Вадим РОСТОВ - Сборник статей по истории Беларуси

Но эту миграцию пруссов (включая жемойтов и аукштайтов) заметно превосходила по численности волна мигрантов с Полабья и Поморья, которые тогда заполнили вначале всю Пруссию, а потом уже оттуда ушли к нам в созданное ими в Новогрудке ВКЛ. Прусский король Миндовг в этой ретроспективе выступал лидером ВКЛ именно по той причине, что миграция к нам шла через его земли Пруссии — и с ней уходил к нам и сам прусский народ.

Доктора философских наук С. В. Лебедев и Г. В. Стельмашук из России пишут о Миндовге в изданной в 2006 году книге "Белорусский феномен":

«Одновременно рыцари другого Ордена — Тевтонского, приглашенные в 1226 году польским князем Конрадом Мазовецким для борьбы с язычниками — пруссами, начали завоевание Пруссии, зажав вместе с меченосцами литовцев в клещи. В этих условиях произошло объединение литовцев вокруг князя Миндовга (западные хронисты называли его Мендольфом, а литовские историки ХХ века переименовали его в Миндаугаса)».

Под «западными хронистами» авторы говорят о Великой Хронике Польской с ее Мендольфом, а самого его считают пруссом. А под «объединением литовцев вокруг князя Миндовга» следует понимать только и именно объединение мигрантов с Полабья и Поморья вокруг Миндовга — ибо они и создавали наше ВКЛ, а не жемойты или аукштайты, которые до их завоевания нами в Литву не знали самого слова «Литва».

В Полабье и Поморье существовали две формы фамилий: у славян (одобритов, русинов острова Русен и др.) — на «-ов», а у западных балтов лютичей, лужицких сорбов (сербов), поморян, помезан и погезан — на «-ич». Пока не исследованным остается вопрос, откуда беларусы взяли свои фамилии на «-ич»: существовали ли они у нас до появления Литвы литовских князей Булевичей и Рускевичей в 1219 году — или же были к нам принесены их народами с Полабья и насаждены их культурным влиянием на наши народы, тогда заметно отстававшие цивилизационно от этих мигрантов. Но очевидно, что у нас в Новой Литве преобладали не фамилии славян, а фамилии западных балтов Поморья на «-ич». Поэтому эту миграцию следует в первую очередь соотносить именно с этими народами (лютичи, сербы, поморяне, помезане, погезане), а не с чистыми славянами Полабской Руси — западного и центрального Полабья.

Хотя ВКЛ создавал прусский король Миндовг (Мендольф), и его прусский род стал правящим родом Литвы (правда, быстро в браках растворившись в родах Рюриковичей — например, Ольгерд был рожден от Тверской княжны, а Ягайло был уже на три четверти тверской крови — от Тверской княжны и наполовину тверского Ольгерда, то есть был уже совсем русским по крови, тверчанином по генам) — пруссы, тем не менее, при своей миграции в ВКЛ не оказали значимого влияния на Литву. Они массово бежали к нам при Миндовге и затем Витене, создав поселения в Западной Беларуси, где жители до сих пор говорят на прусском языке (хотя все в мире лингвисты ошибочно думают, что прусский язык пять столетий мертв и на нем никто не говорит — говорят! говорят у нас в прусских деревнях вокруг Кобрина и Пинска до сих пор).

Ведущей силой ВКЛ при его создании и затем экспансии были, конечно, не пруссы — как и не жемойты и аукштайты, в то время еще менее цивилизованные туземные народы. Их историки сегодня себя именуют «Литвой», потому что в «Хронике земли Прусской» Петра из Дусбурга войны с ВКЛ поданы как пограничные тевтонам войны с Жемойтией и Аукштайтией. Но за эти территории с немцами воевали вовсе не жемойты и аукштайты, а уже наша ЛИТВА Новогрудка, князья которой, согласно хронике, по языку были «рутенами» — в сравнении с языком жемойтов и аукштайтов, язык которых считался в хронике языком ПРУССОВ, то есть вообще тем, что сегодня лингвисты определяют восточно-балтскими языками. Язык «рутенов» князей Литвы, очевидно, был нашим западно-балтским языком, который был больше похож на славянский язык, чем на восточно-балтский жемойтов и латышей. Отсюда и такое его определение у немцев.

Кроме того, немцы захватили наконец у нас Жемойтию и 150 лет ею владели как своей колонией — считая ее никакой не частью «Литвы», а как раз частью своей Пруссии (в этот период как раз расцвета Литвы никто в Германии свою колонию Жемойтию «Литвой» не называл). При этом кажутся просто анекдотичными сегодняшние «туры истории по древней Литве», которые устраиваются в Жемойтии: жемойтов возят по Западной и Центральной Беларуси, показывают им наши литовские замки и говорят, что «их основали наши жемойты» и что «наши предки жемойты всем этим раньше владели». Когда на самом деле в тот период экспансии Литвы на Восток и до Черного моря — Жемойтия (то есть нынешняя Республика Летува) ВООБЩЕ В СОСТАВ ЛИТВЫ НЕ ВХОДИЛА, а была частью Немецкого Государства (замечу, что Жемойтия не входила в состав Литвы НИКОГДА, а была только частью ВКЛ, которое полностью называлось «Великое княжество Литовское, Русское и Жемойское»). Как можно одновременно быть крепостными немцев 150 лет — и у нас при этом какие-то замки строить Литвы, что-то создавать у нас, вообще «захватывать в свою власть Русские земли» — это вопрос для психотерапевтов. И вопрос совести: вместо благодарности за то, что литвины-беларусы вызволили жемойтов от немецкого ига, — вот такие басни.

А ведь не вызывает никакого сомнения: если бы мы, литвины-беларусы, не спасли жемойтов от немецкого ига, то они растворились бы, словно сахар в кипятке, в немецком этносе — как растворился в нем к XVI веку этнос пруссов. Мы спасли жемойтов от этнического уничтожения — а вместо благодарности — попытки перетянуть «историческое одеяло Литвы» на себя. Если бы жемойты, как пруссы, канули в Лету (а земли бывшей Жемойтии являли бы собой сегодня лишь еще одну часть Калининградской области как бывшей Пруссии), то у нас сегодня было бы гораздо меньше споров о том, что считать ЛИТВОЙ. Да и вообще, видимо, таких споров не было бы…

Беларуский историк В. Верас в книге "У истоков исторической правды" писал о любопытном факте в Ипатьевской летописи (на который обращал внимание еще Николай Ермолович):

«В 1219 году литовские князья заключали мирный договор с галицко-волынскими князьями. При перечислении имен князей упоминаются князья двух славянских родов — Роушковичев и Боулевичев. Как могли появиться славянские князья в среде литовских князей? При этом количество представителей от славянских родов и от литвинских, и даволтских вместе взятых одинаково — по девять. Жемайтские же князья — только два».

Приведу этот отрывок из летописи:

"Божиимъ повелениемъ прислаша князи Литовьскии к великои княгини Романовои и к Даниловои и к Василкови миръ дающи бяхо же имена Литовьскихъ князеи се старшии Живинъбоуд Довьят Довспроункъ брат его Мидогъ брат Давьяловъ Виликаил а жемоитскыи князъ Ердивилъ Выконтъ а Роушьковичевъ Кинтибоутъ Вонибоутъ Боутовит Вижеикъ и сын его Вишли Китени Пликосова а се Боулевичи Вишимоут его же оуби Миндого те и женоу его поялъ и брат его побил Едивила Спроуденка а се князи из Даволтвы Юдьки Поукеик Бикши Ликиикъ…" (ПСРЛ, т. 2, с. 735)