Олег Кириченко - Общие вопросы этнографии русского народа. Традиция. Этнос. Религия

В период петровских реформ именно термин «отечество» изымается государственными идеологами из общей составляющей «Русская Земля/Отечество/Святая Русь» и наделяется узко гражданским смыслом «отечество/государство/империя». То есть прежний смысл «отечества» – «наша, русская, православная, а не иноземная страна» был сужен до рамок смысла «наша российская, а не чужая, иная держава». «Отечество» становится основным понятием в официальных государственных документах манифестного характера. Императору Петру Великому было предложено принять титул «Отец Отечества». И хотя Петр не принял предложения, но со временем Екатерина Великая от такого предложения не отказалась. Подобные инициативы указывали на новое понимание отношений «отца и сына» в государстве и Русской земле. Прежние отношения связывали отца и сына непосредственно: великого князя (или позже царя) с его сыном‐наследником, а подданные так же были связаны со своими детьми. В послепетровское время император стал рассматриваться как отец всему народу, что зачеркивало первенство прежних смыслов, конкретность отношений отца и сына.

Новое обозначение этнических пространственных границ в России, привитых Петром I, означало лишь то, что у этих границ, однозначно обозначенных при Петре I термином «отечество», исчезло этническое смысловое содержание. То есть все русские были поставлены перед необходимостью постепенно отказаться от привычной пространственно‐этнической картины, связываемой ранее с терминами Русская Земля, Русь, Святая Русь, Отечество, – с русской православной страной. Ниже, в выводах после главы, мы коснемся мотивов царя‐реформатора и в целом того, насколько промыслительно необходимым был этот шаг, здесь же отметим, что в обществе существовали довольно серьезные опасения за судьбу национальных ценностей и национальной традиции, хотя в первое пореформенное столетие самые значительные силы (включая церковные) были на стороне реформатора и реформ. Словно один патетичный гимн Отечеству звучат слова М. В. Ломоносова – одного из тех, кто активно поддерживал линию Петра I. В похвальном слове Елизавете Петровне (26 ноября 1749 г.) великий русский ученый, поэт и ритор употребляет следующие эпитеты и понятия: «отеческий престол», «Россия», «верные сыны отечества», «отеческий дух и вера», «Россияне», «отеческий скипетр и меч», «российская сила», «отечество», «российский народ», «российское государство», «множество народов России», «Мати Российская» 188 188 Цит. по: Ломоносов М. В. Для пользы общества… / Сост., вступ. ст., примеч. А. А. Елеонской. М.: Сов. Россия, 1990. С. 27–42. . В том же тоне звучит похвальное слово императору Петру Великому (26 апреля 1755 г.). Здесь же указывается, что «за великие заслуги к отечеству назван Он Отцом Отечества» 189 189 Там же. С. 81. . То есть те, кто видел себя «человеком государства», вполне искренне могли полагать, что «Отечество» продолжает иметь то же значение, что и раньше.

Между тем к концу столетия среди помещичьей православной России появилось разочарование в том, что империя не щадит русских начал, русского духа и образа жизни. Это не проявлялось столь же выразительно, как ранее, пока брились бороды и менялось платье, шло приобщение к иностранным языкам и литературе, словом, пока затрагивались этнические основы, которые выше были охарактеризованы как динамические (овладение этничностью временем). Но это стало невыносимым, когда дворяне опять вернулись в свои родовые гнезда и вплотную соприкоснулись с понятием «родина», имеющим этническую природу пространственного характера. Именно родина, как место личного этнического рождения, «моего этнического я», повлияла на последующий процесс, связанный с попытками вернуть «большую этничность», т. е. этничность макропространства, обозначаемую понятиями «русская земля», «Святая Русь» и «православное русское отечество». Самые разные силы стали участвовать в этом движении – от революционных до консервативно православных, сначала солидарно, а потом разделившись, когда пришла пора действовать. Исторической точкой отсчета для всего движения в целом стали события Отечественной войны 1812 г., осознаваемой дворянством как гнев Божий на Россию за ее отступление от собственной традиции и увлечение французской. Последующие после войны события должны были показать, кто подхватит эстафету поддержки русской этничности, какие силы и с помощью какого понятия смогут вернуть пространственной этничности ее привычное место.

Русское дворянство, в массе своей вернувшееся в свои имения после екатерининского манифеста, не смогло бы вернуться к этничности через понятие «родина», если бы этот ценностный императив не был в чистоте своей сохранен русскими православными крестьянами. Крестьянские воспоминания позволяют увидеть взгляд людей из простонародной среды на родные границы этнической территории. В абсолютном большинстве случаев в просмотренных нами текстах речь идет о родине как месте рождения человека. Обратимся к нескольким характерным примерам.

Мемуары Леонтия Автономовича Травина представляют особый интерес, поскольку автор жил в переходную эпоху (1732 – первая четверть XIX в.), когда происходило рождение понятия «родина», идентичное понятию «отечество» 190 190 Мемуары Леонтия Автономовича Травина // Воспоминания русских крестьян XVIII – первой половины XIX в. М.: Новое литературное обозрение, 2006. . Для Травина еще привычно отечеством величать всю землю, в том числе свою малую родину. То есть малая родина как старинное «отчина». Место вдали от отечества – это «чужая сторона». Автор происходил из дворовых писарей пригорода Пскова сельца или слободы Вельи – «Отечество», – это его малая родина, место, где он родился, где похоронены родители, где живет его семья. Много раз он упоминает это слово, когда речь идет о его возвращении в родное село 191 191 Там же. С. 37. ; «печаль по своем отечестве, паче же о оставшемся семействе» 192 192 Там же. С. 40. ; «желаемый ко отечеству путь», «пожив во отечестве моем в Велье» (Псковщина), «имев разлуку с родительницею, женою, дочерью, лишась дому, иждивения и отечества» 193 193 Там же. С. 59. .

В воспоминаниях дворовой девушки, а потом няни дворянских детей А. Г. Хрущевой, всю жизнь прожившей в помещичьей семье, родина – это место, где она родилась, откуда ее увезли из родительского дома (сельцо Дворянкино Любимского уезда Ярославской губ.) 194 194 Там же. С. 96. .

Автор следующих воспоминаний С. Пурлевский (1880–1868) вышел из крепостных крестьян, занимался торговыми делами и в конце жизни сделался купцом 2‐й гильдии в Москве 195 195 Пурлевский С. Д. Воспоминания крепостного // Воспоминания русских крестьян XVIII – первой половины XIX в. . Везде он пишет о своей малой родине: «Великое село (Ярославская губ.), место нашей родины»; «крестьяне нашей родины (1250 душ)». Отца и мать называет: «родитель» и «родительница». «Никому не хотелось лишиться родины: лучше отказаться от праздничного куска, лишь бы избавиться от опалы»; «так как знали его родину в шести верстах от себя»; «для свободного следования на родину»; «на моей родине в Великом селе с незапамятных времен усвоено женским полом искусство работать тонкие полотна» 196 196 Там же. С. 108–154. .