Александр Богданов - Краткий курс экономической науки

В натурально-хозяйственных системах процесс производства ведется по определенному, наперед намеченному плану. Представим себе так называемую большую крестьянскую семью славянского типа, хозяйство, объединяющее 60–80 человек, и экономически вполне самодовлеющее. Руководителям подобного хозяйства прекрасно известны, с одной стороны, размер его потребностей — необходимое ему количество съестных припасов, одежды, орудий и т. д. — и, с другой стороны, количество имеющихся в его распоряжении производительных сил, т.-е. наличных средств производства и трудоспособных людей. Движущей силой такого хозяйства является стремление к наиболее полному удовлетворению потребностей его членов. Последнее и служит исходной точкой для распределения производительных сил.

Если нашему хозяйству нужно, положим, 1.500 пудов хлеба, 600 аршин холста, 5 новых телег и т. д., то оно не станет, конечно, в ущерб производству холста и телег увеличивать свою запашку, чтобы получить в 2 раза больше хлеба, чем ему в действительности нужно. Напротив, оно будет распределять имеющиеся у него средства производства и рабочие силы так, чтобы наиболее целесообразно удовлетворить потребности своих членов: известная часть рабочих будет занята хлебопашеством, другая, тоже вполне определенная часть будет работать над изготовлением телег, тканей и т. д.

Ясно, что никакого «перепроизводства» здесь быть не может. Производство из году в год протекает вполне регулярно, без всяких потрясений, и лишь стихийные бедствия, вроде неурожая, пожара или эпидемии, могут нарушить его нормальный ход, его движение по раз навсегда проторенной тропе.

Иную картину представляет меновое и, в особенности, капиталистическое хозяйство. Слагаясь из массы формально независимых друг от друга отдельных предприятий, оно имеет неорганизованный, анархичный характер. Ни один капиталист не знает, сколько товаров того или другого рода будет куплено, как велик будет спрос на них. Тут нет органа, который указывал бы каждому отдельному предприятию, сколько оно должно произвести за данный период, и нет органа, который распределял бы произведенные продукты между потребителями. Напротив того, каждый предприниматель действует за свой страх и риск, и стремления его всецело сводятся к расширению производства с целью увеличения количества извлекаемой им прибыли.

Единственным регулятором капиталистического производства, взятого в целом, является движение товарных цен. Если количество товаров в данной отрасли превышает объективную потребность в них, то предложение превышает спрос, и цены начинают падать; при обратных условиях они повышаются. В первом случае предприниматели, опасаясь убытков, приступают к сокращению производства; во втором случае они расширяют его. В этом отношении движение цен подобно регулятору паровой машины, который автоматически выравнивает ее ход: когда машина ускоряет свой ход, шары регулятора под влиянием возрастания центробежной силы подымаются, это поднятие посредством системы рычагов обусловливает сужение отверстия, через которое пар из котла проникает в цилиндр, и машина, вследствие этого, замедляет свой ход; когда движение машины замедляется, регулятор подобным же путем его ускоряет. Таким образом, регулятор паровой машины, как и движение цен в капиталистическом хозяйстве, обнаруживают и выправляют нарушение лишь после того, как оно совершилось. Разница только в том, что регулятор автоматически и немедленно устраняет эти нарушения, в то время как изменения в движении цен воздействуют на производство не сразу и не непосредственно, а через индивидуальных предпринимателей, которые зачастую оказываются не в состоянии справиться с ими же созданным положением.

Итак, регулирующий орган натурально-хозяйственной системы и сознательная воля коллектива заменены здесь властью рынка, силами, стоящими над человеком и независимыми от его воли. Рынок — вот место, где находят себе сбыт произведенные товары, где предприниматель может превратить произведенные стоимости во всеобщую денежную форму, и где он может найти то или иное применение для полученной в его предприятии прибыли. Рынок — вот та слепая сила, которая руководит всеми действиями капиталистического предпринимателя. А если это так, то мы прежде всего должны приступить к исследованию рынка.

Каждая отрасль промышленности является рынком для целого ряда других отраслей и, со своей стороны, служит для них рынком.

Горные предприятия дают топливо и материалы для машиностроительных заводов, которые, в свою очередь, поставляют первым разнообразные машины: вентиляторы, подъемные механизмы и т. д.; кожевенная промышленность нуждается в дубильных веществах, доставляемых химическим производством, а последнее, со своей стороны, не может обойтись без приводных ремней, изготовляемых в кожевенной промышленности; машины, сырье и всякие вспомогательные материалы необходимы для всех отраслей промышленности, стало быть, и для производства средств потребления; а рынком для средств потребления являются, прежде всего, рабочие силы, связанные положительно со всеми отраслями промышленности. Бумажное производство работает, главным образом, для типографского, прядильное для ткацкого, хлопковые плантации для прядильного и т. д. Благодаря таким связям изменение рынка (расширение или сужение) в одной отрасли распространяется из нее на другие и вызывает гораздо более значительное изменение капиталистического производства, взятого в целом.

Положим, например, что спрос на книги, газеты, журналы и т. п. расширился на 1 миллион рублей. Это повлечет за собой сбыт бумажных фабрик, скажем, на 500 тысяч рублей, сбыт заводов, производящих печатные машины, на 200 тысяч рублей и, наконец, сбыт химической промышленности, изготовляющей типографские краски, на 100 тысяч рублей; расширение в печатном производстве вызвало, таким образом, новое, правда, меньшего размаха расширение в ряде других отраслей. Но этим дело не ограничивается: бумажные фабрики предъявят спрос на дополнительное количество древесной массы и машин; заводам, поставляющим печатные машины и набор, нужно будет увеличенное количество металлов, а химическому производству потребуется дополнительное количество продуктов каменноугольной промышленности. Поднимется третья волна расширения, которая, в свою очередь, обладает меньшим размахом, чем предыдущая; за третьей последует целый ряд других волн, все более и более слабых. Все это увеличит количество занятых рабочих, а следовательно, и спрос на средства потребления; результатом этого будет распространение новой волны расширения, которая будет, конечно, слабее той первоначальной волны, которая ее вызвала. Увеличение прибыли капиталистов может послужить причиной увеличения спроса на предметы их личного потребления, но эта волна расширения будет обладать еще меньшим размахом, чем вызванная возрастанием спроса на предметы потребления рабочих.