Дмитрий Черкасов - Строение и законы Вселенной

Итак, на первоначальных этапах развития социальных структур в человеческих стаях появились вожаки (аналог поведения сообществ высших млекопитающих), чьи сила, быстрота реакции и прочее давали им возможность обеспечить больше, чем у остальных, шансы на выживание опекаемой им семьи (стаи), состоящей из самок, детенышей, подчиненных или слишком молодых для борьбы за лидерство самцов. Власть такого вожака всегда была конечна и зависела исключительно от объективных причин. Кстати, подобная система до сих пор сохраняет свою положительную роль в небольших, наименее «продвинутых по пути цивилизации» сообществах.

При появлении избыточного продукта в материальной сфере, возникновении абстрактных понятий во вторичной знаковой системе и разделении стаи на более или менее устойчивые семьи роль вожака (вождя) изменяется, становясь диаметрально противоположной. Возникает принцип: «Что хорошо семье вождя, то должно быть хорошо и руководимому им племени (сообществу)». Естественно, что до такой ясности понимания своей рели вожди не доходили ни тогда, ни сейчас, но объективно действовали в рамках реализации этого принципа.

Это отнюдь не означало, что вожди были заинтересованы в ухудшении условий существования руководимого ими сообщества, наоборот: чем богаче и сильнее становилось племя (род, тейп и т. п.), тем выгоднее это было семье вождя, тем более он был заинтересован в сохранении власти своей семьи над нажитым имуществом и членами сообщества. Однако при этом влияние объективных критериев стало уменьшаться. Появились системы воздействия на соплеменников, обеспечивающие сохранение насильственной власти семьи. Если проследить за развитием мифологических представлений (по Леви-Строссу, Фрезеру и др.), то стихийная направленность этого предэтапа религиозных «мистерий» станет очевидной.

Таким образом, первобытный «политик» ставил задачу наоборот— не вождь для племени, а племя для вождя. Именно это положение сохраняется до настоящего времени и вряд ли изменится в ближайшем будущем.

Если рассматривать современное состояние мирового рынка политиков,то можно заметить ряд отчетливых тенденций.

Во-первых, число людей, стремящихся быть вождями, резко возросло. При этом в политику предпочитают идти те, кто не нашел себе применения ни в какой другой области человеческой деятельности.

Во-вторых, любой политик может подняться до уровня вождя только на противоречиях. Ему безразлично, с чем именно бороться — с хорошим, плохим или с фантомом («бумажным тигром»). При современных средствах накопления и передачи информации всегда найдется определенное количество людей-сторонников, готовых поддержать самые бредовые идеи.

В-третьих, вождь назначаеткого-либо или что-либо своим врагом (соответственно, и «врагом нации») и начинает с ним непримиримую борьбу по возможности руками своих сторонников или подчиненных. При этом совершенно неважно, с чем бороться — с сепаратизмом или космополитизмом, с национализацией или разгосударствлением, с мелким или крупным капиталом, со свободной прессой или с «холопством» журналистов и т. д. «Если врага нет, его требуется выдумать» — вот основной принцип любого современного политика.Без яростной и «бескомпромиссной» борьбы сразу станут очевидными глупость и бессмысленность предлагаемого.

К тому же чем больше сторонников набирает политик, тем примитивнее становятся его лозунги («Грабь награбленное!» и т. п.), тем агрессивнее — его сторонники, которых тянет чаще устраивать совместные массовые мероприятия (съезды партий, демонстрации, митинги, заседания политсоветов, концерты «Голосуй за…!» и т.д.), гдеуровень интеллекта собравшихся определяется минимальным интеллектуальным уровнемсамого глупого и наглогоучастника сборища. Эту сторону рассматриваемого вопроса очень точно и подробно описал профес сор С.Н. Паркинсон («Законы Паркинсона»), и добавить кизложенному им практически нечего.

Резюме достаточно печальное: современная политика не имеет никакого отношения ни к науке, ни к здравому смыслу. В ней присутствует единственная закономерность— уменьшение промежутков времени между выдвигаемыми политиками целями, к которым шарахается человечество (к сожалению, не без результата). Этому способствуют и развитые глобальные средства связи. Остается надеяться на то, что при стремлении вышеуказанных промежутков к нулю либо сами политики запутаются, либо общество начнет понимать бессмысленность постоянной смены «приоритетов».

Современная система выборов, конечно, совершенствуется, но крайне медленно. Она, вероятнее всего, является неким регулятором, отсекающим заведомо неразумно-опасные цели и решения, однако отсутствие эффективного контроля, наличие нечестной рекламы и использование «властного ресурса» правящими кланами обеспечивают в настоящее время не выбор оптимального варианта (персоны), а выбор «просто плохого» из «очень плохого».

И еще хочется высказать одну крамольную мысль. Навязчивая пропаганда «общечеловеческих ценностей», распространяемая современными беспринципными политиками (для которых ценности — деньги и власть), есть прямая ложь. Как уже отмечалось, предтечей общечеловеческих ценностей был лозунг французской революции «Свобода, равенство, братство», не реализуемый в принципе! Согласно теориям существования больших унифицированных систем, при достижении определенных уровней сложности и количестве составляющих элементов есть такие пределы управления, после которых небольшие возмущения в системе приводят к коллапсу управления и распаду (или деградации) системы.

Одним из основных факторов социального развития как раз и является многообразие физических и психических типов людей, социальных и религиозных предпочтений, экономико-географических условий и т. д. Л. Н. Гумилев писал: «Однако до тех пор, пока сохраняются разности уровней пассионарного напряжения в уже имеющихся суперэтносах, пока существуют различные ландшафты Земли, требующие специфического приспособления в каждом отдельном случае, такое слияние маловероятно, и торжество общечеловеческих ценностей, к счастью, будет лишь очередной утопией».

Сейчас под «общечеловеческими ценностями» подразумеваются (по умолчанию) иудео-христианские постулаты, а где же ценности ислама, конфуцианства или пока еще не известного племени каннибалов, для которых наибольшую «общечеловеческую ценность» представляет высушенная голова соседа, подвешенная у входа в хижину?

Каждый человек — это субъективное отражение всей окружающей Вселенной с набором обратных связей, присущих этому конкретному индивиду, а абстрактные и аморфные истины, суть которых не ясна даже выдвигающим их политиками, пытающимся на самом деле создать тупо повинующуюся им толпу (да еще в объеме всего человечества), понимаются каждым по-своему — от безоглядного восторга до лютой ненависти, причем одно в другое переходит весьма часто.