Максим Чертанов - Герберт Уэллс

Есть, правда, одна отрасль знания, от которой Уэллс ожидал революционных скачков, — медицина. Тут все наоборот: мы недотягиваем до его предвидений. «Если бы мы только понимали сущность обмена веществ и хорошо изучили функции отдельных органов, можно было бы самым удивительным образом менять и развивать свое тело. <���…> У нас есть уже некоторые удивительные предположения, высказанные доктором Мечниковым. С его точки зрения, человеческий желудок и обширный кишечник не только излишние и рудиментарные органы, но, безусловно, опасные для человека, поскольку они служат вместилищем бактерий, ускоряющих процесс старения. Он предлагает удалять эти внутренние органы. Пожалуй, если ко мне в гости явится таким образом „препарированный“ джентльмен, у которого извлечено почти все содержимое брюшины, увеличены и усилены легкие и сердце, из мозга тоже что-то удалено, чтобы пресечь вредоносные токи и освободить место для развития других участков мозга, то мне с трудом удастся скрыть невыразимый ужас и отвращение, даже если я знаю, что при этом возрастают его мыслительные и эмоциональные способности, обостряются чувства и исчезает уставание и потребность в сне». Если самого Уэллса пугала мысль о встрече с представителем нового вида — что же нам-то остается?

В статье «Развод» Эйч Джи полемизировал с Шоу, который предлагал упростить эту процедуру: если люди не любят друг друга, они должны разойтись да и всё. А дети? Шоу любил чужих детей и они его любили, но своих у него не было — может, поэтому «он утверждает, что худшие враги ребенка — это его мать и отец и что единственный цивилизованный путь воспитания граждан — это инкубатор. В этих вопросах он не только несведущ, но и бесчувствен, что удивительно при его способности проявлять сострадание в других вопросах». По Уэллсу, «нет никакой причины ограничивать развод только отношениями мужа и жены». Дети — такие же участники брака, как и их родители; человек должен подавать прошение о разводе не только с женою, но и с детьми.

Собственные дети были еще слишком малы, чтобы понять, что происходит между родителями и почему отец так часто не живет дома. После недель, проведенных Уэллсом в «Шато Солей», они с фон Арним сговорились о путешествии осенью по Италии; эта поездка описана графиней в романе «Жена пастора». Ее спутник оказался утомительным. Он не скрывал, что его работа важнее, чем отношения с нею. Он безвкусно одевался, громко разговаривал. Она дала ему от ворот поворот. И той же осенью — это уже не роман, а жизнь — вступила в связь с Фрэнсисом Расселом, кузеном Бертрана Рассела. По версии же Уэллса, его любовница начала ревновать к жене и устраивать сцены. Так или иначе их отношения закончились.

Ребекка Уэст совершила в мае поездку в Испанию и Францию; по возвращении она с головой ушла в работу. Уэллс читал то, что она публиковала летом, находил, что она пишет все лучше. В июле отправил ей письмо с похвалами ее таланту и предложением дружить. В августе прочел ее новеллу «В Вальядолиде», где рассказывалось о их отношениях, был тронут. В октябре увидел ее отзыв о «Страстных друзьях», написал дружеское письмо, поздравляя с «первоклассной критикой». В том же месяце произошел разрыв с фон Арним. Дружбе никто не мешал, но Ребекка не желала ограничиваться дружбой. «Ее отец был чудовищный распутник, а мать была отчаянно предубеждена против секса…» Все это мы уже слышали — виноваты родители девушки. Правда, на сей раз еще сказалась «ужасная встреча с неким бродягой, когда она была еще ребенком». Противостоять этим дурным влияниям наш герой, естественно, не мог, и в последних числах октября 1913 года дружба получила развитие, которого добивалась Ребекка. От апартаментов на Черч-роу Уэллсы отказались еще весной, но Эйч Джи снял для поездок в Лондон квартиру на Сент-Джеймс-корт — там и происходили встречи. Уже при втором свидании, в начале ноября, Ребекка забеременела: «Этого не должно было случиться, а поскольку я был человек опытный, вина целиком лежала на мне». А теперь, пока она носит дитя, нужно сделать небольшое отступление.

Об отношениях Ребекки Уэст с Уэллсом написано много книг. «Главными» из них к настоящему моменту считаются три: «Уэллс и Ребекка Уэст» Гордона Рэя [50] Ray G. N. Н. G. Wells and Rebecca West. New Haven, 1974. , «Уэллс: аспекты жизни» Энтони Уэста [51] West A. H.G. Wells: Aspects of a Life. N. Y., 1984. и «Жизнь Ребекки Уэст» Карла Роллисона [52] Rollyson C. Rebecca West: A Life. N. Y., 1996. . Первая была опубликована при жизни Уэст, написана с ее слов и отредактирована ею — доверие к таким биографиям очень ограниченное. Вторую написал сын Ребекки, у которого были прескверные отношения с матерью. Что же касается Роллисона, то он считается специалистом по Уэст, а его книги о ней — наиболее объективными, хотя ехидные критики и называют их «каталогизированными описями». Но полностью объективных биографий нет. Переписку принято рассматривать как надежный источник, а между тем трудно найти что-либо более субъективное и неискреннее, чем письма, особенно если их пишут литераторы; Энтони Уэст так и вовсе полагает, что свои письма к Уэллсу его мать фальсифицировала задним числом. Так что все, что нам известно о связи Уэллса с Ребеккой, в той или иной степени является домыслами.

Рэй утверждает, что беременность Ребекки была не случайной: Уэллс пошел на это сознательно, так как желал привязать к себе молодую любовницу. Роллисону эта гипотеза представляется сомнительной: инициатором связи была Ребекка, она желала прочных отношений, а Уэллс их избегал; если кто-то и мог быть заинтересован в рождении ребенка, то не он, а она. Вроде бы логично; однако Уэллс, узнав о том, что станет отцом, выражал по этому поводу радость, заранее придумывал «нашему детенышу» ласковые имена и писал Ребекке, что ждет не дождется, когда они заживут семьей. По Рэю, Ребекка воплощала собой тот самый «Призрак возлюбленной», которого искал Уэллс, и была главной женщиной в его жизни. Сам Уэллс даже не включил Ребекку в число женщин, которых любил, и тем не менее намеревался с нею жить. По Рэю, ребенок, хоть и зачатый по инициативе отца, был желанным для матери. По Роллисону (и по самому Энтони Уэсту), ребенок рассматривался эгоистичной Ребеккой как помеха ее карьере; однако ж она не прервала беременность — может, хотела, как самая обычная, неэмансипированная женщина, вынудить любовника жениться. В декабре Уэллс устроил Ребекку в клинику для обследования, навещал ее там и обещал снять дом, где она (и он — когда будет возможность) станет жить до рождения «детеныша». Но пока что ему пришлось ненадолго оставить Ребекку. Его ждало путешествие в страну, о которой он давно мечтал:

«Когда я думаю о России, я представляю себе то, что я читал у Тургенева и у моего друга Мориса Баринга. Я представляю себе страну, где зимы так долги, а лето знойно и ярко; где тянутся вширь и вдаль пространства небрежно возделанных полей; где деревенские улицы широки и грязны, а деревянные дома раскрашены пестрыми красками; где много мужиков, беззаботных и набожных, веселых и терпеливых; где много икон и бородатых попов, где безлюдные плохие дороги тянутся по бесконечным равнинам и по темным сосновым лесам», — написал Уэллс в 1906 году в предисловии к русскому изданию собрания его произведений [53] Это было не первое собрание: первое вышло еще в 1901 году. .