Грэм Хэнкок - Загадка Сфинкса

Затем Ленер объясняет, как он осознал, что «существует огромное расхождение между датировкой этих монументов профессиональными учеными и откровениями Кейси». Он добавляет, что для него исследование Сфинкса оказалось «фокусом метафизической и духовной задачи более общего характера». Это привело его к работе, уточняет он, «с реальностями скалы и правдой Пэунта» — реальностями, которые заставили его отбросить свои ожидания и идеи и «просто иметь дело с тем, что может предложить поле».

В журнале «Венчур Инуорд» за май-июнь 1986 года Роберт Смит публикует яркий отчет о встрече в Фонде Эдгара Кейси Марка Ленера, Чарльза Томаса Кейси (президента ARE), Джеймса К. Виндзора (президента Фонда Эдгара Кейси), Эдгара Эванса Кейси и других официальных деятелей ARE. На повестке дня было обсуждение будущей деятельности ECF/ARE в Гизе. Неудачи и накапливающиеся научные свидетельства против пророчеств Кейси заставили поставить вопрос о целесообразности дальнейшего финансирования проектов. Забавно, что значительная часть отрицательного материала явилась результатом исследований Ленера 25 25 Фонд Эдгара Кейси выступал заказчиком проекта радиоуглеродной датировки монументов Гизы, который Марк Ленер возглавлял в 1983–1984 годы. В ходе работ из древнего раствора на стыках основной кладки Великой пирамиды были извлечены мелкие частицы угля. Результаты датировки указывают на возраст Великой пирамиды (с разбросом от 3809 до 2853 года до н. э.), который на несколько столетий предшествует 2600 году до н. э., принятому египтологами, по очень отличается от 10 500 года до н. э., указанного в «откровениях» Кейси. Хотя в истинности этих результатов и возникало довольно много сомнений, эти и другие археологические свидетельства, найденные Марком Ленером в Гизе, подорвали, по-видимому, его веру в откровения Кейси. Подробнее о датировке см. Приложение 5. . По словам Роберта Смита, дискуссия выглядела следующим образом:

«Какой следующий шаг?» — спросил Эдгар Эванс Кейси, младший сын Эдгара Кейси и член попечительского совета.

«Будем ли мы бурить новые скважины?» — спросил Чарльс Томас Кейси, президент ARE и внук Эдгара Кейси.

Никто не отказывался от поисков Ра-Та. Ленер, молодой археолог, который вел исследования в Гизе в течение прошлого десятилетия, хочет форсировать и эту деятельность.

«Вы не столь оптимистичны насчет перспектив обнаружения ряда вещей, о которых говорится в откровениях, — отметил Джеймс К. Виндзор, президент Фонда Эдгара Кейси. — Сохранили ли вы интерес к залу Записей? Имеет ли смысл искать его?» «Да, конечно, — ответил Ленер. — Думаю, что да, но все не так просто, как я считал раньше».

Дальше Ленер подробно объясняет, почему различные археологические и научные данные разбили его надежды на легко достижимые результаты. «К чему тогда продолжать поиск?» — поинтересовался Роберт Смит.

«Я нутром чувствую, что под Сфинксом что-то есть, а в пирамидах тоже скрыта какая-то тайна, — сказал Ленер. — Это ощущение так и пульсирует во мне».

На встрече в Фонде Эдгара Кейси Чарльз Томас Кейен, как сообщают, спросил у Ленера, нельзя ли пробурить скважины с постоянным шагом, чтобы установить местонахождение подземных проходов вблизи Сфинкса, но Ленер посчитал, что в этом вопросе египтяне «упрутся». Впрочем, между делом он намекнул, что некий сотрудник американской нефтяной компании, работающий в данный момент на американский музей, может заинтересоваться возможностью использования своей «замечательной геофизической поисковой группы» для проведения исследований под Сфинксом.

После этих заявлений и предложений Ленер стал все больше уходить из-под влияния Эдгара Кейси, объясняя это тем, что полевые исследования многому его научили. Сегодня он отвергает всякую возможность существования в 10 500 году до н. э. какой-либо ранней цивилизации. Его обращение в «новую веру» выглядит настолько радикальным, что, возражая недавно против геологических гипотез Джона Уэста относительно Сфинкса, он был вынужден сказать: «Я считаю, что наша профессиональная ответственность требует достойного ответа на идеи вроде принадлежащих Кейси и Уэсту, которые могли бы лишить египтян их исторического наследия, приписав происхождение и гениальность цивилизации долины Нила некоей силе из далекого прошлого вроде Атлантиды».

Ленер не пытается отрицать своей былой связи с Фондом Эдгара Кейси и с идеями насчет Атлантиды, но зато пытается примирить свои прошлые интересы, которые коренились в «мистической интерпретации пирамид и Сфинкса», со своим нынешним столкновением с «реальностью скального грунта». Свое положение он сравнивает с ситуацией, в которой оказался некогда сэр У. М. Флиндсрс-Петри, прибывший в Египет в 1880-е годы, «чтобы испытать мистический пирамидальный дюйм на камне из пирамиды Хуфу», — и обнаружил, что этого самого «дюйма» и нет 26 26 В том же письме Ленер уточняет: «Я счастлив, что моя профессиональная деятельность явилась развитием моих личных поисков — называйте их философскими, духовными или этическими. Я не просто искал подтверждения своим идеям, которые появились до поездки в Гизу — ведь мне, конечно, хотелось оказаться правым, — я искал способ проверить и эти, и другие, более поздние идеи относительно культурного развития Египта. Я обнаружил довольно мало сходства между физическими свидетельствами и идеями Кейси на счет ранних этапов цивилизации в Гизе. Но я убедился, что пирамиды — вполне человеческие сооружения. Потому что существует такое обилие свидетельств о реальных людях и египетском обществе, которые возвели Сфинкса и пирамиды, что представляется культурным шовинизмом приписывать эти монументы другой цивилизации (которую удобно считать потерянной) па основе «открывшейся» информации и сомнительных моделей. Моя работа остается частью поиска смысла, который я вел всю жизнь, и я не сошел бы с пути, который привел меня в Гизу, даже если бы мог». . Петри, как мы увидим в следующей главе, шел по следам своего отца Уильяма и пресловутого королевского астронома из Шотландии Пьяцци-Смита; оба они страстно верили, что Великая пирамида была построена в результате божественного откровения, которое снизошло на израильтян во время египетского плена 27 27 Похоже, что Уильям, отец Уильяма Мстыо Флиндерса-Петри, чуть не женился на дочери Пьяцци-Смита, Генриетте. В конце концов она вышла замуж за профессора Бадепа-Пауэлла, отца основателя организации бойскаутов. Позднее госпожа Пьяцци-Смит представила Уильяма Петри Анне Флиндерс, на которой он женился — отсюда его фамилия Флиндерс-Петри. «Таким образом, — писал Флиндерс-Петри, — госпожа (Пьяцци) Смит содействовала тому, что движение бойскаутов и египетская археология обрели нынешнюю форму». .