Андрей Круз - На пороге Тьмы

На месте! Стой!

Так я скомандовал себе, когда отмахал не меньше пяти километрам, если верить наручным часам, знанию средней скорости пешего марша и исходить из того, что я и вправду шел, а не лежал в коме где-нибудь в Склифе, куда меня привезли… после удара током, например. Я же как раз к кабелям лезть собирался. Полез, а оно меня и… стукнуло, в общем.

Остановился потому, что просека вывела на дорогу. Дорога - это сказано сильно, оно было скорее "направлением", разбитым проселком, не знакомого с таким явлением как "асфальтовое покрытие", но знакомое с автомобильными колесами. И вывод такой я сделал из того, что следы покрышек, отпечатанные на мокрой земле, спутать с чем-то очень сложно. Разве что предположить, что проползла змея с протектором. Прокатилась.

- Это радует…, - пробормотал я, присаживаясь на корточки и разглядывая след, - И куда же ты проехал? И откуда? В смысле, идти-то мне куда?

Понять по следам, куда я ехала неизвестная машина, понять не удалось, следопыт из меня так себе. Хреновый следопыт, чего уж скрывать. Единственное, что этому следопыту удалось установить, что машина здесь проехала не одна, были и другие следы, просто уже расплывшиеся.

- Тогда опять направо, - сказал я сам себе, - Потому что "не ходи налево".

Обосновал вроде как. Объяснил. Да и небо опять же было справа посветлее, отчего внутренний голос советовал туда и идти. Поскольку других советчиков у меня не было, послушался этого самого внутреннего голоса.

Раз, раз, раз-два-три, раз, раз, раз-два-три… Идти даже легче стало, под ногами по-прежнему почти чистый песок, так еще и трава расступилась. Наезженное место, видать, катаются тут колхозники какие-то. Откуда и куда еще может вести проселок?

Прошел еще километров десять, устал. Все же отвык от таких марш-бросков, давно не ходил подолгу. Спортзалом не манкировал, но вот ногами далеко ходить отвык, да еще и в ресапах. Хорошо что носки толстые, была ведь идея просто так их натянуть да и выбежать. Теперь бы все в кровь уже стер, маялся бы и страдал.

Уже хотелось устроить привал, но окружающая действительность мало к тому располагала. Все промокло как губка в тазу с водой. Справа поле, травой заросшее, слева лес, хвойный, ветки высоко, под деревьями тоже от дождя не скроешься. Надо бы хоть какое-то укрытие найти, там и посидеть минут пятнадцать, отдохнуть. Хоть и в дождевике, но как-то…

Еще через километр к ликованию своему наткнулся на какой-то непонятный домик с выбитыми окнами, осыпающейся с серой деревянной дранки штукатуркой и остатками шифера на крыше. Вбежал в него, радостный, словно и вправду что-то хорошее случилось и я не неизвестно где, а уже почти что дома. Но таков человек, умеет не только большому радоваться, но и малому. И я не исключение.

В многочисленные дыры крыши лила вода, но были, к удивлению моему, и сухие места. Доски пола кто-то явно упер, но фундамент никуда не делся, и при этом делил помещение пополам, наверное, в свое время в середине на него что-то опиралось, чтобы это ни было. Кирпич был волглым и холодным, но несмотря на это, я все же на него уселся, вдыхая запах сырости и запустения. Хорошо. И еще ноги вытянуть, подошвы-то уже гореть начали. Изнежился. Помню еще в армии, как после полугода службы как-то постучал пяткой по деревянному полу казармы и удивился тому, что звук был словно каблуком потопал. Вот тогда у меня ничего не горело, не то что сейчас.

Пить хочется. Огляделся, выбрал из многочисленных струек, что лились с крыши, ту, что потолще, подставил ладони, собрав их в ковшик. Когда набралось на глоток, поднес ко рту.

Вода как вода, холодная такая, как этот самый дождь. Чистая. Пей - не хочу. Впрочем, я хотел. И не торопясь, набирая горсть за горстью, минут десять пил холодную воду по глоточку. Ладно, от жажды не умру. Насчет голода не знаю, но голодным человек может долго прожить, это без воды ему никак, загнется.

Ладно, что дальше тут яйца высиживать, надо идти. Но едва сделал первый шаг по дороге, как остановился, словно вкопанный. Мотор. Автомобильный мотор.

Закрутил головой, пытаясь понять, откуда звук идет, не мимо ли? Не по какой-нибудь другой дороге едет машина? Нет, сюда, и меня догоняет. Странный какой-то звук, словно давно знакомый, но неправильный. Где я подобный слышал? Мелькнули в голове какие-то детские ассоциации, двор, машина, ежевечерне заезжавшая за мусором - ЗИЛ-самосвал. Он останавливался у высокого помоста с металлическими поручнями, и мой отец стоял в очереди на этот помост, вместе с соседями. Они поочередно туда поднимались и переворачивали ведра, из которых в кучу сыпались бумаги, объедки и всякая дрянь. А потом дворник туда же выворачивал мусорные бачки, которые стояли по подъездам, воняли и собирали бездомных кошек. Он составлял это роняющие помои бачки на специальную тележку с бортиками и упираясь катил все к тому же самосвалу.

Нет, не так… ЗИЛ посвистывал пневматикой тормозов и гудел двиглом как большой шмель, а этот звук с подвывом, как будто постанывает мотор жалуясь на судьбу… Точно! Хлебный "газон", который разгружался в булочной, что была напротив нашего дома. Мрачный мужик в грязноватом халате распахивал створку кузова с надписью "Хлеб" и начинал вынимать оттуда деревянные поддоны с буханками и батонами, взамен забирая из магазина пустые. А бабульки, сидевшие до того на скамеечках у подъездов, вперегонки стайками летели к магазину, чтобы ухватить горячего, прямо с хлебозавода.

Я в напряжении ждал, уставившись на поворот лесной дороги, всматриваясь до боли в глазах, боясь того, что мне это кажется, и никакой машины на самом деле нет, и не будет, а будет брошенная остановка, пустой мокрый лес и бесконечная дорога, ведущая в никуда. Но вскоре из-за поворота появилась машина.

В общем, я ошибся. Похоже, что показавшийся из-за деревьев автомобиль не имел никакого отношения к Горьковскому автозаводу. Высокий, какой-то кургузый и неуклюжий с виду, со скошенной назад решеткой облицовки радиатора с оторванной эмблемой, он постанывал трансмиссией и громыхал высоким деревянным кузовом. Мне смутно вспомнилось, что где-то я подобную машину уже видел, чуть ли не в кадрах военной хроники времен Великой Отечественной, но мысль так и не оформилась ни во что конкретное. Тем более, что окрашен грузовик был в непривычно сочетающиеся крупные серые и зеленые камуфляжные пятна.

Ладно, черт с ним, подумалось мне, и я, шагнув вперед, поднял руку, призывая шофера остановиться, и оставаясь при этом в глубине души уверенным, что машина проедет дальше. Как-то очень уж странно выглядело это все, и мне показалось, что шофер должен испытывать подобные же ощущения. И поэтому он плюнет и рванет от меня как можно быстрее, чтобы не связываться со странным и непонятным.