Владимир Мезенцев - Чудеса: Популярная энциклопедия. Том 2

А ногти? Можно не спрашивать человека о его душевном состоянии, если у него обкусаны ногти. Чаще всего такие больные жалуются на плохую работу кишечника, изжогу, боли в сердце. Острые заболевания, нередко расстраивают питание ногтей. На них, как зарубка, сделанная самим организмом, появляется поперечная белая полоска. Ногти вырастают примерно на один миллиметр в десять дней, и полоска тоже движется от их корня к краю. Значит, можно приблизительно определить, когда в жизни человека произошла какая-то серьезная неприятность.

Конечно, как и в случае со сновидениями, далеко не все заболевания и не полностью достоверно можно распознавать таким путем. Однако несомненно, что исследования в этой области принесут науке еще не одно открытие. И кто знает, не появятся ли в поликлинниках ХХТ века специальные кабинеты, где будут принимать врачи — «специалисты по рукам»!

Вот и договорились до некоей «просвещенной хиромантии», заметит читатель. Нет, конечно! Это будет совсем не хиромантия, а реальная отрасль знания, в которой никогда не будут иметь места предсказания типа «счастливого брака» или «большого несчастья». Точно так же, всегда вне пределов науки будут стоять пророчества хиромантов о заранее предопределенном и неизменном характере человека, о его поведении в обществе. Весь опыт человечества опровергает этот вымысел. Социальная среда — семья, школа, рабочий коллектив, все общество — вот главные воспитатели человека и его характера.

Не следует, однако, думать, что в течение веков и тысячелетий каждый, кто занимался хиромантией, был что называется явным шарлатаном. Конечно же, в прошлом, когда искусство диагноза у лекарей ценилось превыше всего, находились люди, которые всю свою жизнь искали в чертах рук вполне конкретные, неизвестные другим признаки, отражающие то или иное заболевание, ту или иную черту человеческого характера. И это могло стать основой каких-то верных предсказаний по руке.

Однако вся историческая обстановка прошедших веков, уровень человеческих знаний и засилие религиозного мировоззрения неизбежно вели к другому. Рациональные зерна хиромантии потонули в мутных потоках мистики, а на ее основе и шарлатанства. А в наши дни закономерные связи между всем организмом и руками становятся объектом научного исследования. При этом, естественно, открывается гораздо больше, чем знали одиночки прошлых веков.

Так теперь уже с полной уверенностью можно называть «филиппинское чудо», о котором в последнее десятилетие столько' говорили и писали в печати.

Свидетельства «очевидцев» и излечившихся больных, громкая реклама, включая киносъемки невиданных операций, сделали свое дело — о филиппинских хирургах-хилерах заговорил весь мир. И было чему удивляться: врачеватели с Филиппинских островов совершали поистине чудеса. Только подумать: не пользуясь хирургическими инструментами, хилеры с легкостью вскрывают пальцами рук, скажем, брюшную полость, удаляют источник болезни и тут же заглаживают рану рукой — на животе не остается даже следа!

«Это же невозможная вещь, — говорили все, кому приходилось в первый раз услышать такое. Но стоустая молва продолжала твердить: «Да, это кажется невероятным, но это факт». И в доказательство приводились все новые показания очевидцев, все новые благодарственные отклики пациентов, «спасенных» хилерами.

Так обострялся интерес людей к «филиппинскому чуду». Оно обрастало все новыми «фактами» и окутывалось в мистические одежды: лекарям с далеких тихоокеанских островов помогают, мол, небесные силы; недаром же они, прежде чем приступить к операции, призывают к себе на помощь богов. В последние годы на каждой публичной лекции, на встречах с читателями мы неизменно получали вопрос: «Расскажите о филиппинских лекарях. Что Вы о них думаете?»

И вот, наконец, о чудодеях рассказал ленинградский ученый, доктор медицинских наук М. Л. Гершанович. Он побывал на Филиппинах, встречался там с самыми известными хилерами, как врач внимательнейшим образом наблюдал за их операциями, а затем попросил прооперировать и самого себя.

О том, как все это было и что он увидел, ученый поведал в беседе с корреспондентом «Литературной газеты» А. Галаевой. Вот эта беседа в сокращенном изложении.

— Разобраться, действительно ли делается операция, или это лишь видимость ее, — подчеркнул М. Л. Гершанович, — совсем непросто. Поначалу действия хилера производят ошеломляющее впечатление. Даже на людей, настроенных скептически. А я был не просто скептически настроен — я был одержим идеей испытать работу хилера на себе, «рассмотреть» ее изнутри. Будучи убежденным материалистом, да к тому же и врачом, все свидетельства экзальтированных очевидцев я в расчет не принимал — мало ли что покажется человеку в состоянии внушения гипнозом. Поэтому вопрос, существует ли «филиппинское чудо», меня не занимал. Я был твердо убежден: его нет. Законы природы незыблемы. Разрезать или раздвинуть пальцами кожу, подкожные ткани невозможно. Никакие фильмы, никакие свидетельства не убедят меня в обратном. По крайней мере до тех пор, пока не испытаю филиппинский «нож» на собственной шкуре. Более того, если меня и вскроют — не поверю, буду доискиваться, как это они сделали. Вот с таким настроением я поехал к хилерам…

Попасть к ним оказалось не так-то просто, но когда они убедились, что мы не враги и ничего плохого делать им не намерены, охотно согласились на встречу. Я побывал у нескольких хилеров. К ним проявляли интерес и все остальные члены нашей делегации.

Итак, приходим. Небольшой домик — не хижина, но и не вилла. Небольшая приемная, напоминающая перевязочную в сельской больнице или фельдшерском пункте. Непременное распятие (хилеры в основном католики) и несколько других изображений Христа, стол (иногда бывает два), покрытый клеенкой (в других случаях простыней). Тут же и сам исполнитель процедуры.

Любопытно, что почти все хилеры имеют какую-то основную профессию, которая их кормит, — слесаря, механика, каменщика… А между делом занимаются хиропрактикой, врачеванием. Прежде чем взяться за меня, хилер продемонстрировал свое искусство на других. И вдруг я нечаянно заметил (естественно, не показав вида хозяевам), что в роли пациентов выступают люди, которых я уже видел у других хилеров в той же роли…

Перед тем как самому лечь на стол, я внимательно наблюдал за работой хилера. Он положил на стол женщину и объявил, что сейчас удалит у нее желчный пузырь. Мы очень близко стояли и фотографировали (нам это разрешили), и я увидел картину, даже для подготовленного зрителя непостижимую: руки хилера погружены в живот, там что-то чавкает, показывается кровь (правда, не очень много). Затем хилер вынимает руки, вытирает место «операции» тампоном. Ощущение такое, будто на наших глазах и в самом деле произошло оперативное вмешательство без ножа. Я не упрекаю тех, кто после взахлеб рассказывал, что точно видел операцию, — так это убедительно выглядело. Но должен сказать: я внимательно, наклонившись до предела, буквально до расстояния десять сантиметров от «операционного поля», пытался разглядеть рану — и ничего не увидел. Раны не было. Ни открытой брюшной полости, ни разверстых тканей, органов, кишечника, мышц — ничего! А впечатление такое, будто руки находятся в утробе и где-то там, в глубине, копошатся пальцы «хирурга». Но это была лишь искусно сформированная кожная складка-карман, в который, словно в полость, хилер погрузил пальцы.