Николай Сладков - Трясогузкины письма
- Название:Трясогузкины письма
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Детская литература
- Год:1971
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Сладков - Трясогузкины письма краткое содержание
ДОРОГИЕ РЕБЯТА!
Легко и радостно читать книгу о природе. Как будто сам идёшь по лесу, а рядом с тобой умный, много знающий друг. Он всё видит, всё замечает и раскрывает перед тобой все загадки и тайны природы. Он рассказывает тебе, почему не живут стрижи в неволе; показывает едва заметную муравьиную дорожку в лесу; видит беличьи следы на снегу и сообщает тебе о клестах, которые согнали белок с деревьев.
Много узнаешь ты о природе, прочитав эту тоненькую книгу.
Трясогузкины письма - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Играй, да поглядывай!
А удобная это игрушка — мышь. Хочешь в охоту с ней играй, хочешь — в прятки. А надоело — хап! — и съел.
ВЕСЕЛЫЙ ГОРОДОК
Это был совсем юный городок. Его строили в южном лесу. Это было как война: городок наступал на лес, лес — на городок.
По вечерам вокруг фонарей крутилось белое облачко ночных бабочек и мелькали чёрные летучие мыши. Щелчок, хруст — и вниз падают, сверкая, узорные бабочкины крылья. Когда поднималась луна, из зарослей выходили шакалы. Их крики — вой, стоны, охи и ахи — были слышны в каждом домике. Все городские собаки в ответ поднимали неистовый лай. Днём посреди шоссе рассаживались молодые длинноногие цапли, и шофёры осторожно объезжали их, гудя, как на перекрёстке. На улицах шофёры объезжали черепах, которые медленно ковыляли, нарушая правила движения. В комнаты заползали змеи. Скорпионов находили по утрам в сапогах и под подушками.
Было уже в городке и кино.
И вот мы идём в кино. При входе видим: на киноафише сидит сова и, щуря глазищи от яркого света, глядит вниз на людей! Я подкинул шапку — сова взметнула крыльями.
Начался сеанс. Погасили свет. С экрана — музыка и песня. И вдруг, заглушая музыку, песню и шум в зале, затрещала цикада! Цикада — это большая муха с жёсткими, «поющими» крыльями. Крыльями этими она трёт о щетинки на теле — и трещит по ночам на весь лес.
Зрители зашикали, зашумели. А другие засмеялись и захлопали в ладоши. Сеанс прервали. Включили свет. Цикада смолкла.
Но как только свет погасили, цикада затрещала опять. Запела свою любовную песенку, которую поёт она всегда в темноте. Раньше, в лесу, эта песня никому не мешала.
Ничего не слышно. Один треск. Даже выстрелов экранных не слыхать!
Опять зажгли свет. Длинными шестами с веником на конце стали шарить по потолку и углам. Цикада смолкла.
Погасили свет, пустили кино, — цикада запела!
Зрители затопали ногами, засвистели, задвигали стульями. Цикада затрещала изо всех сил — во все крылья. Она не привыкла, чтобы по ночам кто-то шумел громче её.
Зажгли свет. Вышел директор и беспомощно развёл руками. Зрители стали расходиться.
Вышли и мы.
У кино бегали ребятишки. У каждого в кулаке зажата цикада. Когда ребята трясут над головой кулаками, в кулаках цикады трещат весело и звонко, как погремушки.
Губы у ребят до ушей измазаны жёлтой цветочной пыльцой. В руках у ребят букеты цветов. Они их едят, — это съедобные цветы. А растут эти цветы прямо тут — вокруг домов и по обочинам тротуаров.
Весело в городке!
Вкусно!
ДАРМОЕД
ник. Что ему стоит: пугнул — и два кузовка! А то собирай по крохам. А я, дурень, кузовками полными у его носа размахивал — аппетит дразнил.
Так, наверно, и есть. Не меня ж в самом деле медведь есть собрался.
Но это, конечно, так думаю я. А что медведь думал, — не знаю.
Он ведь, помню, и говорил мне тогда что-то, да я разобрать не успел, вот досада!

РАСКЛАДНОЕ ЯЙЦО

В летние каникулы приехал я как-то со своим дружком Петей в деревню.
Пошли мы на озеро. С горы озеро было похоже на огромное яйцо. Захотелось нам на него вблизи посмотреть. Но, пока спускались, озеро изменило цвет. То вдруг стало зелёным, к вечеру — жёлтым, а на самой вечерней зорьке — красным. Будто это было не простое яйцо, а ещё и раскладное: в синем лежало зелёное, в зелёном — жёлтое, а в жёлтом — красное.
— Вот здорово! — радовался я.
Но Петька сердился и торопил. Уж очень он проголодался.
— Таким яйцом сыт не будешь, — бурчал он.
К озеру мы спустились уже в темноте. Закинули в чёрное озеро удочки-донки. Крючки наживили большими лягушками: уж поймать, так чтоб на двоих хватало!
Ночью крючок с лягушкой схватил сом. Да здоровенный! Замучились мы с ним. Пока вытащили, солнце поднялось.
Совсем мы отощали, А сомина жирный, чёрный, блестит. И с усами.

— Это, брат, тебе не раскладное яйцо, — дразнит Петька.
— Подожди, — говорю, — дай посмотреть.
Чёрный сом, а брюхо у него светлое. И такое брюхо толстое да жирное; так и хочется по этому мягкому брюху ладонью шлёпнуть. Я шлёпнул и чувствую — есть что-то в брюхе.

Разрезали мы чёрного сома, а в нём коричневый налим. И тоже хорош — с локоть [5] Локоть — старинная мера длины: около полметра.
. Свежий совсем, недавно, водно, попался. Налим весь в мутных пятнах, а брюхо, как у сома, светлое и тоже раздуто. Разрезали налиму брюхо. В брюхе у налима уж. Ужишко не очень большой, с карандаш. Серый, с оранжевыми пятнышками на затылке. А посредине будто узелок — тоже кого-то проглотил. Разрезали — рыбка, краснопёрка золотая, плавнички красные. У краснопёрки в желудке мошкара разная, кузнечик. У кузнечика тоже в желудке что-то есть, не разобрать только.


— А яйцо-то всё-таки раскладное! — кричу я. — В озере — сом, в соме — налим, в налиме — уж, в уже — рыбка, в рыбке — кузнечик, в кузнечике — трава. А сейчас мы съедим сома и…
— Чур! — закричал Петька. — Я не раскладной!
Сложил он на лопушок налима, ужа, плотву, кузнечика и всё это выбросил назад, в озеро.
А сома — съели.

КАБАНИЙ СНЕГОВИК

Повадились по ночам на огород кабаны. Клыками, как лемехами, рылом, как плугом, пашут. Хрустит на кабаньих зубах моя картошка, морковка да репа.
Было бы ружьё — другое бы дело. Но ружья у меня не было.
Решил караулить по ночам, жечь костёр. Кабаны ночью высунули рыла из кустов — костёр! Перехрюкнулись — и назад. Видно, тоже решили что-то.
Я по огороду хожу, кричу — кабаны в кустах стоят, молчат. Я к костру — кабаны на огород. Я сижу, отдыхаю — кабаны работают, роют.
Провёл я тогда от ручейка воду, смастерил мельницу-колотушку. Вода колёса крутит, на колесе молоточки. Молоточки по железному листу: звяк! звяк! Всю ночь: звяк! звяк! звяк! И днём: звяк! звяк! звяк! И до того мне эта колотушка осточертела, что я даже обрадовался, когда кабаны её сковырнули.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: