Владимир Авдеев - Русская расовая теория до 1917 года. Том 2

Для дополнения таких пробелов и большей естественности подразделений некоторые натуралисты принимали 6, 7, 11, 15, 16, даже 22 и более рас. Другие, признавая шаткость подобных мелких делений, считали достаточным принять три основных расы или ветви — белую, черную и желтую. Это деление, предложенное Кювье, принятое Флурансом, отчасти также Причардом, затем Катрфажем и Вайцем, а в новейшее время — Флауэром, Герландом, Топинаром, может считаться теперь наиболее распространенным. Нетрудно убедиться, однако, что первые две из этих трех разновидностей — белая и черная — представляются более обособленными и в то же время более оправдывающими свое название, чем третья, желтая порода, цвет которой, в сущности, не желтый, а смуглый, и которая, заключая в себе, кроме азиатских народов, все первобытные племена Полинезии и Америки, представляет значительные вариации типов. Если принять во внимание, что и черная порода может быть разделена, географически и по типу, на несколько весьма характерных разновидностей, то до известной степени может быть оправдан взгляд, что лучше вместо трех принимать две основных породы, белую и черную (как это предлагал еще в начале XIX в. Вирей), разделяя каждую из них на несколько вторичных пород или рас.

Заслуживает упоминания еще дихотомическая классификация, по форме волос, предложенная лет 65 тому назад Бори-де-Сен-Венсаном, возобновленная Гексли, дополненная Геккелем и принятая Фр. Мюллером. Классификация эта делит всё человечество на курчаволосых и гладковолосых, подразделяя затем первых на шерстоволосых (негры) и пучковолосых (готтентоты, папуасы), а вторых — на прямоволосых (монголы, американцы, малайцы) и волнистоволосых (нубийцы, дравиды и «расы Средиземного моря» — хамиты, семиты, арийцы). Ст. Уэк (Wake) пытался ввести еще добавочный классификационный признак — большую или меньшую бородатость, т. е. степень развития растительности на лице и теле: так, пучковолосые и безбородые готтентоты отличаются от пучковолосых, но бородатых папуасов и т. п. Классификация эта не могла, однако, выдержать строгой критики, доказавшей переходы в форме волос у одной и той же расы и отсутствие резкого различия между шерстистыми и пучковатыми волосами. Другие предпочитали делить человечество по форме черепа. Так, Ретциус (в 50-х годах) предложил деление на длинноголовых (dolichocephali) и широкоголовых (brachycephali), и затем каждую из этих групп на прогнатных (prognathi — с заметными выступанием вперед челюстей) и отогнатных (прямочелюстных). Позже была введена еще промежуточная группа (meso- или orthocephali) для формы черепа, а Колльман указал на значение большей или меньшей вышины (длины) или ширины или короткости лица, введя термины — leptoprosopi (с длинным, узким лицом) и chamaeprosopi (с низким, широким лицом). Обращено было также внимание на скуластость, на относительную ширину носа и на другие признаки, а для определения этих различий был введен метод измерения и сведения их к средним величинам, причем различные размеры (например, длины и широты черепа, длины и ширины носа и т. д.) выражались в процентном отношении меньшего размера к большему. В последнее время проф. Серджи вернулся к описательному методу Блуменбаха, предлагая определять форму черепа (рассматриваемого по преимуществу сверху, в так наз. norma vericalis) на глаз и введя для характеристики черепов известные родовые и видовые названия, например Ellipsoїdis, Ooїdes, Sphenoїdes, Sphenoїdes latus и т. п. Система эта еще не получила большого распространения. Попытку комбинации различий по форме волос и цвету кожи с различиями по форме черепа, носа, величине роста и т. д. представляет классификация Деникера (1889). Он принимает 13 главных рас, а со вторичными подразделениями — 30 типов.

