Никита Моисеев - Люди и кибернетика

И далеко не все, что делается на Западе, может быть использовано в нашей социалистической практике!

Поэтому в начале 60-х годов часть математиков-экономистов, отчетливо поняв невозможность ограничиться в экономико-математических исследованиях «оптимизационной идеологией», стала пропагандировать необходимость развития специальных экономико-математических методов, более полно учитывающих особенности тех задач, которые ставит практика социалистического строительства перед экономической наукой. В этой ситуации у нас оказался единственный выход — надо учиться переосмысливать то, что было сделано мировой экономико-математической наукой, и тщательно изучать практический опыт нашего государства.

Проходило все это не без трудностей и споров. Постепенно, в «трудах и заботах» и жарких дискуссиях, рождалось новое понимание места и роли математики и электронной вычислительной техники, места экономико-математических исследований в экономическом развитии нашей страны. Не будет преувеличением сказать, что именно в эти годы возникло то понимание смысла автоматизации управления, которое сегодня оказывает решающее влияние на практику совершенствования хозяйственных механизмов.

В теоретическом плане произошло, может быть, и не очень заметное со стороны, но очень важное событие:

довольно широкий круг математиков, занимающихся проблемами пользования ЭВМ в управлении народным хозяйством, поняли, что современные проблемы экономики и управления неотделимы друг от друга.

Произошло, если угодно, становление системной методологии, без которой очень трудно заниматься внедрением автоматизированных систем управления.

Но это, в свою очередь, привело к новому пониманию целей экономико-математических исследований, резкому расширению фронта поисковых исследований, к стиранию границ между смежными областями знания. Попробуем пояснить это на хорошо известном примере.

Если спросить любого школьника, для чего люди изучают физику, он, наверное, ответит: чтобы открывать законы физики. Но ведь законы эти нужны не только сами по себе; они нужны инженерам, химикам, биологам для того, чтобы инженеры могли создавать новые приборы и машины, химики — создавать новую технологию, биологи — познавать процессы, протекающие в живой материи… И вот появляется прикладная физика, химическая физика, биофизика и многие другие науки, которые вроде бы уже и не физика в строгом смысле слова, но которые невозможно развивать и использовать без глубокого знания физики и ее законов. Грани между ними как бы стираются, ибо химика, который использует методы химической физики в интересах химической технологии, с равным правом мы можем назвать и физиком и химиком.

Нечто подобное произошло и с наукой Экономикой.

Одной из важнейших задач ее является изучение законов социалистической экономики. А изучаем мы их для того, чтобы использовать в практике социалистического строительства.

Это все аксиомы. Однако первое время считалось, что главное в ней — это совершенствование методов планирования и только планирования. Но как ни важна разработка процедур планирования, она все же не исчерпывает всего многообразия задач, которые ставит перед наукой практика управления народнохозяйственным организмом страны. И в решении этих задач Экономика, экономическая наука призвана занять такую же ведущую роль, какую физика в создании, например, лазерной технологии. Но это будет уже не Экономика в старом понимании слова; она включит в себя и Кибернетику, Теорию организации, и Теорию управления, и принципы использования ЭВМ. Такое понимание своих задач рождалось в Экономике далеко не гладко.

Но однажды наступил момент, когда стало ясно, что разрабатывать «чисто экономические задачи» недостаточно; необходим комплексный, или, как теперь говорят, системный подход к изучению и исследованию всей экономики страны и отдельных ее аспектов, в результате чего должна разрабатываться именно система управления. Вот тогда и возникла идея Программного метода, которая, как оказалось, совершенно не противоречит идеям оптимальности, поскольку они само собой вписались в эту систему как естественный элемент метода.

Просто он дает ключ к построению целевых функций и ставит все на свои места, провозглашая главной и основной задачей обеспечение правильного выбора целей.

Сейчас трудно отыскать авторов Программного метода. Да, наверное, и не следует пытаться это делать, ибо речь шла не о создании чего-то принципиально нового, а об упорядочении, о структуризации того положительного опыта управления народным хозяйством, который был накоплен у нас в стране в предшествующие годы.

Скажем только, что Вычислительный центр (ВЦ) Академии наук СССР был одной из первых организаций, не только заявившей о необходимости развивать Программный метод, но и предложившей его первую алгоритмичную схему. Утверждалась она не просто. Людей, которые занимались Программным методом, почему-то не слышали. Экономисты-теоретики отказывались их замечать, а практические работники, как и всегда, старались обходиться теми «верными средствами», которые были им привычны и доступны. Программным методом так же мало интересовались, как и ранее методами оптимизации.

И тем не менее однажды этот Программный метод, или, как его чаще называют, Программно-целевой, получил не только признание, но и широкое распространение. Но к этой популярности Программного метода наши экономисты имели весьма малое причастие, так как основной импульс для своего развития он получил извне.

Именно из-за океана, когда тогдашний министр обороны США Макнамара объявил свою систему «планирования, программирования и бюджетирования», направленную на повышение эффективности средств, вкладываемых в развертывание военных программ. Внешняя похожесть терминологии, давление «международного авторитета» сыграли большую роль, чем наши попытки объяснить необходимость изучения и проектирования процедур Программного метода.

Обо всем этом можно было бы и не вспоминать, если бы и сейчас иногда не говорили о том, что Программный метод пришел к нам из-за рубежа, хотя на самом деле, как это видно, он оформился в СССР еще в первые годы становления Советской власти как естественная и, может быть, единственная возможность управления единым организмом страны, подобной нашей. Еще и сейчас бывают рецидивы неправильной трактовки метода. Но особенно печально то, что его стараются чересчур узко трактовать.

Программный метод называют еще Программно-целевым, подчеркивая тем самым, что выбор управлений или планирование своих действий должны определяться поставленными целями. Строго говоря, такое разъяснение особого смысла не имеет. Если нет цели, то говорить об управлении и, в частности, планировании как элементе управления вообще бессмысленно. Любое управление всегда преследует те или иные цели — оно всегда является целевым!