Т Россолимо - Антропология. Хрестоматия

Новые признаки отражают другие этапы этих процессов и связаны с иными факторами, а потому и не удивительно, что они дифференцируют человечество по-иному, чем адаптивные соматические признаки, и не обнаруживают с ними, ни физиологической, ни исторической корреляции.

Одонтологические признаки, как мы видели, имеют своеобразное мировое распределение и редко согласуются в отношении таксономического значения с классической расовой классификацией.

Является ли такое деление человечества реальным и противоречит ли оно тройному делению человечества? По нашему мнению, на этот вопрос следует ответить так: оно несомненно является реальным, так же как и тройное деление, и вполне с ним совместимо. Как и тройное деление, оно отражает определенный этап дивергенции древнего человечества, но этап по времени отличный от того, которому соответствует деление на три расы. Уже сам факт дифференциации на меньшее число подразделений говорит о том, что названный одонтологический комплекс, разделяющий человечество на западный и восточный стволы, является более древним по сравнению с комплексом признаков, разделяющих человечество на три большие расы. Признаки западного и восточного одонтологических комплексов являются самыми «нейтральными» из всех особенностей зубной системы, т. е. они никак не связаны с процессами адаптации и почти ничего общего не имеют с процессом редукции. Специальная работа Н. И. Дониной показала, что рассматриваемые признаки (мы называли их «расовыми» в отличие от «редукционных») очень мало изменялись за последние тысячелетия. Все это говорит о большой древности расового одонтологического комплекса и о своеобразии факторов его формирования.

Какой же фактор вызвал это первичное двойное деление древнего человечества? Нам представляется, что таким фактором явилась изоляция. Естественно, что первые представители Homo sapiens при расселении в большей степени следовали направлению восток — запад, а не север — юг, так как при низком уровне развития материальной культуры легче было вначале освоить новые земли в пределах умеренного пояса, не заходя далеко на север и в труднодоступные тропические области. Отдельные группы могли при этом заходить очень далеко на восток от первичного центра формирования человека современного вида. Восточная часть человечества в течение длительных периодов времени, по-видимому, оставалась в изоляции, вследствие чего концентрация некоторых генов стала сильно отличаться в западной и восточной ветвях.

В этот процесс, естественно, могли вовлекаться признаки, не имеющие приспособительного значения. Адаптивных изменений физиономических особенностей в пределах пояса первичного расселения могло еще не быть, так как изменения среды, влияющие на эти признаки, были еще недостаточно велики. Таким образом, в течение какого-то времени должен был существовать более или менее нейтральный, недифференцированный в отношении расовых физиономических особенностей тип, внутри которого уже накопился комплекс скрытых признаков, дифференцирующих человечество на восточную и западную половины. Конечно, относительное единство недифференцированного типа постоянно нарушалось изоляцией отдельных небольших групп, некоторые из которых значительно опережали основную массу в своем продвижении на север и в тропики, приобретая черты адаптации. Процесс смешения при значительной активности передвижения охотничьих групп мог, однако, в значительной степени сгладить постоянно возникавшие различия, причем, по-видимому, метисация в основном происходила по-прежнему вокруг двух больших первичных центров — западного и восточного. При этом в какой-то мере должна была сохраняться и первичная изоляция.

Видимо, одонтологический расовый комплекс является наследием именно этого периода жизни человечества. Разумеется, здесь не приходится говорить о каком-то периоде стабилизации типа, остановки эволюции. Процесс дивергенции на огромных занятых человечеством территориях продолжался. По мере развития материальной культуры и увеличения численности населения начали осваиваться новые территории к северу и югу от первичного пояса расселения. При этом ускорился процесс адаптивных изменений типа. В жарких тропических областях стал складываться негроидный физиономический комплекс. Поскольку освоение тропических земель осуществлялось представителями обеих половин человечества, то негроидный комплекс должен был возникнуть конвергентно в двух местах: на западе на основе первичного западного ствола и на востоке — на основе восточного.

Таким образом, с нашей точки зрения, негры Африки и восточные негроиды — генетически разные группы, приобретшие сходный физиономический комплекс в сходных географических условиях. По своему происхождению восточные негроиды, с нашей точки зрения, более близки к монголоидам, чем к неграм Африки, точно так же как последние более родственны по происхождению европеоидам, чем австралоидам. […]

Вероятно, среди современных расовых типов населения земли можно найти древние варианты, отражающие характер расовых особенностей первичного восточного и первичного западного стволов. Недифференцированный монголо-австралоидный тип встречается в Юго-Восточной Азии, но его трудно выделить из-за поздних монголоидных наслоений. По-видимому, в более чистом виде он сохранился в Америке, в виде так называемого палеоамериканского типа, о чем мы говорили в работе «О физическом типе древнейшего населения Америки» (Зубов, 1968).

Недифференцированный евроафриканский тип, соответствующий первичному западному стволу, возможно, представлен эфиопской расой. […] (с. 183–186).

Повторяем, что деление человечества на два ствола совсем не исключает тройного деления: эти классификации основаны на разных системах признаков и отражают различные этапы эволюции. Они говорят о том, что первоначально человечество делилось на два ствола по одним признакам, затем произошла дифференциация на три группы по другой системе признаков и под влиянием других факторов.

В дальнейшем дифференциация шла по новым группам признаков на все большее число групп, вне всякой связи с предыдущим процессом дифференциации. Свои «расы» и свои соответствующие им классификации возникли по группам крови, дерматоглифике и множеству других систем признаков. Строго говоря, при надлежащем подборе однородных признаков классификация правомерна по любой из этих систем. […]

Новые системы признаков не опровергают в целом, а уточняют и глубже раскрывают взаимоотношения между человеческими популяциями и процессы дивергенции человечества. Разный характер дифференциации групп по нескольким системам признаков не предполагает различных результатов расового анализа и противоречивых выводов относительно этногенеза той или иной группы» (с. 187–188).