Александр Зимин - Слово о полку Игореве

Судьба библиотеки А. И. Мусина-Пушкина неясна.[О составе рукописей А. И. Мусина-Пушкина в самом начале XIX в. можно судить по краткому перечню, сделанному Евгением Болховитиновым. Вот какие наиболее древние рукописи названы Евгением: «1. Из книг. Многие летописи и труды Татищева… 2. Труды святого Димитрия Ростовского, его рукою писанные. 3. Все летописи и манускрипты Крекшина. 4. Все летописи и манускрипты профессора Барсова… 7. Летопись князя Кривоборского… 8. Древняя летопись, из коей выписана Песнь Игорева. 9. Древняя летопись, из коей выписана духовная князя Владимира Мономаха. 10. Летопись Нестерова, гораздо старее и исправнее столь уважаемого Кенигсбергского списка, на пергамине» (Бычков А. Ф. Материалы к Словарю Евгения о русских писателях//Сб. ОРЯС. СПб., 1868. Т. 5, вып. 1. С. 256). Как видим, особенно древних рукописей, судя по этому перечню, в библиотеке графа не было. {Обстоятельные исследования, посвященные формированию собрания А. И. Мусина-Пушкина, его составу и дальнейшей судьбе, см. в работе: Моисеева Г. Я. О «Собрании российских древностей» А. И. Мусина-Пушкина // Памятники культуры. Новые открытия: Ежегодник. 1983. М., 1985. С. 14–26), в книге: Моисеева Г. Я, Крбец М. М. Иозеф Добровский и Россия. Л., 1990. С. 57–67, и особенно в книге: Козлов В. Я. Кружок А. И. Мусина-Пушкина… С. 67—170, 252–266.}] Построенный им на Разгуляе дом пострадал во время пожара 1812 г.[О доме А. И. Мусина-Пушкина бытуют различные легенды. Так, согласно одной из них, в верхнем этаже левого крыла дома находится «замурованная» комната (Кардашев М. Дом на Разгуляе // Наука и жизнь. 1963. № 9. С. 22–23).] Впрочем, наиболее ценные картины и другие редкости из собрания графа были заблаговременно вывезены. Внучка графа позднее вспоминала, что ценные рукописи из его собрания были замурованы.[Берков Я. Я. Заметки к истории изучения «Слова о полку Игореве». С. 133.] Так ли это было на самом деле, сказать трудно. Но ясно одно, что во время пожара у графа погибли отнюдь не все рукописи первостепенной важности.[Среди «сгоревших» рукописей А. И. Мусина-Пушкина числится сборник 1414 г. с древнейшим списком Памяти и Похвалы Иакова мниха. Этот сборник еще в 1776 г. принадлежал Воскресенскому Новоиерусалимскому монастырю (Никольский Я. Материалы для повременного списка русских писателей. СПб., 1906. С. 83). Очевидно, он попал к синодальному обер-прокурору вместе с другими рукописями из монастырских архивов. Сохранился список 1816 г. со сборника, что делает сомнительным сведения о гибели его в пожаре 1812 г. (Срезневский В. Мусин-Пушкинский сборник 1414 года в копии начала XIX-го века//Записки имп. Академии наук. СПб., 1893. Т. 72. Приложение № 5). Сборник упоминал H. М. Карамзин (Каралиин. История государства Российского. Т. 1, примеч. № 110, 284). Ошибочны сведения Д. С. Лихачева о том, что Троицкая пергаменная летопись сгорела у Мусина-Пушкина (Лихачев. Изучение «Слова о полку Игореве». С. 6): она погибла с рукописями ОИДР (подробнее см.: Кочетов С. И. Троицкий пергаменный список летописи 1408 года//АЕ за 1961 г. М., 1962. С. 18 и след.).] Во всяком случае странно, что некоторые из них уцелели.[Среди сохранившихся мусин-пушкинских рукописей можно назвать еще следующие:

1. Сборник двинских грамот — ГПБ, O.IV.14 (о нем см.: Карамзин. История государства Российского. Т. 4, примеч. № 206; Т. 5, примеч. № 26, 134, 244, 283, 348, 361, 364, 404; Т. 6, примеч. № 42, 66).

2. Сборник XIV в. с Русской Правдой — ЦГАДА, Древлехранилище, отд. V, рубр. 1, № 1 (о нем см.: Правда Русская. М.; Л., 1940. Т. 1. С. 277–280).

3. Софийская летопись — ГПБ, O.IV.298 (о ней см.: Карамзин. История государства Российского. Т. 2, примеч. № 78).

