Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 1994 год

Прерванная кругосветка. Дневники, воспоминания, письма, подготовленные и прокомментированные координатором экспедиции журнала «Вокруг света» Василием Галенко.

Евгений Смургис — человек, дерзнувший быть первым в необъявленной гонке вокруг света на веслах и потерпевший в ней поражение. Хотя слово «поражение» едва ли уместно, поскольку Смургис не имел соперников. Было ли это трагической случайностью или фатальной неизбежностью?..

Евгений обладал редкой психологической устойчивостью, может быть, даже самоуверенностью в обстоятельствах, когда не грех было бы отступить. Временно отступить. Евгений, как правило, этого не делал. И еще он торопился в любой из своих гонок с самим собой, как будто за ним следили спортивные судьи с секундомерами. Он мало считался с любыми авторитетами в области марафонской гребли, вероятно, по справедливости полагая, что равных в этом ему не было, и не только в России. Еще он был безумно храбрым, и вид смертельной опасности всегда рождал в нем лишь титанический всплеск спасительной, изнурительной работы. Возможно, его уверенность в своих силах его и подвела, ибо он не сидел в поезде, потерпевшем крушение, не разбился в самолете, не попал под машину на перекрестке, и Бог его миловал от бандитов и других напастей, включая болезни...

Он начал спасать себя и лодку от не столь уж внезапно налетевшего шквала. Забыл или не успел надеть спасжилет и пристегнуться к лодке и оказался за бортом в тяжелых болотных сапогах. В лихорадочной толчее волн он не успел дотянуться до уносимой ветром лодки, всегда спасительной и непотопляемой. Это случилось в узком проливе между материком и островом Олерон у западного побережья Франции близ устья Жиронды, в ночь с 14 на 15 ноября 1993 года. На следующий день лодку Евгения Смургиса — «МАХ-4» — обнаружили без видимых повреждений — на пляже близ городка Ла-Трамблад. Два дня поисков с вертолетов и катеров результатов не дали. Лишь на шестой день тело Евгения Смургиса было обнаружено на берегу в том же месте...

В Морском музее Ла-Трамблада — на самом пороге бурной Атлантики — под крытым навесом стоит теперь лодка «МАХ-4» как памятник мужеству русского путешественника из далекого от Франции города Липецка, где покоится прах отважного первопроходца. На скромной табличке, прикрепленной к лодке, — надпись на французском языке. Цифры и слова, говорящие о многом даже искушенным в мореплавании гостям курортного департамента Приморская Шаранта: с 1967 по 1993 год на трех гребных лодках Евгений прошел 48 000 км за 710 ходовых дней. Последние 11 300 км„от заполярного Тикси в Якутии до устья Жиронды он шел по программе кругосветного плавания 255 дней. В этом большей частью небывалом арктическом марафоне Евгений прошел от 130-го градуса восточной долготы до 5-го градуса к западу от Гринвича. Это, пожалуй, самое выдающееся достижение русского морехода: именно этот сектор Земли никогда не покоряли знаменитые гребцы Англии, Франции, Америки. Мы можем с полным основанием утверждать, что вместе со знаменитыми покорителями Атлантики и Тихого океана Евгений Смургис замкнул кольцо кругосветного маршрута на гребных лодках. Кроме того, суммарная протяженность гребного марафона нашего соотечественника — 48 000 км — еще не перекрыта даже теми, кто покорил на веслах по два океана...

Смерть — явление столь же печальное, как и естественное. Гибель же всегда воспринимается как вопиющая несправедливость, вызывающая немало эмоций по поводу ее причины: «Эх, вот если бы он послушался совета береговой охраны... Вот если бы пошел другим путем... Вот если бы больше собрали средств...» Такие «если бы» — явление не новое, и урезонить или успокоить новоявленных судей и спорщиков можно лишь одним путем — построить наш рассказ на дневниках самого Евгения. В это плавание он вышел вместе с сыном Александром 4 июня 1993 года, из Мурманска.

Мыс Немецкий, 7 июня.

Весь вчерашний день шли вдоль побережья знаменитого полуострова Рыбачий. За полсуток — 50 км. Пошли!! Но к вечеру от налетевшего шквала с трудом загребли в бухту Зубовская. Шквал быстро пролетел, и ветер пошел на мировую. В 4 утра прощаемся с мысом Немецким — последним клочком родимой земли. Включаю рацию: надо искать погоду. Вдруг на дежурном 16-м канале: «Экипажу «МАХ-4» счастливого плавания, легкой погоды и попутного ветра. Погоду? Сейчас запрошу. Ветер север, северо-запад, 10 — 15 м/с. Говорил дежурный наблюдатель младший сержант Семенов». Норвежский берег — мыс Хибергнессет обозначился четко. Грести становится труднее. Обидно: до берега всего 15 км — час крепкой работы вдвоем. Понесло! Надо срочно ставить плавучий якорь. Саша держит курс против волны, а я роюсь в барахле жилого отсека. Маленький якорь обнаружился сразу, большой будто черт схоронил.

Саша держит меня за ноги. Несколько раз окатило водой, пока на ощупь закрепил 40-метровый линь якоря за носовой якорный рым. Укрылись в каюте, установив дежурство по два часа. Засыпаю...

Варангер-фиорд, 8 июня.

Каждая вахта была беспокойна — приходилось то и дело вылезать из каюты и откачивать воду из открытой части лодки. Волны налетают на наш маленький кораблик со всех сторон, своими гребнями срываясь в лодку. Тревожно просыпаюсь. Лодка уже не держится носом к волне, и, значит, что-то с плавучим якорем. Через мгновение уже на носу. Ловлю и выбираю якорный трос — якоря нет. Большие глубины не позволяют отдать обычный якорь, потому поставили малый плавучий. Опять двухчасовые вахты для откачки небесной и морской воды — течет лодка?! Нас несет в глубину Варангер-фиорда, к российско-норвежской границе. Правим в разлом между сопками, чья там земля — не разобрать.

Выносит на отмель правого берега пограничной реки. Подтягиваем лодку выше линии прибоя.

— Смотри, — кричу Саше, — вроде наши ребята.

— Ложись, суки, лицом в песок, руки в сторону...

Вот так встретили нас на границе.

Унизительный допрос, шествие под дулами автоматов на заставу. Проверка документов, унизительное хамство...

Варангер-фиорд, 9 июня.

После ночной разборки надеялись на тепло в казарме. Спали на каких-то лавках, как задержанные. В 13.30 стук в комнату. Сам начальник заставы Коробенко Олег Анатольевич.

— Одевайтесь, мы вас отвезем.

— Но ветер не попутный, нас же выкинет снова...

— Приказали вас выдворять, если что-то не получится — стоять на месте. Костров не разводить.

Под снегом с дождем приводим в порядок лодку. Все намокло, а сушить нельзя. К вечеру снова появляются наши. Зовут ночевать в тепло. Смотрю на море: вроде ветер с запада, надо уходить. Отклоняем приглашение — сначала по мусалам, а потом сами зовут. Нет уж, спасибо.