Александр Шубин - Демократический социализм — будущее России

Так возникает важная дилемма: слишком медленно реформировать общество нельзя — можно просто не успеть. Но господствующие силы общества насквозь пропитаны авторитарной культурой и не дадут реформировать общество быстро, если не будут подвергаться давлению извне. Именно давлению, потому что попытка «революции», предпринятая радикальным меньшинством лишь воспроизводит авторитарную систему.

Стало общим местом утверждение о том, что экологическое движение недостаточно влиятельно, потому что оно защищает не конкретный слой людей, а всех сразу, притом что эти «все» не видят в этой защите своей выгоды. В итоге экологисты «зависают», теряя свою социальную опору. Между тем без воздействия мощной социальной силы махину индустриального общества не изменить.

Какие же силы могут давить на структуру общества? Лишь те, которые в силу своей структуры связаны с самоуправлением, которые составляют костяк гражданского общества, а не государства или хозяйственных корпораций. Речь идет о тех слоях, которые достаточно компетентны, чтобы участвовать в управлении собственным производством (я имею в виду не только традиционное материальное производство, но и производство информационной продукции). Понятно, что эти социальные группы станут внушительной силой, осознают свой «классовый интерес» (и тогда можно будет говорить об образовании гражданского «класса» как основы гражданского общества) лишь по мере развития культуры.

Сегодня эта новая общественная сила формируется вместе с гражданским обществом — сетью организаций, независимых от государства и хозяйственных монополий. Помимо экологических движений в эту сеть входят профсоюзы, правозащитные организации и общества потребителей, органы самоуправления на производстве, небольшие фирмы, лишенные жесткой иерархии внутри себя, самоуправляющиеся поселения, некоторые комитеты самоуправления в городах, малые партии, напоминающие скорее политические клубы и т. д.

Но поскольку социальный интерес этого слоя еще только формируется, эти организации раздроблены, не осознают себя как общность, относятся друг к другу с недоверием. Задача экологического движения — помочь сближению этих сил, отказаться от собственной ограниченности и узкой специализации. Принцип многих экологистов «все что не касается непосредственно экологии — не касается и нас» порочен в корне. Никогда не удастся вылечить экологические болезни, не трогая их социальных корней. Призывы «зеленых» мыслить глобально касаются не только географии, но и сферы мышления — экологисты должны думать обо всем: о правах беженцев и вопросах государственного устройства, обсуждать минимум зарплаты и положение в Сербии. Все это связано с экологией и необходимо для нашего дела, в том числе для поиска союзников, без которых наше движение не сможет стать достаточно влиятельным для выполнения своих задач. Социальная трансформация, способная снизить остроту экологического кризиса, может проводиться в союзе с теми социально-политическими силами, которые не считают экологические проблемы приоритетными, но разделяют конкретные програмные положения социально-экологического движения.

Поиск политических союзников — дело сложное. И здесь бытуют две основные ошибки, которые, как правило, делают одни и те же люди. Первая ошибка — отказ от собственного лица в политике и поддержка всех, кто на каком-то этапе одобряет какие-то экологические лозунги и программы. При отсутствии собственного лица это приводит лишь к проталкиванию в систему власти людей, забывающих об экологии сразу после того, как «попользовались» поддержкой экологов. На эти грабли движение наступило в 1989–1990 гг., но наши «аполитичные» товарищи хотят наступать на них снова и снова.

Вторая ошибка — попытка объединить «всех экологов» в единый фронт. Но среди людей, которые считают себя экологами — представители самых разных направлений, придерживающиеся диаметральных представлений по общественным вопросам от гайдаризма до национал-радикализма. Постоянно всплывают новые группы граждан, желающие, как например «кедровики», использовать экологическую вывеску в своих отдельных целях. Таким образом блок «всех экологистов» представляется мне беспринципным.

Для эффективного воздействия на систему власти наиболее целесообразным может быть сближение социально-экологических сил (то есть социально ориентированных экологистов) с другими гражданскими и социально ориентированными (лево-центристскими, социал-демократическими в подлинном смысле этого слова) общественными и политическими организациями. Осознав свои политические приоритеты, мы должны сближаться с теми, кто эти приоритеты разделяет, а не с теми, кто разделяет лишь кусочек нашего названия.

Профсоюзы — не политическая организация. Они объединяют наемных работников для защиты их социально-экономических интересов: права на труд, на достойные условия и размер его оплаты, на социальную поддержку со стороны государства.

Наше главное оружие в этой борьбе — коллективные договоры и соглашения между работниками и работодателями. По инициативе Федерации Независимых Профсоюзов России, входящих в нее профобъединений в стране действует целая система таких договоров, начиная с Генерального Соглашения между Правительством РФ, профсоюзами и предпринимателями и кончая коллективными договорами на каждом предприятии. Система социального партнерства призвана гарантировать соблюдение прав трудящихся.

Но сегодня она практически не работает из-за безответственности властей и работодателей. По их вине на плечи трудящихся взвалена вся тяжесть проводимых в стране реформ. Да и сами результаты подобного реформирования вызывают все большую тревогу.

1.1. Продолжается спад промышленного и аграрного производства и рост инфляции. Разрушается структура отечественной промышленности: в первую очередь гибнут предприятия наиболее передовых отраслей, обеспечивавших технологическое развитие и независимость страны — оборонная промышленность, точное приборостроение и машиностроение. Топливно-энергетический комплекс, бывший на протяжении многих лет источником национального богатства, растаскивается под давлением региональных интересов. Сельское хозяйство, лишенное поддержки перед лицом импортной интервенции, резко снизило свою продуктивность. Потерпел крах план повальной фермеризации страны; колхозы и совхозы объявлены «неперспективными» и брошены на произвол судьбы.