Иван Климишин - Заметки о нашем календаре

Для согласования счёта времени по Луне с Солнцем через год вставлялся дополнительный месяц — мерцедоний (от латинского «marcere» «увядать»: месяц как бы увядал в конце одного двулетия, чтобы вновь возникнуть лишь в следующем; по другой версии — от «marces» — «плата»: мерцедоний являлся месяцем окончания всех денежных расчётов по прошедшему году).

«По весьма остроумному и высоко вероятному предположению Г. Ф. Унгера, — замечает священник Д. А. Лебедев в книге «К истории времясчисления у евреев, греков и римлян» (Петроград, 1914), — римляне называли собственными именами шесть месяцев, с января по июнь, потому что они приходятся на ту половину года, когда день увеличивается, почему она и считалась счастливой и только на неё в древнейшее время приходились и все праздники (от которых обычно получали свои названия и месяцы); остальные же шесть месяцев, соответствующие той половине года, в которую увеличивается ночь и в которую поэтому, как в неблагоприятную, не справлялось никаких празднеств, не имели ввиду этого особых имён, а просто только считались от первого месяца марта.

Полную аналогию с этим представляет и тот факт, что при лунном годе римляне отмечали только три лунные фазы: новолуние (Calendae), 1-ю четверть (nonae) и полнолуние (idus). Эти фазы соответствуют той половине месяца, когда светлая часть Луны увеличивается…»

Средняя продолжительность римского календарного года с учётом вставного месяца составляла 366, 25 суток, то есть более чем на сутки была больше истинной. Чтобы ликвидировать расхождение между календарными числами и циклическими явлениями природы, приходилось время от времени прибегать к увеличению или уменьшению количества дней в мерцедонии.

Право определения продолжительности последнего («назначать для вставочного месяца столько дней, сколько потребуется»), согласно закону Мания Ацилия Глабриона, начиная с 191 года до н. э. было полностью предоставлено римским понтификам, во главе которых стоял верховный жрец (Pontifex Maximus). Новоявленные «хронометристы» часто злоупотребляли своим положением, произвольно и не без корысти манипулировали длительностью календарного года, сокращая или растягивая его.

По свидетельству Цицерона (106−43 гг. до н. э.), пользуясь предоставленной им бесконтрольной властью, понтифики удлиняли сроки пребывания на общественных должностях для своих друзей или за взятку и укорачивали эти сроки для оппонентов. По своему произволу они могли манипулировать также временем уплаты различных налогов. Поэтому нетрудно себе представить, как твёрдо жрецы держали в своих руках всю политическую и хозяйственную жизнь Рима. В отличие от жизни сакральной, пущенной, как всегда при чрезмерном увлечении земными утехами, на самотёк.

Наслаиваясь, искусственные искажения календаря прибавлялись к его естественным погрешностям, связанным с неточностью определения продолжительности циклов Солнца и Луны и несоразмерностью, некратностью их целым числам. В результате ко дням Цезаря он был столь деформирован, что, по словам священника Д. А. Лебедева, представлял собою «настоящее хронологическое monstrum». Не совпадая ни с движением Солнца, ни с фазами Луны, «это был календарь не лунный и не солнечный, а псевдолунный и псевдосолнечный. Обладая всеми недостатками лунного, он не имел ни одного из его достоинств. И точно в таком же отношении стоял он и к солнечному».

Естественные хронологические ориентиры с очевидностью оказались утраченными. И теперь уже, следуя календарю, праздник жатвы приходилось отмечать зимой. По словам известного американского учёного, специалиста в области хронологии Э. Бикермана, сей — по определению — путеводитель во времени «скорее полностью блуждал наугад…»

Неразбериху и хаос, господствовавшие в римском календаре в канун его реформы, лучше всего охарактеризовал как и обычно остроумный Вольтер (1694–1778 гг.). По словам философа, «римские полководцы всегда побеждали, но они никогда не знали, в какой день это случалось…»

К середине I века до н. э. проблема календаря, создававшего большую путаницу в жизни Рима, превратилась в острую социальную проблему. И этот Гордиев узел в 46 году до н. э. был разрублен римским диктатором и верховным жрецом Гаем Юлием Цезарем (100−44 гг. до н. э.). По его имени проведённая календарная реформа позже была названа юлианской .

Побывав к тому времени в Египте, Цезарь имел возможность познакомиться с особенностями здешнего солнечного календаря. Он и сам составил несколько не дошедших до нас трактатов по астрономии. Приняв в качестве образца существовавший египетский хронограф с учётом поправки, некогда безуспешно вводившейся Канопским декретом Птолемея III, великий понтифик поручил создание нового римского календаря группе астрономов из знаменитой Александрийской обсерватории во главе с известным учёным Созигеном.

В основу разработанного календаря, также получившего название юлианского , была положена цикличность перемещения Солнца по небесной сфере. Средняя продолжительность солнечного года принята равной 365,25 суток.

Вряд ли Созигену не было известно открытие греческого астронома Гиппарха, сделанное примерно за 75 лет до проводимой реформы. Им было установлено, что в действительности величина года является несколько меньшей, чем введённая в расчёты. Это связано, в частности, с особенностью вращения Земли вокруг своей оси (т. н. явлением прецессии). Но в практических целях, видимо, было сочтено возможным пренебречь этим расхождением как несущественным. Оно будет принято во внимание более чем через 1600 лет при проведении в 1582 году н. э. уже следующей реформы григорианской . К тому времени суммарная погрешность календаря по этой причине составила известные 10 дней в период от Никейского Собора, состоявшегося в 325 году по Р. Х., да ещё почти 3 дня — от Цезаря. Итак, вводилась продолжительность года в 365,25 суток. Однако в календарном году может быть лишь целое число дней. Поэтому, согласно реформе, предписывалось считать в трёх из каждых четырёх лет по 365, а в последнем — 366 дней.

Как прежде целый месяц мерцедоний, так и теперь этот добавочный день решили «упрятать» между 24 и 25 февраля и называть его bis sextum Kal. Mart. — «дважды шестой до мартовских календ». Напомним, римляне считали дни в месяце в обратном порядке: вместо «24 февраля» они говорили: «шестой день до мартовских календ». Отсюда и название неординарного дублета. Дополненный этим вставным днём год позже был назван annus bissextilis (биссекстилис).

Через византийских греков, произносивших «б» как «в», это слово пришло на Русь. В древнем Часослове под 1 марта, которое некогда считалось началом календарного года, читаем: «Сей первый есть в месяцех месяц, зане в онь началобытный свет видимый сотворен бысть… от перваго числа его начало приемлють вси крузи солнечныи и луннии, и вруцелето, и Виссектос , и равноденствие составляется в нем и прочая…» Отсюда и так пошла наша лексема « високосный ».