Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1995 год

Каким бывает страх

Завершив подготовку автомобилей, мы, три российских экипажа, выехали через Германию в Бельгию; я сидел за рулем джипа-вседорожника «мицубиси-пажеро». А из Брюсселя, пройдя контрольную комиссию, отправились на предстарт в Париж, а потом в Гранаду, в Испанию, — оттуда начинался первый этап ралли Париж — Дакар. Здесь мой экипаж и получил первое «боевое крещение».

На нашем джипе были установлены автопокрышки для езды по каменистой дороге, ехали же мы по асфальтовому шоссе. С начала перегона чувствую — машину бросает то вправо на полметра, то влево. Впрочем, дорога хорошая, машина новая, на отсутствие быстрой реакции я никогда не жаловался — мастер спорта по самбо все-таки. Так что справляюсь с управлением — лечу вперед с максимально возможной скоростью. Вот уже и Барселону проскочили... как вдруг на скорости 160 километров в час у автомобиля лопается левое заднее колесо... Нас заносит, я пытаюсь выравнивать, да где там! На полном ходу джип подбрасывает, он делает пируэт и, кувыркаясь, катится вниз по крутому склону на дно оврага глубиной метров пятнадцать и там, перевернувшись через крышу раз шесть, наконец встает на колеса. Мы — в шоке. Несколько секунд прихожу в себя, медленно осознаю, что произошло. Трясу напарника за плечо: «Олег, ты как?» Он молчит, ничего не отвечает, но глаза открыты, дышит — значит, живой!

Вдруг сверху, с дороги, нас окликают по-русски: «У вас все нормально, ребята?» Ну, думаю, приехали! Видимо, крепко я треснулся башкой при падении, если, очнувшись, слышу посреди Испании чистую русскую речь. Однако в жизни все значительно проще — это российские туристы. Они, оказывается, ехали в автобусе, который мы только что обогнали. Выволакиваю Олега из машины, карабкаемся вверх по склону под аккомпанемент сочувственных возгласов земляков.

Злость меня охватила страшная. Это ж надо было — полгода готовить машину к ралли, вбухать в это дело больше двухсот тысяч долларов, чтобы вот так, еще до старта, разуделать ее на подъезде к гонке!

Вон стоит мой джип внизу, под косогором. Весь во вмятинах и царапинах. Краска по бокам и на крыше ободрана. Обшивка местами просто разодрана в клочья, стекла побиты, передние колеса в разные стороны смотрят. В общем, взглянешь — слеза прошибает. Прибыла дорожная полиция. Они нас «успокоили» — оказывается, на этом участке часто случаются аварии. Подогнали кран «Като», он и вытащил джип на дорогу.

Вскоре подошел наш КамАЗ, а следом — «техничка». Мужики выскочили, без лишних слов выровняли на глазок колеса. Двери уж мы сами прикрутили веревками и поехали дальше. Не пропускать же гонку из-за таких пустяков!

В Гранаду мы с Олегом Тюпенкиным, моим штурманом, прибыли менее чем за сутки до приемки машин специалистами технической комиссии и сразу же взялись за ремонт. Затем отогнали нашу машину в закрытый парк, а сами после короткого отдыха приняли участие во встрече Нового, 1995 года, организованной для гонщиков руководителями ралли и властями Гранады. Это было грандиозное шоу для двух тысяч человек в помещении местного автосалона. Рекой лилось тягучее виноградное вино, взрывались шутихи, сверкал фейерверк, звучала зажигательная испанская музыка, Карнавал длился всю ночь...

А наутро 1 января я с Олегом в числе остальных экипажей покатили на старт первого этапа ралли Париж — Дакар.

Вскоре был дан старт — и началась сумасшедшая гонка по узкой горной дороге протяженностью 150 километров.

Опытные гонщики нам, новичкам, советовали: ехать надо в пределах видимости друг друга. Прямой участок — жми на газ, перед закрытым поворотом — притормаживай. Но и прямой участок может закончиться крутым виражом или ямой, а то и обрывом, особенно в горах. В «роуд-буке» хотя и отмечены слишком опасные участки трассы, но угол поворота, глубину ямы или крутизну уклона искать в дорожной книге бесполезно. Да и не успеваешь вникнуть во все, что тебе на ухо бубнит штурман. А тут твою машину обгоняет «чужой» автомобиль. Как не впасть в азарт? Лично я не могу спокойно смотреть, как меня обходят! В общем, умом-то мы советы профессионалов вроде бы восприняли, а вот сердцем...

Со старта даю полный газ и мчусь что есть мочи по прямой, взлетаю на бугор, а там — резкий поворот на серпантин. Слышу вопль штурмана: «Тормози!..» В доли секунды успеваю выкрутить руль — и машина с визгом буквально по бровке вписывается в вираж, только мелькает перед глазами пропасть глубиной несколько сотен метров... Холод прошибает до костей. Но отвлекаться и переживать некогда: впереди еще сотни километров каменистой горной дороги, которая то петляет по склонам, то вжимается в скалу, то мчится под уклон, то круто вздымается в гору. Сбоку постоянно мелькают откосы, обрывы и пропасти, где так легко очутиться при малейшей оплошности.

Вдобавок ко всему разразился проливной дождь. Дорога стала скользкой, появились промоины, бурные потоки. Около десяти машин сорвались под откос. Пару раз и мы вылетали с дороги, но затем выбирались своим ходом по склону. В середине этапа организаторы прекратили гонку для грузовиков: те, соскальзывая с дороги, начали просто «выкашивать» оливковые сады, в изобилии растущие по склонам. Но мы проскочили и финишировали в местечке Мотриль 13-ми в общем зачете и со вторым временем среди российских экипажей — 3 часа 26 минут.

Уже потом, в Дакаре, прибывшие туда участники ралли, все, без исключения, даже бывалые гонщики, согласились, что испанский этап в этот раз был самым опасным. Слава Богу, все остались живы.

Лично для меня самым сильным впечатлением от первого этапа был страх. Как человек, кое-что повидавший на своем веку, могу утверждать, что страх, вообще говоря, бывает «львиный» и «заячий». Первый побуждает к преодолению опасности, мобилизует все силы; второй парализует волю к сопротивлению, порождает дикое стремление спрятаться, зарыться куда-нибудь поглубже — только бы пронесло. Но есть еще особый вид страха — густая смесь ужаса с восторгом. Такое ощущение до участия в ралли мне доводилось испытывать, лишь совершая затяжной прыжок с парашютом с четырехкилометровой высоты или прыгая с «тарзанки», когда в свободном падении летишь вниз головой несколько десятков метров к стремительно надвигающейся земле, и только у самой ее поверхности тебя подхватывают упругие резиновые стропы, обмотанные вокруг ног, и возвращают к жизни, с которой ты уже мысленно успел проститься. Там это чувство длилось всего несколько секунд, а вот на горном этапе ралли оно растянулось для меня на добрых три часа.

Перед стартом на вопрос одного из российских коллег: «Где отливать будем?», я отшутился: «Где станет страшно, там и будем...» Тогда я и представить себе не мог, что азарт и напряжение гонки настолько велики, настолько поглощают всю энергию и внимание экипажа, что сама мысль об остановке для того, чтобы выпить воды или, извините, справить нужду, кажется просто кощунственной.