Владимир Авдеев - Русская расовая теория до 1917 года. Том 2

Так много говорилось и говорится в общих словах о пагубном влиянии наследственных болезней, алкоголизма и проч., что пора было бы приступить поближе к более детальному изучению этих общих причин, вызывающих различные болезненные явления, и к дифференцировке тех патологических процессов, которые в результате дают столь различные болезненные проявления.

Независимо от общих неблагоприятных наследственных влияний, очевидность которых теперь никто уже не оспаривает, в каждом отдельном наблюдении существует еще множество личных, бытовых и нравственных особенностей, которые необходимо брать в расчет.

Каждое отдельное наблюдение изобилует особенностями, свойственными анатомическому и гистологическому строению данного субъекта, на котором, конечно, должны отразиться все те нарушения и погрешности против гигиены, все те излишества и злоупотребления, накопившиеся несколькими поколениями предков тех несчастных, обделенных судьбой и людьми, которые силой обстоятельств подпадают в область криминальной антропологии.

Таким образом, задачи криминальной антропологии всё более и более расширяются в том отношении, что для всестороннего, подробного изучения преступника становится необходимым во 1) тщательное изучение его внешней организации; 2) обстоятельное знакомство с его прошлым — детство, воспитание, семья, болезни; с дальнейшей его жизнью — занятия, привычки, социальный быт; 3) знакомство с его нравственным обликом для уразумения причин, побудивших его совершить преступление, и, наконец, 4) — что составляет до настоящего времени существенный недостаток — посмертное исследование с более подробным и тонким изучением нервных центров.

Кавказ по распространенности убийств и разбоев занимает из всех стран, входящих в состав Российской Империи, первое и выдающееся место, несмотря на весьма энергичную борьбу с этими преступлениями административных и судебных властей и немалым материальным средствам, издерживаемым на просвещение местного населения. Естественно, что психиатру и психологу, интересующемуся этнопсихикой, и криминальному антропологу не вполне может прийти иной раз на мысль вопрос: не имеют ли значение в этиологии убийств и разбоев на Кавказе врожденные особенности психики отдельных племен и рас, населяющих край, и не играют ли в этого рода преступлениях также некоторой роли, а если играют, то в какой степени — психические и нервные болезни людей. Попытаемся, хоть немного разобраться в этом сложном, трудном для решения, но практически важном и интересном вопросе.

Грузины, населяющие Тифлисскую губ., являются одним из наиболее культурных народов на Кавказе, достигших уже в XII–XIII столетиях довольно высокой степени цивилизации. Они всегда отличались воинственностью и отстаивали свою национальную независимость более или менее удачно в течение длинного ряда веков — от греков, римлян, персов, арабов, монголов, турок и т. д. Уже одно обилие в Грузии величественных замков и крепостей свидетельствует о тяжелых для нее временах кровавых столкновений с ближайшими соседями и упорной бесконечной борьбы со вторгавшимися в страну с разных сторон завоевателями. Летописи и другие письменные исторические документы, в свою очередь, убеждают нас, что в Грузии, как и вообще и на Кавказе, кровавые войны, междоусобицы с необычайными насилиями и изуверствами были испокон веков явлением самым обычным. Что касается внутренней жизни народа, то в Грузии до присоединения ее к России хотя и существовало судопроизводство, но фактически царил самосуд и полный произвол над личностью человека. Жизнь никогда высоко не ценилась, и каждый принужден был отстаивать ее и свои интересы сам собственными силами. Ныне грузины так же, как и прежде, воинственны, задорны, впечатлительны, горячи; гнев вспыхивает у них чрезвычайно легко, а решение следует быстро. Из всех туземных племен, населяющих Закавказье грузины отличаются наибольшим простодушием, беспечностью и страстью к пирушкам и веселью. В праздники слышатся около духанов музыка, пение, ссоры; крик, хохот. В семьях при всяком поводе тоже изрядно веселятся и стар и молод, и мужчины, и женщины, и гости, и хозяева. При таком складе характера естественно, что у них на пирушках, на свободе, храмовом празднике около духана и пр. чрезвычайно часто возникают ссоры, легко завершающиеся печальной драмой. Убийства в форме скрытого разбоя, особенно настоящими организованными бандами, грузины совершают много реже. Как всякое племя, грузины имеют свои особенные черты характера, передающиеся по наследству и резко бросающиеся в глаза в европейском обществе, что свойственно, впрочем, всем аборигенам Кавказа и всякому известно. Насколько можно проследить по историческим документам, основные черты характера грузин за 1500 лет едва ли значительно изменились.

Близкие грузинам по крови имеретины, мингрельцы и гурийцы Кутаисской губ. имеют очень много общего с ними по историческому прошлому и темпераменту. В проявлении своего удовольствия, восторга и веселого настроения духа вообще они более сдержанны, не так покорны судьбе, не так беззаботны и добры. Имеретины горделивее, мстительнее их и между прочим, необычайно склонны к сутяжничеству. Впрочем, эта последняя черта характера свойственна многим другим племенам, населяющим Кавказ, особенно грекам, и влечет за собой часто кровавые расправы. Гурийцы гораздо вспыльчивее и раздражительнее грузин и даже имеретин, самолюбие у них выражено сильнее, при этом они смелы, храбры, хитры, прекрасные стрелки и отличные ходоки. Они стройны, красивы, в обращении любезны и деликатны, в манерах благородны и исполнены чувства достоинства: они поэты в душе и живут больше чувствами и страстями, чем холодным рассудком. Как грабители они в глазах не только соотечественников, но и пришлого элемента слывут за обладающих рыцарской душой; так, ограбив торговцев, едущих в одном экипаже с дамами, они вежливо с видимой искренностью извиняются перед последними за причиненный испуг и беспокойство. Гурийцы и имеретины развитее, трудолюбивее и оборотливее грузин. Мингрельцы, имея общие свойства характера с другими племенами той же картвельской группы, отличаются склонностью к воровству и ко всякого рода предприятиям честным и нечестным, связанным с удалью и молодечеством; настоятельны они не менее имеретин и гурийцев. Свободолюбие свойственно всем картвелам, но менее всего настоящим грузинам, держащим себя в отношении, например, к русским довольно приниженно. Религиозны все, но религия, видимо, мало сдерживает побуждения к насилию, раз возникнет к тому повод; гурийцы, например, дают сравнительно с другими названными племенами особенно много убийств и разбоев, именно во время строго соблюдаемых ими постов и в дни храмовых праздников. Хотя патриотизм грузин, имеретин, гурийцев и мингрельцев не идет дальше привязанности к родной скале, родному селению, любимых долин, гор, ущелий, пней и лесов, но племенческие убийства у них явление не редкое, особенно в последнее время экономических неурядиц и общего брожения умов.