А. Широкорад - Гений советской артиллерии. Триумф и трагедия В.Грабина

Оба молчали. Я думал: что привело его сюда, да еще после окончания рабочего дня? Кстати сказать, директор еще ни разу не был в КБ с самого нашего приезда. Собравшись с мыслями, он заговорил серьезно и деловито:

— Василий Гаврилович, я продумал вопрос о роли и задачах КБ на нашем заводе. Пришел к такому выводу: заниматься опытно-конструкторской работой мы не будем. В этом нет нужды. Незачем заводу брать на себя ответственность за создаваемые конструкции, достаточно с нас ответственности за изготовление. Вы, наверное, уже сами убедились в том, как много у нас забот и неприятностей на производстве. Их нам вполне хватает. Ну, а для обслуживания цехов валового производства КБ не нуждается в таком большом штате конструкторов. Большую половину надо откомандировать во Всесоюзное орудийно-арсенальное объеди

нение для использования на других заводах. Отберите себе лучших.

Вот как директор определил наши отношения! Он говорил в приказной форме. Значит, мои соображения ему не интересны? Получалось, что я поступил очень опрометчиво, не съездив на завод сам, не уточнив все вопросы еще до приезда моих товарищей.

Ведь только ради творчества, ради интересной и нужной работы они оставили Москву. И вдруг сегодня я им скажу...

Отдав свое приказание, директор умолк. Молчал и я.

Леонард Антонович, помедлив, вновь заговорил первым — повторил, чтобы я отобрал лучших конструкторов, а остальных откомандировал.

— Зачем спешить? Работы много, без дела никто не сидит, — сказал я. И добавил: — Откомандировать всегда успеем, а вот, если потребуется, получить людей будет очень трудно. Прошу вас не торопиться с указаниями отделу кадров.

— Хорошо, — сказал директор. — Значит, вы со мной согласны?

Конечно, он хотел, чтобы я сказал “да”. Но я уклонился от прямого ответа:

— Вы говорили в приказном порядке, а приказы обсуждению не подлежат. Я человек военный — знаю это.

— Да, приказы не обсуждают, — кивнул он, — их выполняют» 17 17 Грабин В.Г. Оружие победы. С. 67—68. .

Грабин решил обратиться за помощью в Москву:

«Через несколько дней мне представился удобный случай для поездки в Москву. В Главном артиллерийском управлении я довольно быстро добился решения вопросов, связанных с валовым производством, и, не теряя времени, направился на площадь Ногина — на Деловой двор, где размещался тогда Народный комиссариат тяжелой промышленности и его Главное военно-мобилизационное управление. Это управление ведало всей оборонной промышленностью: артиллерийско-стрелковой, танковой, судостроительной. Возглавлял ГВМУ Иван Петрович Павлуновский» 18 18 Там же. С. 70. .

И.П. Павлуновский и его заместитель К.М. Артамонов поддержали Грабина в его решении начать проектирование дивизионной пушки без поддона. Павлуновский обратился к Орджоникидзе с просьбой разрешить Грабину работать над новой пушкой. «Орджоникидзе не только разрешил проектировать, но и приказал выделить в мое распоряжение 100 тысяч рублей для премирования работников, которые особо отличатся при создании дивизионной пушки»*.

Таким образом, Грабин за спиной директора завода № 92 («Новое Сормово») протолкнул идею создания дивизионной пушки. Индекс для нее в КБ стали выбирать сразу после возвращения Грабина из Москвы:

«Все машиностроительные заводы, как правило, имеют свой индекс, например автомобильные — ГАЗ, ЗИЛ, МАЗ и др. Индекс обозначает принадлежность машины соответствующему заводу, ее класс; и особенно необходим, когда в производстве находится несколько машин: он вносит порядок, облегчает пользование технической документацией, технологической оснасткой.

Наш завод своего индекса пока не имел, так как был еще в стадии становления. Выпускаемая им продукция шла под индексом того КБ, которое создало изделие. Теперь же нам полагался свой индекс.

Все высказывались за “Г” — Грабин, мотивируя тем, что начальник КБ разрабатывает идею пушки, руководит всем процессом проектирования и конструирования вплоть до изготовления и испытания опытного образца»**.

Грабин из скромности отклонил букву «Г» в индексе.

«После долгих и довольно-таки пылких дебатов мое предложение одобрили. Решили установить нейтральный, так сказать, индекс, который в артиллерии обозначается, как правило, одной или несколькими буквами русского алфавита.

Для начала исключили все буквы, с которых начинались фамилии конструкторов: Боглевского, Водохлебова, Горшкова, Грабина, Киселева, Костина, Мещанинова, Муравьева, Павлова, Ренне, Розанова, Строгова. После недолгих поисков из оставшихся букв алфавита единодушно ос

тановились на “Ф”. Вот так и родился наш заводской индекс»*.

К концу 1934 г. на заводе № 92 был изготовлен опытный образец 76-мм полууниверсальной пушки А-51 (Ф-20). Ствол пушки состоял из свободной трубы, кожуха и навинтного казенника. Затвор (вертикальный клиновой) и полуавтоматическое управление почти полностью взяты от 76-мм пушки обр. 1931 г.

Лафет однобрусный. На заднем конце бруса, сразу за сошником, была смонтирована хоботовая гусеница, с помощью которой производился поворот орудия. Пушка могла стрелять с колес и с поддона.

Накатник гидропневматический. Пружинный уравновешивающий механизм состоял из двух цилиндров. Подъемный механизм секторный. Верхний станок — стальная отливка с ввернутым кованым боевым штыром. К верхнему станку крепился щит. Колеса в двух вариантах: с грузошиной и с металлическим ободом. Баллистические данные 50-калиберного ствола, гильза образца 1900 г.

8 февраля 1935 г. опытный образец Ф-20 был отправлен на полигонные испытания на НИАП.

В своих воспоминаниях Грабин не скрывает, что над полууниверсальной пушкой Ф-20 он работал по принуждению. Поэтому и не особенно интересовался ее судьбой. Зато в КБ полным ходом шли работы над любимым детищем конструктора — 76-мм дивизионной пушкой, которой был присвоен индекс Ф-22. Проект ее был закончен к началу 1935 г.

Ствол орудия состоял из свободной трубы, кожуха и казенника. Затвор вертикальный клиновой, полуавтоматика копирного типа. Тормоз отката гидравлический веретенного типа. Накатник гидропневматический. Длина отката переменная. Подъемный механизм имел один сектор. Поворотный механизм винтовой.

Недостатком системы была невозможность ведения огня одним номером расчета — прицел находился слева от ствола, а механизм вертикального наведения — справа.

Боевая ось коленчатая. Рессора пластинчатая, расположена перпендикулярно оси пушки. Орудия первых выпусков

имели металлические дисковые колеса с грузошиной. Затем стали использовать колеса с шинами ГК, такие колеса имели индекс КПМ. Штатный прицел не был приспособлен для ведения зенитной стрельбы. В этом случае, как гласило наставление, требовалась «постановка прицела с зенитной частью», а вот где найти ту часть — не говорилось.