Александр Зимин - Слово о полку Игореве

В случае с предполагаемой (на самом деле мнимой) связью диалога Гзы и Кончака с речами фрягов к Мамаю Д. С. Лихачев также стоит перед неразрешимыми трудностями: как эта связь произошла, если она объясняется Д. С. Лихачевым только через Слово, а там ни о каком набеге иноплеменников на Русскую землю в разговоре половецких ханов нет? А вот как: «Возможно, что в нынешнем тексте „Слова о полку Игореве“ до нас дошел не весь диалог первоначального его текста и что вначале он убедительнее связывал все три произведения».[Лихачев. Когда было написано «Слово»? С. 143.] Но так можно доказать все что угодно. Словом, никакого «текстологического треугольника» у Д. С. Лихачева не получилось. Это делает необходимым тщательное сопоставление текста Ипатьевской летописи и Слова. Впрочем, Д. С. Лихачев допускает возможность использования автором Слова сведений Повести временных лет.[Лихачев. Исторический и политический кругозор. С. 9 и след.]

Не вдаваясь в какую-либо аргументацию своих положений, Б. А. Рыбаков источником Слова и рассказа Ипатьевской летописи под 1185 г. считает саму жизнь, рассказы очевидцев и т. п.[Рыбаков, Кузьмина, Филин. Старые мысли. С. 158.] Примыкая к нему, А. Г. Кузьмин сходство отдельных выражений в обоих памятниках склонен видеть в «былинно-песенном штампе», ничем не доказывая эту свою мысль.[Кузьмин. Ипатьевская летопись С. 68–70.]

О влиянии Ипатьевской летописи на Слово говорили в литературе давно. Впервые это вскользь заметил П. Е. Ваденюк.[Ваденюк П. Е. Где нужно искать ту реку, на берегах которой 5 мая 1185 г. был разбит Игорь Святославич Новгород-Северский и которая названа Каялой?//Труды III Археологического съезда в России, бывшего в Киеве в августе 1874 г. Киев, 1878. Т. 2. С. 52.] К нему присоединился И. Н. Жданов.[Жданов И. Н. Литература «Слова о полку Игореве»//Соч. СПб., 1901. Т. 1. С. 436.] О возможности использования в Слове одного из летописных сводов писал А. А. Шахматов.[Шахматов А. А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908. С. 425.]

А. И. Лященко обратил внимание на то, что Слово и Ипатьевскую летопись роднят порядок изложения эпизодов похода 1185 г. и подбор фактов. Он считал, что Слово было написано в 1185 г. дружинником князя Святослава, которому мог быть известен текст киевской летописи с рассказом о походе.[Лященко А. И. Этюды о «Слове о полку Игореве»//ИОРЯС. Л., 1926. Т. 31. С. 137–158.] Но, как доказали А. А. Шахматов и М. Д. Приселков, основную часть летописной записи 1185 г. составляет текст черниговской летописи, а не киевской.

М. Д. Приселков осторожно замечал, что изложение автора Слова находится в явной связи с изложением похода 1185 г. у летописца Игоря, отмечая вместе с тем и близость Слова к другим летописным памятникам.[Приселков М. Д. «Слово о полку Игореве» как исторический источник // Историк-марксист. 1938. № 6. С. 121.] Отличия Слова от Ипатьевской летописи, указанные М. Д. Приселковым, сводятся или к сокращению ее текста (в Слове упоминаются только Гза и Кончак, а не пять половецких ханов), или к влиянию версии Лаврентьевской (и Кенигсбергской) летописи.

В другой работе М. Д. Приселков высказал догадку, что автор Слова о полку Игореве «был знаком с Летописцем своего князя, т. е. Игоря Святославовича». Этот летописный памятник якобы имел извлечения из Повести временных лет, «касавшиеся главным образом Черниговского княжества и Тмуторакани, как Черниговской волости».[Приселков М. Д. История русского летописания XI–XV вв. Л., 1940. С. 52.] Но следы такого «сокращенного» варианта Повести временных лет до нас не дошли ни в одном произведении. М. Д. Приселков их усматривает только в рассказе Слова о битве 1078 г. Автор Слова «хоронит» якобы Изяслава в св. Софии (а не в Десятинной церкви) потому, что подробности его похорон были опущены в источнике, которым он пользовался. Но позднее Ив. М. Кудрявцевым, как мы увидим, было доказано, что ошибочное место похорон князя появилось не в результате осмысления авторами Слова неполного текста летописи, а связано с Софийской 1 летописью. К тому же вообще этот текст, очевидно, не принадлежал творцу Слова.[Подробнее см. главу VII.] Принять гипотезу М. Д. Приселкова мешает и то обстоятельство, что в Слове обнаруживаются черты близости с Ипатьевской летописью не только в изображении событий, предшествующих походу князя Игоря, но и в описании событий 1185 г. и даже более поздних.

Тесную текстологическую связь рассказа 1185 г. Ипатьевской летописи со Словом установил Р. О. Якобсон, но вопрос о том, чем ее следует объяснить, он оставил открытым.[La Geste. P. 307–311. В послесловии к четвертому тому «Избранных трудов», вышедшему в 1966 г., Р. Якобсон принимает тезис о влиянии Ипатьевской летописи (близкой к «Раскольничьему летописцу» В. Н. Татищева) на Слово о полку Игореве (Jakobson R. Retrospect Н Jakobson. Selected Writings. P. 689).] Л. В. Черепнин обратил внимание на то, что некоторые тексты Слова восходят к Ипатьевской летописи.[Черепнин Л. В. Слово о полку Игореве как памятник публицистики XII в. (рукопись).] Он считает, что автор Слова прямо полемизирует с летописным рассказом при освещении событий 1185 г. В более ранней работе Л. В. Черепнин находил черты близости между рассказом Ипатьевской летописи за первую половину XIII в. (Летописец Даниила Галицкого 1256–1257 гг.) и Словом о полку Игореве. Он объяснял этот факт как влиянием на оба памятника не дошедшей до нас повести о деяниях князя Романа, так и тем, что все эти произведения входили в единый воинский цикл, составленный в Галиче.[Черепнин Л. В. Летописец Даниила Галицкого // ИЗ. 1941. № 12. С. 236–240.] Наблюдения Л. В. Черепнина о сходстве стиля и отдельных характеристик героев в летописи и Слове заслуживают пристального внимания.

В последнее время тезис о зависимости Игоревой песни от Ипатьевской летописи обосновывал Д. Феннелл.[Fennell. Р. 126–137.]

Своеобразную точку зрения высказывал И. П. Хрущев. Он считал, что Слово не народно-эпическое произведение, а книжное. «В Слове, — писал он, — нет черт, переданных очевидцем».[Хрущев И. П. О древнерусских исторических повестях и сказаниях. XI–XII столетие. Киев, 1978. С. 212.] С последним замечанием можно согласиться. Исходя из близости Слова к Ипатьевской и Лаврентьевской (а также Кенигсбергской) летописям, И. П. Хрущев полагал, что автор поэтического произведения использовал не дошедшие до нас северное и южное сказания о походе князя Игоря, которые послужили также основой рассказа обеих летописей. Принять это предположение мешают два обстоятельства. Прежде всего близость Слова к названным двум летописям, как это будет показано ниже, не ограничивается событиями 1185 г., а обнаруживается в более широком круге тем. С другой стороны, и летописные рассказы 1185–1186 гг. имеют все черты предыдущих и последующих записей (в частности, записи черниговского, киевского, переяславского происхождения) и не дают текстологических данных для выделения из их текста особых «сказаний».