Владимир Мезенцев - Чудеса: Популярная энциклопедия. Том 2

Выходит, не так уж далека от истины поговорка: кому что на роду написано?

«Ничего фатального здесь нет, — разъясняет доктор медицинских наук Б. Никитюк. — Да, братья-близнецы стали преступниками, хотя и выросли в разных семьях. Но, видимо, и в той, и в другой семье, да и в обществе, обстановка была достаточно нездоровой, что и толкнуло их на путь преступлений. Другое дело, что они избрали одну и ту же воровскую «профессию» — здесь, конечно, наследственность сыграла определенную роль. Но именно «определенную»: когда речь идет о наследственности, не следует думать, что вместе с генами ребенок получает от родителей некую жесткую, незыблемую программу поведения. В общем случае мы наследуем лишь предрасположенность к чему-либо, а не конкретные черты». Ученые Научно-исследовательского института физиологии детей и подростков Академии педагогических наук СССР, изучая близнецов, установили интересные закономерности. Например, на рост грудного ребенка наследственность влияет лишь на тридцать — сорок процентов. Остальные шестьдесят — семьдесят процентов — влияния окружающей обстановки. Однако уже в школьные годы рост ребенка на семьдесят процентов определяет наследственность, только тридцать процентов — результат условий среды, физической подготовки, питания и пр. Два близнеца расстались в раннем детстве — один остался в городе, а другого отправили в деревню к деду. Встретившись через двенадцать лет, ребята сфотографировались. Похожи очень. Но даже на фотографии — а в жизни еще более — заметна и разница. В осанке подростка, выросшего ближе к природе, чувствуется более спокойный характер, неторопливость, а его брат худощавее и выглядит гораздо более подвижным, нервным. Да, наследственность — лишь фундамент, на котором жизнь воссоздает свое произведение.

«Современное учение о наследственности, — подчеркивает доктор философских наук А. Шишкин, — нельзя смешивать с известной концепцией Ломброзо о фатальной, роковой роли наследственности. Но и старое учение просветителей, согласно которому люди с нормальной физической организацией по своим задаткам равны и из каждого человека путем воспитания можно сделать все, что угодно, явно упрощало вопрос».

И конечно, внешняя среда, воспитание и условия существования способны исправлять «ошибки» матери-природы.

Показателен эксперимент американского исследователя М. Мак-Гроу. Он взял под свое наблюдение двух близнецов, которые при рождении сильно отличались друг от друга. Один был крепким и подвижным, другой слабым и медлительным. Два года ученый «подтягивал» слабого ребенка, и результат превзошел ожидания — братья поменялись местами.

Но тут необходимо иметь в виду одно весьма существенное соображение. Исправляя «недоработки» природы, можно и ухудшить дело. Скажем, та же программа усиленного физического развития, разработанная Мак-Гроу для слабенького близнеца, могла оказаться для него непосильной, возможности его организма, запрограммированные в генах, могли быть весьма ограниченными. Не каждый из нас рожден Власовым и Брумелем.

Интересный факт приводит корреспондент журнала «Наука и жизнь» Т. Торлина: «Я познакомилась в подольской поликлинике, где шло «близнецовое» обследование, с двумя очень похожими и очень молоденькими девушками Олей и Наташей. Они однояйцевые близнецы, однако их поведение и интересы поразительно расходятся. Наташа охотно посещает танцплощадку, серьезная Оля не любит танцы, предпочитая «тихие» развлечения: хоровое пение, книги, театр. На обследование Наташа явилась только потому, что настояла серьезница-сестра. И что же выяснилось? Что Наташе, которая пока еще беспечно танцует, угрожает гипертония. А у тихой Оли эта хвороба уже расцвела буйным цветом, и, видимо, из-за нее ей не милы энергичные, напоминающие спорт «твисты» и «шейки». Теперь врачи займутся лечением и той, и другой. И у некоторых других подольских близнецов удалось выявить дремлющие заболевания и предпринять меры, чтобы они не развились». Обычно говорят об удивительном согласии, редкостной дружбе однояйцевых близнецов. Но в каждом правиле есть исключения. Вот как отзывается о своих двойняшках одна мать:

— Вечно они что-то отнимают друг у друга. Если у одного не хватает пуговицы на рубахе, он тут же отрывает у другого: «Чтобы и у тебя не было!» За столом один — всегда хороший едок, а второй — никуда не годный. «Не хочу, — кричит, — быть толстым, как он!».

«Генетики, — пишет советский психолог академик АПН А. Леонтьев, — часто ссылаются на психологические исследования идентичных (однояйцевых) близнецов, якобы свидетельствующие о том, что «многие психические черты» у них сходны. Однако в действительности это далеко не так. Сходство установлено лишь в отношении простейших нейрофизиологических функций (тип нервной системы, темперамент), да и то с серьезными оговорками. Что же касается собственно психологических черт характера, то в большинстве случаев (свыше 65 процентов) они описываются в научной литературе как несходные».

В древнем мире появление близнецов расценивалось как божественное чудо. У известного героя греческих мифов Геракла был (это мало кто знает) брат-близнец Ификл. Легенда утверждает, что только Ификл был сыном своего земного отца, а Геракл зачат самим Зевсом. Вот почему на близнецов взирали с удивлением, а подчас и со страхом. В Древнем Египте в сонме богов за главных почитались близнецы Осирис и Исида. Древнеримские старшие боги Юпитер и Юнона тоже были двойней.

У нивхов, жителей Дальневосточного края, еще не так давно бытовало аналогичное убеждение: близнецы — значит, вмешались сверхъестественные силы. Хорошо, если шаман решал, что божество доброе; в противном случае новорожденным и матери грозило лихо.

В нашей стране на каждую сотню ребятишек рождается в среднем одна двойня. Интересна и такая статистика: у высоких женщин близнецы рождаются чаще. У негров двойняшек вдвое больше. А в Японии двойня — редкость, не говоря уже о тройне.

В дни, когда в Москве проходил XVI Международный генетический конгресс (август 1978 года), корреспондент «Комсомольской правды» спросил доктора биологических наук Л. Л. Киселева:

— Некоторые биологи считают, что в организме человека с рождения заложены гены добра и зла, альтруизма и страха, ненависти и радости. Что думают об этом генные инженеры?

Ученый ответил:

— Это вопрос относится к нейробиологии и нейрогенетике. Во всяком случае, молекулярная биология нервной системы (этого термина еще нет, но я думаю, что такая область науки появится) возможна. Но здесь имеются огромные экспериментальные трудности. Сейчас этот вопрос, по-видимому, не может просто получить рационального ответа. Думаю, было бы бессмысленно как стопроцентно отвергать такую возможность, так и пытаться ее доказать. У животных обнаружены центры очень точно локализованного раздражения, которое вызывает у них ощущение страха, или чувство ярости, или другие чувства. Такие центры сейчас хорошо изучены, и их существование не вызывает сомнения. Однако от нервного центра до гена — дистанция громадного размера, и подобного рода знак равенства, конечно, неправомерен… Осторожность ученого понятна: с одной стороны, ныне, как отмечалось выше, трудно отрицать, что каждый из нас несет в себе, в своем характере что-то от своих далеких предков и это «что-то» в определенных социальных условиях или вследствие ошибок воспитания и под влиянием множества других явных и неявных факторов может проявиться в форме антиобщественного поступка. А с другой стороны, пока наука ничего конкретного не может сказать по этому поводу.