4. Русский временник — ГИМ, собр. Черткова, № 115 (см.: Карамзин. История государства Российского. Т. 3, примеч. № 360).] Так, И. Н. Болтин уже пользовался из числа рукописей Мусина-Пушкина так называемой летописью кн. Кривоборского.[Критические примечания генерал-майора Болтина на второй том Истории князя Щербатова. СПб., 1794. С. 23, 327 и др.] Но эта летопись не пострадала во время пожара и хранится в Чертковском собрании Государственного Исторического музея (ГИМ, собр. Черткова, № 362).[Тихомиров М. Я. Краткие заметки… С. 22.] Так называемый Чертковский список Вологодско-Пермской летописи также некогда принадлежал Мусину-Пушкину[ПСРЛ. М.; Л., 1959. Т. 26. С. 6.] (ГИМ, собр. Черткова, № 360). Этот список ранее входил в состав книг троицкого игумена Иоасафа (середина XVI в.). Следовательно, скорее всего, А. И. Мусин-Пушкин присвоил его тогда, когда троицкие летописцы по указу 1791 г. были препровождены в Синод.[В ответ на запрос 1837 г. граф С. С. Уваров начертал резолюцию, в которой говорилось, что «летописи, собранные в 1791 г., как известно, поступили в библиотеку покойного графа А. И. Пушкина и сгорели с нею вместе» (Барсуков Н. Жизнь и труды П. М. Строева. С. 313).] Но и эта рукопись не была уничтожена в пожаре 1812 г. Сохранилось путаное воспоминание внучки А. И. Мусина-Пушкина о том, что «подлинное „Слово о полку Игоря“ и часть Несторовой летописи были спасены от погибели тем, что находились в то время у историографа Карамзина».[Берков П. Н. Заметки к истории изучения «Слова о полку Игореве» С. 133.] Племянник А. И. Мусина-Пушкина Н. А. Енгалычев позднее сообщал, что еще до нашествия Наполеона на Россию H. М. Карамзин «выпросил у дяди моего 17 книг из его библиотеки для сочинения русской истории. Это мне обстоятельство известно потому, что это было в то самое время, когда я жил у дяди моего в доме». Карамзин держал эти рукописи до издания «Истории» и, прибавляет Енгалычев, «даже после того не возвратил».[Барсуков И. Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1893. Кн. 7. С. 311–312.] Весьма возможно, что внучка Мусина-Пушкина, зная, что какие-то рукописи попали к Карамзину, ошибочно назвала среди них Слово. Впрочем, не исключено, что Слово действительно «застряло» у Карамзина, ибо он несколько раз ссылался в «Истории» на рукопись сборника, содержавшую Слово. Так или иначе, но сведения о гибели сборника со Словом остаются весьма загадочны.

Таковы обстоятельства, связанные с находкой и первой публикацией Слова о полку Игореве.

Теперь предстоит рассмотреть последнюю страницу истории Слова о полку Игореве — его судьбу в исторической и литературоведческой науке XIX–XX вв.[Подробный критико-библиографический очерк изучения Слова до 1955 г. см. в кн.: Головен-ченко Ф. М. 1) Слово о полку Игореве: Историко-литературный и библиографический очерк. М., 1955; 2) Слово о полку Игореве. М., 1963. Библиографию см. в кн.: Слово о полку Игореве: Библиографический указатель / Под ред. С. К. Шамбинаго. М., 1940; Адрианова-Перетц В. П. «Слово о полку Игореве»: Библиография изданий, переводов и исследований. М.; Л., 1940; Дмитриев Л. А. Слово о полку Игореве: Библиография изданий, переводов и исследований 1938–1954. М.; Л., 1955; Попов П. Н. Дополнения к библиографии работ о Слове о полку Игореве за 1938–1954 гг. //ТОДРЛ. М.; Л., 1957. Т. 13. С. 706–716. {Cooper H. R. Jr. The Igor Tale. An annotated Bibliography of 20th century non-soviet scholarschip on the Slovo o polku Igoreve. London, 1978; Купер Г.-Р. Изучение «Слова о полку Игореве» в Северной Америке до конца 1983 г.//Слово. Сб.-1988. С. 429–433; Дробленкова Н. Ф., Зарембо Л. И., Пелешенко Ю. В., Соколова Л. В. «Слово о полку Игореве»: Библиография работ на русском, украинском и белорусском языках. 1968–1987. Л., 1990. См. также: Творогов О. В. Библиографии и библиографические обзоры «Слова»//Энциклопедия. Т. 1. С. 111–116. Библиографические сведения можно почерпнуть также из «Энциклопедии „Слова о полку Игореве“» (СПб., 1995) и книги М. Г. Булахова: «Слово о полку Игореве» в литературе, искусстве, науке: Краткий энциклопедический словарь. Минск, 1985.}] Если говорить точнее, то нас будет интересовать только вопрос о том, как трудами многих поколений ученых подготавливались условия для выявления источников и определения времени и автора этого замечательного произведения.