Классификация эта наглядно показывает, как трудно провести детальное подразделение рас, признаки которых вообще выражены нерезко и переходят одни в другие. Каждая раса состоит из множества особей, представляющих индивидуальные особенности и многочисленные переходы к типам других рас. Для получения более ясного и верного представления о расовых типах необходимы, поэтому, массовые наблюдения над возможно большим числом достаточно однородных особей и установление для каждой расы среднего типа и пределов его вариаций. Необходимо, кроме того, принимать во внимание различия, вызываемые возрастом, полом, патологическими изменениями и т. д. и сравнивать только взрослые, здоровые особи одного пола. При таком сравнении двух групп оказывается, например, что у 100 200 и более особей одной группы рост тела (или величина роста) варьируется, положим, от 150 до 165 см и в среднем равна 161 см, а у такого же (приблизительно) числа особей другой группы он изменяется от 152 до 178 см, и в среднем равен 165 см; последняя группа будет, несомненно, более высокорослой. В одной группе оказывается, напр., 25 % чистых блондинов (с голубыми глазами, белокурыми волосами) и 5 % чистых брюнетов (остальные — смешанного типа), а в другой — 5 % чистых блондинов и 30 % чистых брюнетов; первую группу можно признать более белокурой, вторую — более темноволосой. То же найдем мы при сравнении относительной ширины черепа или носа, скуластости, цвета кожи и т. д. При этом надо иметь в виду, что расовые признаки не совпадают с племенными или национальными (язык, вера, быт, принадлежность к известному государству); в среде одного и того же народа могут быть представители разных расовых типов, или представители одной расы могут встречаться у различных племен и народностей. Расовые типы представляют собой более или менее отвлеченные концепции признаков, которым лишь отчасти удовлетворяют живые представители этих типов. Мы можем составить себе определенное представление о типе негра, австралийца, негритоса, монгола, еврея, патагонца и т. д. — но полное воплощение этих типов встречается сравнительно редко, и мы видим гораздо чаще смешанные или переходные типы. Объясняется это, прежде всего, тем, что род человеческий представляет собственно один вид, и самые обособленные его разновидности имеют лишь значение подвидов. Другими словами, всё человечество происходит от одних и тех же общих прародичей, потомство которых лишь постепенно образовывало различные расы. Возникавшие вариации типов могли упрочиваться в отдельных группах, благодаря наследственности, естественному и половому подбору, приспособлению к условиям жизни в различных странах. Где бы ни была первоначальная родина человека, он постепенно расселялся по земле, вынуждаемый к тому, может быть, отчасти климатическими изменениями (например, распространением ледников в ледниковый период), отчасти — исканием пастбищ, размножением, междоусобной враждой и т. д. Примеры переселений отдельными особями и народными массами мы видим в течение всего исторического периода; несомненно, что им предшествовали и более ранние, доисторические передвижения. Переселения из одних стран в другие, часто с иными особенностями климата, почвы, растительности и рельефа, должно было вызвать приспособление к новым условиям существования — и это должно было способствовать вариациям типа. При расселении одни племена встречались с другими и приходили с ними в столкновение из-за охотничьих районов, пастбищ, похищений скота, женщин и т. д.; эти столкновения часто вели к опустошительным войнам, причем некоторые племена совершенно истреблялись или загонялись в горы, леса, пустыни. В новейшие времена, при расселении европейцев в Австралии, Полинезии, Америке и т. д., туземные племена, кроме войн, гибли еще массами от занесенных болезней — оспы, кори, сифилиса и др. Совершенно вымерли первобытное население о-ва Тасмании, некоторые племена американских индейцев, сибирских инородцев; близки к вымиранию австралийцы, андаманцы и многие другие народы. Число маори уменьшилось с 1843 по 1891 г. с 114 890 до 41 993, число гавайцев — с 142 000 (в 1823 г.) до 34 436 (в 1890 г.), число сев. — амер. индейцев — с 471 000 (в 1822 г.) до 248 253 (в 1890 г.).