Уоллис Бадж - Египет времен Тутанхамона

Мы уже говорили о том, что Аменхотеп IV везде, где возможно, уничтожал имя Амона со стел и других памятников, даже с картушей своего отца, но в то же время это имя составляло часть его собственного имени, как сына Ра. Уничтожить это противоречие было, в общем-то, несложно, и Аменхотеп сменил имя, в переводе означавшее «Амон доволен», на Ахенатон , которое по аналогии должно означать нечто вроде «Атон доволен». Это значение уже принято многими египтологами, но я считаю, что не следует слишком уж решительно отметать старый перевод — «дух Атона». Я транскрибирую новое имя Аменхотепа IV Ахенатон (Aakhunaten) вовсе не из желания добавить еще одну к и без того большому числу ранее предложенных транслитераций, а потому, что оно достаточно точно воспроизводит иероглифы. Тексты пирамид показывают, что фонетическое значение было или . Первый знак представляет короткий звук а, е или i ; второй а, как в еврейском aleph, третий кh, четвертый и, хотя фонетическое значение в текстах пирамид было aakh , или aakhu , но в более поздние времена a , вероятно, было опущено, и тогда звучание должно было быть akh, как прочитал это Берч шестьдесят лет назад. Если так, правильная транслитерация имени — Ахентаон. Как это имя произносилось, мы уже никогда не узнаем, но нет никаких оснований предполагать, что правильным произношением было Ихнатон или Ихенатон. Сегодня, по прошествии времени, можно отметить, что слово Aten не имело ничего общего с семитским ‘adhon, что означает «господин».

В связи со своим новым именем Аменхотеп IV ввел два новых титула — «Анх-ем-Маат» и «Аа-ем-аха-ф». Первое означает «живущий в правде», а второе — «великий в жизни». Что в точности означает «живущий в правде», не вполне ясно. Маат означает все, что есть прямого, истинного, настоящего, законного и в физическом, и в моральном аспекте, правду, реальность и т. д.

Вряд ли он имел в виду «живущий в законе или согласно закону», поскольку он сам был законом. Но он мог подразумевать, что в атонизме он нашел правду, подлинность, а все остальное в религии — иллюзия и обман. Атон жил в Маат, то есть в правде и истине, и царь, имеющий сущность Атона в душе, делал то же самое. Точное значение, придаваемое Аменхотепом другому титулу, — «великий в жизни» — тоже не вполне понятно. Он, как и все предшествовавшие ему фараоны, считался «сыном Ра», но при этом не утверждал, как все они, что «будет жить вечно, как Ра», и только провозгласил, что его период его жизни был великим. Аменхотеп IV назвал свою столицу Ахетатон , то есть «горизонт Атона». Он и его последователи считали, что это единственное место, где живет Атон. Для них город стал символом великолепия, благожелательности и любви бога, его вид наполнял сердца радостью, а красоты считались непревзойденными. Ахетатон стал для поклонников Атона тем же, чем Вавилон был для вавилонян, Иерусалим для евреев, Мекка для арабов. Жить здесь и лицезреть царя, сына Атона, купаясь в теплых, дающих жизнь лучах, было предвкушением небесных радостей. Правда, никто из авторов гимнов Атону не снизошли до объяснения, на что же были похожи небеса, о которых они столь бойко толковали. Поселившись в новом городе, Аменхотеп IV приступил к работе по оформлению культа Атона и обнародовал свое учение, которое, как и все авторы наставлений морального и религиозного содержания, назвал «Учением» , sbait.

Назначив себя верховным жрецом, он, и это представляется весьма любопытным, взял старый титул верховного жреца Гелиополиса и назвал себя «Ур-маа», , то есть «великий провидец». Однако он не принял одновременно старые полумистические ритуалы и церемонии, исполняемые носителями титула в Гелиополисе. Аменхотеп IV занимал эту должность недолго, довольно быстро передав ее одному из своих преданных помощников — Мериру.

Еще мальчиком, вероятно до своего восшествия на престол, Аменхотеп мечтал о постройке храмов Атону и, поселившись в новом городе, сразу приступил к работе по возведению святилища. Среди его преданных помощников был некто Бек, архитектор и искусный строитель, во всеуслышание назвавший себя учеником царя и несомненно являвшийся человеком опытным и обладавшим тонким вкусом. Царь послал его в Сан, Сьену греческих авторов, чтобы получить камень для храма Атона, и есть все основания полагать, что по окончании строительства его стены были богато украшены скульптурами и цветными росписями. Второй храм Атона был возведен для царицы-матери Тии, а третий — для царевны Бактенатон, одной из ее дочерей. Вероятно, один или несколько храмов были построены и в западной части города — на другом берегу Нила. Имея в своем распоряжении конфискованные богатства Атона, Ахенатон за время своего правления построил несколько храмов Атону. Он основал Пергем-Атон в Нубии — в районе Третьего порога, Гем-па-Атон и Пер-Атон в Фивах, Ахетатон в Южном Ану (Гермонтисе),

Дом Атона в Мемфисе и Рес-Ра-эм-Ану . Отметим, что в названии последнего храма не содержится имени Атона. Он также построил храм Атона в Сирии, о котором упоминается на одной из табличек, найденных в Тель-эль-Амарне, — Хинатуна и которая хранится в Британском музее (Вавилонский зал, витрина F, № 72 (29855).

Продолжалось строительство Ахетатона, развивался культ Амона, росла и крепла любовь фараона к новому городу. Все свое время он посвящал поклонению своему божеству. Постоянно пребывая в окружении жены, семьи, друзей, а также послушных вельмож, судя по всему получавших хорошее вознаграждение за преданность, царь не имел ни малейшего желания думать о благосостоянии своего царства, которое он предоставил самому себе. Его жизнь заполняли религия и домашние радости, и капризы придворных дам имели для него большее значение, чем советы государственных мужей. Мы почти ничего не знаем о ритуалах и церемониях поклонения Атону, но не сомневаемся, что гимны и торжественные песнопения ежедневно наполняли залы дворца.