Михаил Дмитрук - Миры внутри нас?

Наверное, это было то переживание, к которому стремятся индийские йоги: границы личности исчезают, сознание расширяется, человек чувствует себя единым со всеми людьми. Только испытав его, начинаешь понимать значение древних истин: все люди братья, возлюби ближнего как самого себя, особенно желай добра врагам своим… Ведь на трансперсональном уровне мы все едины. И наверное, прав советский экстрасенс Валерий Авдеев, рассказывая о своем видении мира в необычных состояниях сознания: мы похожи на маленькие клетки огромного живого организма. Он уничтожает тех, кто причиняет вред окружающим, а значит, единому целому. Но дарит здоровье и счастье живущим для общего блага.

— Вы двадцать лег изучали необычные состояния сознания. На Западе их уже испытали десятки миллионов людей, не говоря уже о Востоке, где это практикуется на протяжение тысячелетий. Теперь и нам необходимо выработать свое отношение к такой практике. Какие последствия может она иметь? Энтузиасты в США говорят — благотворные. А по мнению некоторых ученых из СССР, мистические переживания могут привести к психотическому состоянию — «болезни шаманов». Человек, испытавший такие переживания, оказывается в чуждом ему мире — ему здесь не интересно, его не понимают. Он стремится к необычным состояниям осознания, ищет людей, подобных ему… Кто же прав? Чего здесь больше — вреда или пользы? С этого вопроса началась беседа со Станиславом Грофом.

— Раньше необычные переживания рассматривали, исходя из содержания, — ответил он. — Достаточно было человеку испытать состояние единства со всеми людьми или увидеть себя в прошлой жизни, чтобы он получил диагноз «психоз». И врачи начинали подавлять эти переживания. А наши исследования показали, что их могут испытывать самые обычные люди. И нет никакой необходимости вешать на них ярлыки психопатологии.

Сейчас необходимо решить — что же является патологией. Во всяком случае, ее нельзя установить исходя из контекста переживаний. В некоторых древних культурах шаманы не считаются ненормальными — многие желают ими стать. А современные западные критики необычных состояний сознания записывают их в сумасшедшие. Сейчас стала очевидной неправомерность такого подхода.

Судьба шамана зависит от окружения, в котором он живет. Или окружающие принимают его «болезнь» и называют шаманом, или они считают его сумасшедшим, психотиком.

Здесь многое зависит от способности человека быть открытым новому опыту и не держаться за старые, стабильные структуры. Например, он внезапно начинает переживать состояние единства со всеми людьми. Если он будет держаться за свои старые представления, старое «эго», то почувствует свою исключительность и начнет совершать опрометчивые поступки — писать письма президенту, учить толпу и тому подобное.

Но эти переживания нельзя соотносить со своим «эго» — мол, их испытывает уникальный, единственный человек. Нет, они являются универсальными, доступными всем. И если человек действительно испытал чувство единства, то происходит переоценка ценностей, переосмысление всей жизни — в ней уже нет места эгоизму.

— Сейчас многие испытывают подобные переживания. Иногда они возникают спонтанно. Но чаще всего их сознательно вызывают с помощью различных приемов. И разгорается спор между сторонниками двух концепций реальности. Понятия о человеческом здравомыслии размываются. Можно говорить о своеобразной революционной ситуации в сознании. Какие трудности и перспективы тут открываются перед человечеством?

— Эта проблема очень волнует трансперсональных психологов. Ей были посвящены проведенные ими конгрессы. Один из них так и назывался: «Индивидуальная трансформация и социальная ответственность».

Распространено предубеждение, что людей, которых интересуют трансперсональные переживания, мало волнуют экономические, социальные, политические проблемы. Мол, они оторваны от мира и не заботятся о том, что в нем происходит. Такие представления очень далеки от реальности.

Человек, который пережил единство со всем человечеством, начинает вести себя совсем по-другому. Он вдруг начинает заниматься филантропией из глубокого внутреннего убеждения, что все люди — братья. Те, кто испытал это, сейчас создают своеобразную трансперсональную политику.

Традиционный подход к социальным и политическим проблемам можно описать так: «Лично мне хорошо, а благополучие окружающих зависит от других парней — пусть они заботятся о страждущих. А я могу заставить их служить себе…» Такой подход порождает «феномен маятника»: одни лидеры у власти, другие в опале — потом они меняются местами. Совсем другое — трансперсональный подход. Человек прежде всего стремится изменить самого себя. Внешние действия он сопрягает с внутренней трансформацией. Для него нет вопросов, которые его не касаются. Все человеческие проблемы становятся близкими и понятными ему.

— Но выход из духовного кризиса требует жертв. Из истории общества мы знаем, какой страшной ценой может достигаться решение внутренних проблем некоторых личностей. А что если политики будут выходить из духовных кризисов с помощью трансперсональных методов. какие последствия может это иметь для общества?

— Современные исследования сознания показали: у каждого человека есть пласт психики, |де сконцентрированы различные проблемы, драматичные переживания. В обычных условиях работают защитные механизмы, которые не дают выйти наружу этим переживаниям. Другое дело, когда возникает симптом: скрытые эмоции высвобождаются. Однако он служит не только проявлением болезни, но и помогает исцелению. Симптом свидетельствует о преодолении духовного кризиса — это самоцелительный процесс. Но человек тем не менее нуждается в поддержке, руководстве для того, чтобы его проблема была быстрее решена, двигала дальше личностную трансформацию, а окружающие не страдали от этою.

— Не испытываете ли вы чувство страха, когда вводите людей в необычные состояния сознания? Представьте себе детей, которые научились проникать в человеческое тело и стали играть с различными органами. Вот сердце, а вот печень. Когда один ребенок что-то надавит, другому становится хорошо, весело. А может стать и плохо… Не возникает ли у вас такое ощущение, что мы научились проникать в такую область, где все — наивные дети? Где можно случайно прикоснуться к чему-то, что вызовет взрыв Вселенной.

— У меня действительно возникало подобное чувство во время опытов с необычными состояниями сознания. Но потом я постепенно научился доверять мудрости тела — своего и пациента, с которым работаю. Эта мудрость не связана с рациональными знаниями, доверяться ей менее опасно, чем рассудку людей, которые находятся в обычном — суженном — состоянии сознания, идентифицируются со своим «эго».