Александр Богданов - Краткий курс экономической науки

Работа беременных женщин дурно отзывается на здоровье их будущих детей: дети рождаются слабыми, имеют вид недоношенных и подвержены усиленной смертности. К тому же у работницы матери слишком мало времени для ухода за ребенком.

Несколько подросши — иногда уже с 6–8 лет, если этому не препятствуют законы — ребенок сам нанимается на фабрику. О физической слабости таких детей свидетельствуют не только фабричные инспектора, но и сами предприниматели. (В Англии до издания фабричных законов восьмилетние дети работали на фабриках часов по 14 в сутки.)

Продолжительный фабричный труд не только изнуряет тело детей, он еще убивает в корне их умственные силы, делает детей тупыми, одичалыми, неспособными к развитию, иногда доводит прямо до идиотизма. Из таких детей вырастают люди, лишенные всякой самостоятельности, всякой нравственной энергии, существа безответные и беспомощные, непригодные ни на что, кроме пассивного орудия в чужих руках.

Совместная ночная работа мужчин, женщин и детей является для рабочего класса опасным источником половой развращенности.

Фабричный труд женщины и детей разрушает рабочую семью, отчуждая жену от мужа, мать от детей. С этим связана масса таких страданий, каких не знали предыдущие эпохи жизни человечества.

Но в то же время женщина выходит из прежнего рабского положения в семье. Становясь самостоятельной работницей, приобретая, таким образом, экономическую независимость, она постепенно достигает фактической равноправности с мужем. Положение детей в семье также становится менее бесправным.

Основное же значение женского и детского труда заключается в том возрастании производительных сил общества, которое достигается более полным участием женщин и детей в общей системе сотрудничества. Из этого вытекают отмеченные положительные результаты применения женского и детского труда; результаты же отрицательные вытекают только из современной капиталистической формы этого применения и не являются необходимыми при всяких общественных условиях, — напр., могут чрезвычайно ослабляться даже соответственно направленным фабричным законодательством; тем более необязательны они при коренном переустройстве общества.

Женский и детский труд еще далеко не главная причина, вызывающая увеличение числа безработных. Более существенная причина — то быстрое повышение производительности труда, которое достигается при помощи машин и делает многих рабочих лишними для капиталистического производства, устраняет их от производственной деятельности. Этим путем создается такая масса безработных, какой не могло быть в предыдущие периоды общественного развития.

В общей системе капиталистических отношений и эта часть рабочего класса не лишена производственного значения. Она служит резервом для потребности производства в рабочей силе. Когда благоприятные условия рынка побуждают предпринимателей расширить производство, тогда эта резервная армия промышленности является к их услугам, так что в рабочей силе недостатка не оказывается.

Расширяясь, производство привлекает некоторую часть резерва, и он временно уменьшается. Но развитие техники или сужение рынка снова делает излишнею в производстве некоторую часть прежде занятых рабочих. (Особенно сильно действуют в этом направлении кризисы производства, о которых придется говорить в последующем.) Появление новых машин, вызывая быстрое увеличение резерва, обусловливает затем его постепенное уменьшение. Машина понижает цену товаров, так что они становятся доступными для более широкого круга покупателей; расширение спроса позволяет расширить производство; соответственно этому, вытесненные машиной рабочие руки вновь находят место в производстве. Однако, резервная армия далеко не всегда возвращается полностью к своим занятиям: нередко уменьшение числа занятых рабочих оказывается не временным, а постоянным. Так, напр., в Англии за период 1830 — 45 года, несмотря на расширение хлопчатобумажного производства на 142%, число занятых в нем рабочих уменьшилось на 4%.

В общем, с прогрессом машинного производства резерв возрастает. Своей конкуренцией с занятыми рабочими он тяжело давит на высоту заработной платы. Развитие путей сообщения стремится предоставить резервную армию каждой отдельной страны, даже всех стран вместе, к услугам каждого отдельного предпринимателя, так что безработица в одних местностях влияет на рабочий рынок других.

Кроме собственно рабочих, быстрый прогресс техники вытесняет из производства также самостоятельных мелких производителей, которые жили ручным трудом и не могут конкурировать с машинами. В странах технически отсталых, быстро, а не постепенно вводящих машины, или сразу становящихся рынками для машинного производства более развитых стран, этим путем создается в короткое время громадный «резерв» для крупной промышленности, из которого большая часть вымирает раньше, чем действительно понадобится капиталу. Такое влияние имели, напр., в Ост-Индии в 30-х годах английские хлопчатобумажные машины. Если же есть возможность, вновь созданная безработная армия отправляется искать работы в более развитые капиталистические страны. Так, разоренные силою европейского и нарождающегося китайского капитала мелкие китайские производители массами появляются на западном берегу Америки. Их конкуренция оказывает угнетающее действие на местный рабочий рынок, тем более, что при крайне низком уровне потребностей они за невероятно дешевую цену продают свою рабочую силу. Все это относится не только к целым экономически отсталым странам, как Китай, попадающим в сферу действия европейского капитала; это относится также к экономически отсталым частям отдельных капиталистических обществ. По мере того, как промышленное развитие захватывает такие отсталые области — обезземеливает крестьян, разоряет кустарей и ремесленников, — оттуда возникает наплыв рабочей силы в промышленные центры, на рабочий рынок крупного производства. Так было и в России. На фабриках и заводах нередко возникали столкновения между коренными рабочими и пришлыми из крестьян, благодаря тому, что эти последние сбивали плату.

Некоторое понятие о современных размерах промышленного резерва и его колебаниях могут дать следующие цифры. В 1856 году в Англии, по официальным спискам, насчитывалось 880.000 лиц, пользующихся общественной милостыней из налога для бедных. В 1863 — 64 году, вследствие кризиса в хлопчатобумажной промышленности, число это дошло до 1.080.000. Это еще не полные цифры безработицы: далеко не всякий нуждающийся решится прибегнуть к общественной благотворительности; многих удерживает чувство собственного достоинства; особенно, когда человек принадлежит к резервной армии лишь наполовину, т.-е. не совсем лишился работы, а только имеет ее недостаточно. Для начала нынешнего века цифра безработного населения Англии определялась наиболее компетентными исследователями в 1 миллион летом и в 1.750.000 зимою, не считая тех, которые живут всецело на счет общественной благотворительности. Для Германии же в конце 1895 г., т.-е. в эпоху чрезвычайно быстрого развития промышленности, официальные данныя насчитывали 771.000 безработных. Данныя по статистике безработных за более или менее продолжительные периоды имеются только для Англии и Франции, но и те касаются лишь организованных рабочих, получающих в случае безработицы поддержку от своих союзов. Эти данныя показывают, что в Англии безработные за 19 лет (1888–1906 г.) составляли в среднем 4,4% общего числа рабочих, входящих в союзы, при чем эта цифра лишь в одном году спускается до 2,1%, но зато в другие подымается до 7,5%. Не менее показательными являются данныя для Франции за 12 лет (1895–1906 г.г.), охватывающие, правда, еще меньшее количество рабочих, чем в Англии. Среднее число безработных составляло здесь за указанный период 8,2%. Но эти цифры, конечно, явно преуменьшенные, потому что рабочие, которых они касаются, были организованы и, следовательно, меньше остальных подвержены безработице.