Александр Корнейко - Когда погиб Милован

Парикмахер повторил слова пароля.

— С сегодняшнего дня смените все старые явки, пароли, места встреч. Контр-пароль вступил в действие… А теперь сделайте мне прическу получше.

— Будете довольны, фрау…

— Ирма, — подсказала ему Эльза.

— Фрау Ирма, если мне срочно потребуется встретиться с вами, где вас искать?

— Это ни к чему, Отто. Спустя несколько месяцев с вами свяжутся. На старые пароли не отвечать. Вам понятно?

— Да, фрау Ирма.

Миллер протянула ему драгоценные камни.

— Благодарю, фрау Ирма. Это целое состояние.

— Надеюсь, вы сумеете распорядиться этим состоянием.

— Да. С сегодняшнего дня я подчиняюсь только вам или тому, кто придет с паролем?

— И мне, и тому, кто придет с паролем. Место работы не меняйте, но на всякий случай дайте еще один адрес. Встречаться с вами мы будем редко, поэтому мне нужен адрес вашего самого надежного агента, который знает всех ваших людей. Есть такой?

— Да. Запомните…

Шальц наклонился к Эльзе и тихо назвал адрес, фамилию и место работы агента, который сможет заменить его в случае провала.

Больше они: о деле не говорили. Мастер шутил, смеялся, дружелюбно поглядывал на Миллер. А когда прическа была готова, он улыбнулся Эльзе:

— Фрау Ирма, я очень рад, что моей клиенткой сегодня были именно вы.

Когда Эльза подошла к вешалке, Шальц предупредительно забежал вперед, снял ее шубу. Миллер заметила, как он ловкими пальцами прошелся по меху в том месте, где были карманы. Видимо, нащупал пистолет, заулыбался.

— Разрешите поухаживать за вами.

Эльза протянула мастеру десять марок.

— Возьмите. Спасибо.

— Приходите, я всегда к вашим услугам.

Угодливо раскланиваясь, Шальц провел ее на крыльцо. Эльза поняла, что он хочет что-то сказать. Остановилась.

— Прошу прощения, на кого мы теперь работаем? — Шальц пристально смотрел на нее.

— На тех, кто борется с фашизмом, — последовал краткий ответ.

В кабинете Штольца находились начальник управления и Лейне.

— Садитесь, гауптман, — сказал шеф, указывая Эльзе на кресло. — Мы вызвали вас, чтобы сообщить неприятную новость. Брижек повесился.

— Не может быть!

— И все-таки… Лейне, расскажите, как это случилось.

— Вчера вечером Брижек попросил вина. За ужином ему поставили бутылочку рейнского, и он всю ее выпил. После ужина удалился в свою комнату, разделся и лег в постель. В смежной комнате всю ночь находились два человека охраны. Ничего подозрительного они не слышали. Утром один из них заглянул в комнату и увидел, что Брижек висит на крюке, на который подвешивается абажур. Вместо веревки он использовал простыню, скрученную в виде жгута. Врач установил, что чех повесился в два часа ночи.

— Он не оставил посмертной записки? — поинтересовалась Эльза.

— Нет, фрау гауптман.

— Как ты думаешь, почему он это сделал? — спросил Штольц у Эльзы.

— Не знаю.

— Как он вел себя вчера?

— Нормально. Чех поверил мне, что в концлагерь не вернется.

— Ты сказала, что на днях его отправят в словацкий корпус?

— Да. И он был очень рад этому. Ничего не понимаю.

— Ну что же, теперь будем исходить из того, что Брижека нет в живых. Особенно не огорчайся. Ты кое-что узнала о Бедуине, в какой-то мере чех оказался полезным. Может быть, то, что случилось, и к лучшему…

Штольц помолчал и добавил:

— Ведь он был свидетелем твоей подготовки к встрече с Бедуином.

— Господин штандартенфюрер, я не пала духом. Задание есть задание. И я выполню его с честью…

— Похвально, Эльза.

А Миллер продолжала:

— И если чех ликвидирован по вашему приказу, значит, я чего-то не уразумела.

Штольц удивленно посмотрел на Эльзу:

— Ты допускаешь, что Брижек был умерщвлен по моему приказу?

— Да.

— Зачем же тогда мы разыграли комедию с самоубийством?

— Чтобы не огорчать меня перед поездкой в Швейцарию.

— Штандартенфюрер, ее рассуждения не лишены логики, — улыбнулся начальник управления.

Но Штольц не сдавался:

— Брижек покончил жизнь самоубийством.

— Брижек мертв, и нет смысла говорить о нем. Мои документы готовы? — спросила Миллер, давая понять, что неприятный разговор о майоре закончен.

— Да. С завтрашнего дня ты — Людмила Грановская. Подбери одежду и все необходимое для поездки.

— Слушаюсь, господин штандартенфюрер.

— Наши люди передают из Швейцарии, что Бедуин ведет пассивный образ жизни, ни с кем не встречается. Иногда по целым дням не выходит из бильярдной курорта.

— Мне кажется, что разведчик его класса должен вести именно такой образ жизни. На какие средства он живет?

— Есть ли у него деньги в Швейцарском банке, мне неизвестно, но, по словам обслуживающего персонала курорта «Лозанна», он богат.

— С кем из обитателей курорта он дружит?

— Список с характеристиками этих людей у нас имеется, возьмешь копию с собой.

— Хорошо. Может случиться так, что выйти на Марека мне будет легче через кого-нибудь из его знакомых.

— Это решишь на месте.

— Когда выезжает Гардекопф?

— Он уже выехал в шесть часов утра. У вас все вопросы согласованы?

— Да.

— Чем он будет заниматься до вашей встречи?

— Изучать контакты Марека. Возможно, он заметит то, что пройдет незамеченным для меня. Разрешите идти?

— Иди, готовься к отъезду.

Эльзе не давала покоя мысль о самоубийстве Брижека. Было ли это самоубийство или его умертвил Лейне, получив приказ от начальства? Когда она расставалась с майором, он не был похож на человека, решившего покончить жизнь самоубийством, скорее наоборот, он был полон надежд. Так в чем же дело? Запоздалое раскаивание в том, что выдал агентуру немцам? Не похоже. У Брижека было время подумать, прежде чем назвать ей контр-пароль и адрес парикмахерской. Нет, в его гибели много непонятного.

Миллер остановилась, рассматривая витрины магазинов, стараясь отогнать назойливые мысли. Но это не удавалось.

Что же произошло? С какой целью убрали Брижека? Чтобы не было свидетеля ее подготовки к поездке в Швейцарию? Если все случилось именно так, не допрашивал ли Лейне чеха? Нет, нет. Если бы чех сказал о контр-пароле и адресе, шеф и Штольц говорили бы с ней иначе. Зная об агентуре, они обязательно поинтересовались бы, почему Миллер не доложила им о том, что ей известен резидент. Значит, все произошло неожиданно для Брижека.

Рассуждая о гибели чеха, Миллер подошла к складу одежды. Пожилой кладовщик в чине унтер-офицера, заметив Эльзу, бросил кому-то:

— Все, зайдешь позже.

Подошел к Эльзе:

— Прошу прощения, фрау гауптман, я сейчас отправлю одного клиента и займусь вами. Лейне, я занят.

Из-за стеллажей с одеждой показался Лейне.

— Одежду выбираете? — спросила его Миллер.