 2014. С. 42.

Вопросы адаптации и интеграции трудовых мигрантов неизбежно выходят на первое место в миграционной политике России. В связи с этим необходимо искать механизмы, которые обеспечили бы межконфессиональное и межнациональное согласие прибывающих людей и принимающего сообщества. Все это неизбежно ведет к возникновению проблем ассимиляции и комплекса ментальных проблем, требующих выработки гибких решений на государственном уровне. В России, в отличие от Европы (где интеграция не ограничивается только мерами социализации, содействия установлению добрососедских отношений между мигрантами и принимающим сообществом), фокус внимания явно смещен в сторону поиска инструментов для снятия социального напряжения в обществе. Эта позиция четко прослеживается и в законопроекте «О социальной и культурной адаптации и интеграции иностранных граждан в Российской Федерации», который был зарегистрирован ФМС РФ 28 февраля 2014 г. 82 82 Сайт Федеральной миграционной службы России. www.fms.gov.ru/documentation/865/ details/81610/. По сути, в России это первый самостоятельный нормативный документ по решению проблем интеграции мигрантов. Концептуальная особенность законопроекта состоит в том, что процесс интеграции мигрантов подразумевает, прежде всего, противодействие межнациональным конфликтам и их профилактику. Европейский же подход, напротив, направлен на создание равных возможностей для долгосрочных легальных мигрантов, которые рассматриваются как потенциальные граждане страны пребывания. Таким образом, «если исходить из представления об интеграции как о процессе, то российское законодательство в нынешнем виде не предусматривает постепенного встраивания мигрантов в принимающее сообщество. Другими словами, для осуществления желаемой трансформации идентичности нет времени» 83 83 Выхованец О.Д., Прохорова А.В., Савинкова Ю.К. и др. Трансформация идентичности трудовых мигрантов как одна из составляющих становления гражданского общества в России. М.: Фонд «Наследие Евразии», 2014. С. 130. .