Александр Арефьев - Пирамиды гипотез, гробницы фактов?

Нетрудно заметить, что с подобными формами и, видимо, функциями мы не раз уже сталкивались, в частности, в живой природе, у животных и растений. Подобную пирамиду-«упорядочиватель» можно условно сравнить, например, с кактусом в пустыне. Иголки у него появились отнюдь не для защиты от травоядных животных (хотя иногда и играют роль такой механической защиты), а, вероятно, для «отдаления» (подобно заводской трубе, уже упомянутой) неблагоприятствующего фактора, в частности, избытка статического электричества. Травоядных животных порой нет и в помине, а иголки есть. Здесь действует не традиционный, привычный, естественный отбор по Ч. Дарвину (как бы «внешний»), а менее известный естественный отбор по А. Уоллесу («внутренний»), зависящий от физических факторов. Как истребитель, атакуемый воздушными струями, снимает статическое электричество специальными стекателями, так и кактус, перегретый на солнце, отдает избыток энергии через колючки, а насекомые — через наиболее длинные щетинки. Идеальных изоляторов нет, и даже абсолютно сухие иглы обладают определенной проводимостью. «Янтарь, фарфор и т. п. вещества также не дают полю возможности существовать неограниченное время. Разница лишь в том, что разрушение поля (электростатического. — А. А.) происходит медленнее, длится несколько часов,» — писал известный физик, профессор Геттингенского университета Р. В. Поль.

Можно назвать немало подобных примеров. Например, в отличие от мелководных глубоководные рыбы, морские звезды и голотурии «отращивают», на первый взгляд, «ненужные», причудливо игольчатые зубы, шипы, плавниковые лучи. Аналогично многие растения, известные активными веществами, подчеркнуто «шипастые» и «причудливые». Примеров таких много, и это тема для отдельного большого разговора.

В технике изготовления чучел в последние годы появилась одна интересная методика. Установленное в определенную позу тело животного помещается в сушильный шкаф, где под вакуумом производится постепенное «вымораживание» воды. В отличие от других методик, данная позволяет сохранить все формы животного, цвет кожи и тому подобное.

Древние египтяне не могли пользоваться вакуумными сушильными шкафами, употребляли химические методы консервации, бальзамируя с помощью многочисленных смол и трав. Сохранение тела было, однако, крайне относительным, — вскоре оно высыхало до предела, сохраняя определенные очертания лишь за счет форм скелета и черепа. Разумеется, известны находки и более сохранившихся тел, но при соприкосновении с атмосферным воздухом такие тела разрушались очень быстро, порою буквально на глазах.

Крайне сомнительно, чтобы, как утверждалось, древние египтяне знали «закон излучения форм» и использовали это для мумификации фараонов. Впрочем, проверить это легко. В опытах К. Шлейхера (Вашингтон, США), показанных в фильме «Проклятие фараонов», под две пирамидки из прозрачного диэлектрика (проще, из оргстекла) были положены две половинки одного куска мяса, разрезанного на глазах у зрителей. Одну бережно уложили на подставку из четырех палочек, на «уровне фараона», строго в центре. И пирамидку старательно ориентировали с севера на юг, подобно пирамиде Хеопса. Вторую половину мяса просто положили на стол, и не в центре, а пирамидку поставили небрежно, наискось, не ориентируя по сторонам света. С помощью замедленной съемки показали, как меняются куски. И — сенсация!

Первый кусок «мумифицировался», второй — загнил!

Сенсация? Но другого-то и быть не могло! Начало разложения мяса вызывает повышение температура и выделение газов, те, поднимаясь, достигают стенок и опускаются. Возникает упорядоченная циркуляция, и если кусок приподнят над полом, то он обдувается равномерно со всех сторон, как если б вы подвесили на балконе вялиться пойманную рыбу.

Ясно, разумеется, что физические условия в такой полой пирамидке резко не равноценны условиям в пирамиде сплошной, типа пирамиды Хеопса, с ее внутренними переходами. Поэтому опыт француза Бови с мумифицирующейся дохлой кошкой в большой полой пирамиде лишь доказал лишний раз хорошую проветриваемость пирамидальных палаток, но это и так показала вся история человечества на примере многочисленных шалашей, вигвамов, чумов.

Работая когда-то в Азербайджане (а это далеко не Египет по близости к экватору), я обратил внимание, как трудно довезти до дома в целости какое-либо растение, чтобы потом зарисовать его: уже через 15–20 минут от него остается лишь «тряпочка», настолько жарко, настолько быстро происходит обезвоживание. Дохлые ящерицы загнивают мгновенно, но если они лежат на ветру, то внутренности их сгнивают, а внешние оболочки высыхают великолепно и сохраняются полностью.

Ясно, что дело вовсе не в форме пирамид и тем более не в ориентировке этих пирамид. Мною был поставлен еще один опыт. Были скреплены и склеены два простых конуса из толстого картона по 15 см высотой и взяты два кусочка говядины. Левый кусочек лег прямо на подоконник. Правый был водружен на Н-образную подставку, вырезанную из спичечного коробка, и мог обдуваться со всех сторон. Летним теплым утром (было 25 °C) состоялись «торжественные похороны» кусочков под картонными конусами. Чтобы не нарушать предполагаемую циркуляцию, колпачки не снимались. Из-под левого запахло на второй день, на третий — усилилось. Появились две деловитые мухи. Из-под правого конуса запах едва доносился. Через три дня конусы были убраны. Левый кусочек мяса, как и следовало ожидать, подмок и подгнил снизу, но сверху засох до твердости пластика. Правый обсох более равномерно, затвердел весь, то есть, условно говоря, «мумифицировался».

Так картонный колпак оказался не хуже прославленной пирамиды Хеопса…

Итак, подведем итог. Чудеса есть, и чудес нет. И многое, что связано с пирамидами Хеопса (да и не только с ними), оказывается порой надуманным, искусственным, не настоящим. Может быть, это даже скучно. Однако разгаданная тайна лучше неразгаданной тайны в том, что позволяет уйти от себя к какой-то другой тайне, разрешает идти вперед, да еще и помогает при этом: «Иди, не бойся!». Ум человеческий, как говорил великий сыщик Шерлок Холмс, не должен быть забит ненужными вещами. А значит, и не должно быть ненужных, мешающих тайн, поскольку мир достаточно широк и неведом, чтобы снабжать нас все новыми и новыми загадками. Новые загадки появились и вокруг пирамид. Новое придется проверять, но не нужно загромождаться старым. Старые тайны и их разгадки — это наше крепкое основание, наш базис, наши ступени.

Ступени — к вершине пирамиды…