Анатолий Маркуша - Человек летающий

«Игрушечный аппарат Пено, несмотря на свою простоту, — писал Лэнгли, — является отцом будущей летающей машины…»

«Хвост Пено» — эти слова стали термином. На заре авиации термин этот был весьма ходовым. Позже в авиационной литературе все чаще и чаще упоминалась «кривая Пено» — график, показывающий зависимость меду потребной и располагаемой тягой самолета. Кривая Пено — тоже термин, не исчезнувший и из ныне действующих авиационных словарей и справочников.

Но Альфонс Пено проектировал не только модели.

18 февраля 1876 года он получил французский патент № 111574 на самолет. В этом удивительном проекте предусматривались такие, я бы сказал, великолепные подробности, как поперечное V крыла, весовая компенсация рулей, остекление кабины, фюзеляж-лодка (по типу будущих амфибий); проектом были предусмотрены не только приборы, указывающие высоту и скорость полета, но и… автопилот!

Проект Пено реализован не был.

В нем, как показывает более позднее тщательное изучение, рядом с блистательными озарениями и предвидениями высшего порядка, соседствовали грубейшие просчеты. Особенно — в выборе двигателя…

В тридцать лет, измученный болезнью, разочарованный Альфонс Пено покончил с собой.

Один из биографов этого удивительно одаренного человека грустно заметил: «Так в силу неудачно сложившихся обстоятельств не состоялась еще одна талантливая жизнь…» — и пытался объяснить, почему же так случилось. Но, позвольте! Справедливо ли столь безоговорочно утверждать, что жизнь не состоялась?..

Минуло сто лет, имя Пено живо в авиации, его трудами и успехами начат успешно процветающий сегодня авиамоделизм, так ли уж это мало?

Схематическая модель планера… модель самолета с резиновым моторчиком, самолетная модель с бензомотором… фюзеляжные, кордовые, модель-копии, радиоуправляемые модели… Арсенал!

Но что греха таить, в большинстве своем люди не очень-то серьезно взирают на эту отрасль авиации, давно и несколько пренебрежительно нареченной «малой».

Как рассуждают непричастные к моделизму люди?

— А-а-а, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Дескать, занятие это, может, и полезное, но все-таки — игра.

Так ли это? И есть ли у «малой» авиации выход, так сказать, из собственного круга — состязаний, достижений, рекордов, регистрируемых, правда, ФАИ, но никакого практического приложения не имеющих.

Несколько строк из газетного сообщения: «…английская фирма изготовила управляемый по радио геликоптер, выгоды применения которого сразу обратили на себя внимание многих специалистов в различных областях промышленности и сельского хозяйства. Портативная радио- и телевизионная аппаратура, установленная на борту малогабаритного летательного аппарата, контролируется с земли и позволяет вести наблюдение за объектами, расположенными на большом удалении либо в труднодоступных районах».

Видите, игрушечный вертолетик с дистанционным управлением, превращенный, так сказать, в «выносной глаз» оператора, — это уже вовсе не игрушка. И можно быть совершенно уверенным: у такой идеи должно быть непременно большое и серьезное будущее.

«Малая» авиация нацеливается сегодня на весьма большие дела. Явление это повсеместное и прогрессирующее.

Вот любопытный пример из нашей отечественной практики: науке потребовалось покрыть поле наилегчайшими капсулами с трихограммами (смертельными врагами многих полевых вредителей). Разбросать капсулы надо было быстро, равномерно и точно… Делать это вручную — неэффективно, использовать трактор — но смешно же возить на здоровенной машине полкилограмма груза!

А если приспособить летающую модель?

Сконструировали самолетик в 2,5 килограмма весом, способный летать на скорости 60-100 километров в час, автоматически повторяя все неровности почвы, как бы огибая рельеф, и точнейшим образом рассыпать полкилограмма капсул на площади в десять гектаров. Именно то, что было нужно ученым, работающим в интересах сельского хозяйства.

Еще любопытный факт совсем из другой, правда, области, но тоже связанный с возможностями «малой» авиации.

Первая авиакатастрофа по вине птицы произошла в 1912 году в Калифорнии. Чайка ударилась о плоскость самолета, заклинила рулевое управление… С тех пор несчастий такого рода просто-таки не счесть. И вот читаем: «С недавних пор над полем Ванкуверского международного аэропорта (Канада) кружит радиоуправляемая авиамодель, формой крыльев и расцветкой напоминающая сокола. Ее назначение — отпугивать птиц, столкновение которых с самолетами часто приводит к катастрофам».

Первые опыты оказались удачными, но сотрудников аэродрома волнует вопрос: не привыкнут ли птицы через некоторое время к страшному на вид, но безопасному пугалу?

Несколько лет назад в США был построен телеуправляемый самолет «Аквила». Это весьма любопытная машина, и с ней стоит познакомиться хотя бы чуточку подробнее.

«Аквила» имеет размах крыла 3,6 метра, длину 1,8 метра и вес 54 килограмма. Аппарат развивает скорость до 180 километров в час на высотах до 3600 метров, — сообщала «Красная звезда». — В зависимости от назначения самолет можно снабдить фото- и телекамерой или лазерным целеуказателем… Управление полетом ведут два оператора с помощью оборудования, смонтированного на автомобиле. Беспилотный самолет способен летать и по заданной программе, по командам бортового автопилота».

И вот уж совсем неожиданное «преображение» «Аквилы»: «…самолет, оснащенный мотором мощностью всего в 15 лошадиных сил и выведенный на орбиту Марса вместе с космическим кораблем, впоследствии отделится от него и начнет автономный полет в непосредственной близости от поверхности «красной» планеты… Телекамера с большой разрешающей способностью, установленная на его борту, способна будете высоты в несколько сотен метров фотографировать объекты величиной с мяч».

Слов нет, любой из приведенных примеров свидетельствует о достижениях авиамоделизма, родившегося, если можно так выразиться, отсоединения двух начал — игрового и делового: строили, строили модели, чтобы доказать их возможности, и это была игра. А подошло время, изменилась ситуация, и задачу сформулировали по-другому, а давайте-ка поглядим, на что серьезное способны эти игрушки? Ну-ка, ну-ка разберемся, какая от них может быть польза…

Но я бы хотел подчеркнуть в первую очередь как раз другое: еще Готфрид Лейбниц сказал в свое время: «Настоящее всегда чревато будущим».

Едва ли Альфонс Пено, человек незаурядного таланта, мог предвидеть, во что вырастут его опыты с планофором. А ведь выросли! И как замечательно обогатилась старая идея!

Сделаем из этого закономерный вывод: значит, и в сегодняшних, порой незаметных, порой смелых, но всегда непривычных проектах надо искать наше завтра; если не в полном его объеме, то в важнейших подробностях, в определяющих чертах; искать, не пренебрегая малым, потому что все восемьдесят лет практического летания свидетельствуют: подробности — великая сила! Летное дело не знает мелочей.