Жозеф Артур де Гобино - Опыт о неравенстве человеческих рас. 1853г.(том1)

Если мы не знаем, какие революции могли произойти в физической организации народов в доисторические времена, то мы можем хотя бы заметить, что этот период охватывает всего лишь около половины возраста человеческого рода; и если в течение трех-четырех тысяч лет стоит такая непроглядная тьма, нам остается еще три тысячи лет, чтобы мы могли сблизиться с другими нациями, и все свидетельствует о том, что существовавшие в ту пору расы, оставшиеся с тех пор в состоянии относительной чистоты, изменились незначительно, хотя некоторые переселились в другие места и, следовательно, попали под действие иных внешних факторов. Приведу в пример арабов. Как они представлены в египетских монументах, такими мы их видим сегодня не только в плодородных землях с влажным климатом Малабара и побережья Короманделя, на островах Индийского океана, во многих местах северного побережья Африки, где сегодня они в большей мере смешаны с другими расами, чем где-либо еще; их следы встречаются в некоторых местах Русильона, Лангедока и побережья Испании, несмотря на то, что приблизительно два столетия прошли после их вторжения. Влияние среды, если оно и имело место, как это считается, не могло бы определить такую долговечность типов. Меняя местожительство, потомки исмаилитского прародителя должны были изменять и свою внешность.

После арабов я отмечу евреев, еще более интересных в этом отношении, потому что они мигрировали в места с совершенно другим климатом, нежели в Палестине, и еще в меньшей степени сохранили свой образ жизни. Тем не менее их тип остался прежним, вернее, претерпел незначительные изменения, которые не могли изменить общий характер расы ни в каком климате и ни в каких условиях. Такими мы видим воинственных рехавитов из арабских пустынь, такими предстают перед нами и мирные португальские, французские, немецкие и польские израелиты. Мне представился случай исследовать одного человека, принадлежащего к последней категории. Черты его лица выдавали его происхождение. Особенно красноречивы были его глаза. Этот северянин, прямые предки которого в течение нескольких поколений обитали среди снегов, по-видимому, загорел под лучами сирийского солнца. Таким образом, приходится признать, что лицо семита в общих и самых характерных чертах сохранило тип, который мы видим на египетских картинах, выполненных три, четыре и более тысяч лет назад, и этот тип остается в самых разнообразных климатических обстоятельствах. Идентичность потомков с предками не ограничивается чертами лица — она наблюдается и в строении тела, и в темпераменте. Немецкие евреи в целом более низкорослы и имеют более хрупкое телосложение, нежели представители европейской расы, среди которых они живут веками. Кроме того, они достигают зрелости намного раньше, чем их соотечественники других рас, как замечает Мюллер в своем «Справочнике по физиологии человека».

Впрочем, существует и диаметрально противоположное мнение Причарда. Этот физиолог в своем стремлении доказать единство человеческого рода пытается обосновать, что возраст зрелости у обоих полов одинаков везде и для всех рас. Он использует аргументы из Ветхого Завета, что касается евреев и арабов, из религиозного свода Корана, согласно которому женщины могут вступать в брак в 18 и даже в 15 лет.

Эти два аргумента весьма спорны. Прежде всего библейских свидетельств на сей счет почти не существует, тем более, что там часто приводятся факты, выходящие за рамки обычного порядка вещей, и что беременность Сары в глубокой старости, когда самому Аврааму было 100 лет, — это такой эпизод, на который нельзя опираться в серьезном исследовании. Что же касается мнения и предписания мусульманского закона, я хочу заметить, что авторы Корана хотели не только констатировать физическую возможность, прежде чем дать разрешение на брак: они хотели, чтобы женщина достигла и умственной зрелости при принятии на себя столь серьезных обязанностей. Доказательством служит тот факт, что пророк озабочен религиозным воспитанием юных девушек вплоть до момента замужества. В таком случае ясно, что этот момент следует отложить как можно дальше и что законодатель считал очень важным развивать умственные способности и не торопить природу. И это еще не все. Свидетельствам, приводимым Причардом, можно противопоставить другие, более убедительные, пусть и не столь обоснованные.

Поэты Востока в своих любовных произведениях, показывая героинь в расцвете красоты, не заботясь о моральной зрелости, всегда изображают их более юными, чем предписывается в Коране: Зулейка и Лейла не достигли и 14 лет. В Индии контраст еще более разителен. Шакундала в Европе считалась бы девчонкой, почти ребенком. В той стране лучший возраст любви для женщины — от девяти до двенадцати лет. Итак, мы имеем распространенное и общепринятое мнение, бытующее у индусов, персов и арабов: весна жизни для женщин наступает в более раннем возрасте, чем в Европе. Долгое время наши писатели придерживались в этом смысле модели Древнего Рима. А римляне вслед за своими греческими учителями принимали в качестве возраста созревания 15 лет. После того, как северные идеи [18] Исключением, пожалуй, является Шекспир, пользующийся ита¬льянскими канонами. Вот что говорит Капулетти в «Ромео и Джульетте»: Я повторю, что говорил и раньше: Мое дитя еще не знает жизни — Ей нет еще четырнадцати лет, Пускай умрут еще два пышных лета — Тогда женою может стать Джульетта. На что Парис отвечает так: Я матерей счастливых знал моложе. оказали влияние на нашу литературу, мы встречаем в романах лишь восемнадцатилетних и более старших героев и героинь.

Если теперь вернуться к более серьезным аргументам, то и таковых мы найдем предостаточно. Помимо того, что говорилось выше о немецких евреях, можно добавить, что во многих землях Швейцарии физическое развитие жителей настолько замедленное, что у мужчин оно иногда не завершается даже в двадцать лет. Другим примером являются цыгане. [19] По наблюдениям Крапфа, протестантского миссионера в Восточ¬ной Африке, у племени ваникас мальчики двенадцати лет женятся на девочках того же возраста. В Парагвае иезуиты ввели обычай, сохра¬нившийся до сих пор, выдавать девочек-аборигенок десяти лет за три¬надцатилетних мальчиков. В этой стране есть вдовцы и вдовы 11 и 12 лет, как свидетельствует Орбиньи. В южной Бразилии девочки выходят за¬муж в возрасте. 10–11 лет. Менструация у них начинается очень рано. Приведу еще один случай: в романе китайского писателя Ю-Кьяо-Ли отец шестнадцатилетней девочки опечален тем, что его дочь, до¬жив до такого возраста, так и не вышла замуж. Представители этой расы отличаются таким же ранним физическим развитием, как и их родичи индусы, и даже под суровым небом России и Молдавии они сохраняют не только свои древние привычки и обычаи, но и черты лица и телосложение касты париев. Однако я не собираюсь оспаривать взгляды Причарда огульным образом. Скажем, с одним из его замечаний я согласен полностью: «Климатические различия не играют почти никакой роли в появлении физических изменений, которым подвержена во времени человеческая конституция». Это очень справедливая мысль, и я не собираюсь подтверждать ее, но ограничусь таким добавлением: как мне кажется, она несколько противоречит принципам, которые отстаивает этот американский физиолог и этнограф.