Жозеф Артур де Гобино - Опыт о неравенстве человеческих рас. 1853г.(том1)

Эту мысль высказал Барроу, исходя из определенного сходства формы головы и цвета кожи у аборигенов мыса Доброй Надежды. Один путешественник даже заметил, в подтверждение этого предпо¬ложения, что готтентоты носят прическу, напоминающую конусо¬образный головной убор китайцев

Исключением, пожалуй, является Шекспир, пользующийся ита¬льянскими канонами. Вот что говорит Капулетти в «Ромео и Джульетте»:

На что Парис отвечает так:

По наблюдениям Крапфа, протестантского миссионера в Восточ¬ной Африке, у племени ваникас мальчики двенадцати лет женятся на девочках того же возраста. В Парагвае иезуиты ввели обычай, сохра¬нившийся до сих пор, выдавать девочек-аборигенок десяти лет за три¬надцатилетних мальчиков. В этой стране есть вдовцы и вдовы 11 и 12 лет, как свидетельствует Орбиньи. В южной Бразилии девочки выходят за¬муж в возрасте. 10–11 лет. Менструация у них начинается очень рано. Приведу еще один случай: в романе китайского писателя Ю-Кьяо-Ли отец шестнадцатилетней девочки опечален тем, что его дочь, до¬жив до такого возраста, так и не вышла замуж.

Нуширван, царствование которого приходится на первую по¬ловину VI в. н. э., взял в жены Шахруз, дочь турецкого хана. Она была самой прекрасной женщиной своего времени. В «Шахнаме» немало подобных фактов.

Скифы, выходцы из Монголии, приняли арийский язык, так что нет ничего удивительного в том, что огузы могут быть арийским наро¬дом, говорившим на финском диалекте. Эту гипотезу, как ни странно, подкрепляет наивное замечание путешественника Рубрука, которого Святой Людовик отправил к властителю монголов: «Я был поражен, — пишет этот монах, — сходством принца с преподобным Жаном де Бомоном». Гумбольдт, заинтересовавшись этой фразой, добавляет: «Это замечание заслуживает внимания, если вспомнить, что семья Чингиза относится к турецкой, а не монгольской расе». Другой эрудит подтвер¬ждает сей факт следующими словами: «Отсутствие монгольских черт также поражает нас в портретах Бабуридов, властителей Индии».

«Как доказывают исторические и филологические факты, вен¬герская знать представляет собой ветвь мощного североазиатского ствола, тесно связанного кровным родством с тупыми и слабыми остяками и недалекими лапландцами» («Этнология, или наука о ра¬сах», Эдинбургский вестник, октябрь 1848 г.).

Очевидно, что теперь предстоит пересмотреть точку зрения о народах Центральной Азии. Сегодня уже нельзя отрицать, что кровь желтых народов в той или иной степени перемешалась с кровью белых народов; в прошлом об этом не догадывались, но прежние взгляды пора изменить. Александр Гумбольдт в этой свя¬зи, имея в виду киргизов-казахов, упоминаемых Менандром Бизанским и Константином Порфирогенетом, сделал очень важное замечание: когда первый из этих авторов говорит о киргизской наложнице, подаренной тюркским каганом Дитубулом послан¬нику Земарху, которого в 569 г. отправил император Юстиниан II, он имеет в виду девушку-метиску. Дело в том, что дается точ¬ное описание турецких юных красавиц, так восхваляемых перса¬ми и не имевших ничего общего с монгольским типом.

Кювье. «Рассуждения о революционных трансформациях зем¬ного шара». А вот мнение барона Гумбольдта: «В эпоху, предше¬ствующую появлению человеческой расы, воздействие земных недр на твердую и утолщающуюся земную кору, должно было изме¬нить температуру атмосферы и превратить землю в среду обита¬ния с условиями, близкими к нынешним тропическим, после того, как за счет солнечного излучения и охлаждения положение нашей планеты относительно центрального тела (солнца) начало почти исключительно определять климат на разных широтах. Именно в те доисторические времена упругие потоки, или вулканические силы земных недр, более мощные, чем сегодня, вырвались наружу через окисленную и еще не отвердевшую кору планеты» («Цент¬ральная Азия», том I, стр. 47).

Гумбольдт не считает эту гипотезу применимой для растений. «То, что нам известно о пагубном воздействии, которое морская вода на протяжении 500–600 лье оказывает на плодовитость боль¬шинства семян, не говорит в пользу слишком обобщенной системы о миграции растений за счет пелагических течений» («Критический взгляд на историю географии Нового континента», т. II, стр. 78).

Александр Гумбольдт такими словами излагает суть этого воп¬роса: «Основой климатологии служат точные знания о неравномер¬ности поверхности континента. Без этих гипсометрических знаний поднятие суши пришлось бы объяснить воздействием других причин, которые в низменных районах, где рельеф почти повторяет поверх¬ность океана, влияют на кривизну изотерм (т. е. на линии одинаковой летней температуры)» («Центральная Азия», т. III, стр. 23). Обращая внимание на множество факторов, влияющих на температуру данной географической точки, великий берлинский ученый подводит читате¬ля к мысли о том, что в расположенных близко друг к другу местах и независимо от отметки суши образуются очень разные климатические условия. Так, в Ирландии, в ее северо-восточной части на берегу Гле-карка, есть место, где в отличие от окружающей местности произрас¬тает мирт, такой же роскошный, как в Португалии, причем это место находится на широте Кенигсберга в Пруссии. «Зимой здесь бывают очень слабые морозы, однако летнего тепла недостаточно, чтобы вы¬ращивать виноград… Болота и небольшие озера на Фарерских остро¬вах не покрываются зимой льдом несмотря на то, что острова распо¬лагаются на 62 широте… В Англии, на берегах Девоншира мирт, япон¬ская камелия и т. п. легко переносят зиму».

В свое время я объясню, почему я не включаю краснокожих дикарей Америки в число чистых первородных типов. Я уже в ка¬кой-то степени высказал свое мнение на сей счет на предыдущих стра¬ницах. А теперь присоединюсь к мнению господина Флуренса, кото¬рый также делит человечество на три основные группы: европейс¬кую, азиатскую и африканскую. Как мне кажется, эта терминология уязвима для критики, но по сути она правильная.

Карус убедительно подтверждает справедливость закона, выд¬винутого мною в отношении специфической способности цивили¬заторских рас к смешению, когда он подчеркивает исключительное разнообразие усовершенствованного человеческого организма и простоту микроскопических корпускул, которые занимают низ¬шую ступень бытия. Он выводит из этого следующую аксиому: «Всякий раз, когда между элементами органического целого имеет место максимально возможное сходство, их состояние нельзя счи¬тать высшим выражением полного развития, потому что речь здесь идет о примитивной и элементарной стадии». Впрочем, в другом месте он добавляет: «Самое большое разнообразие, т. е. максималь¬но возможное неравенство составных частей в сочетании с самым полным единством их совокупности всегда служит мерой совер¬шенства любого организма». В политическом смысле это состояние общества, в котором правящие классы, организованные в четкую иерархию, совершенно отличаются этнически от народных масс.