Ксения Нестерова - Где найдешь, где потеряешь.

— Да, конечно, — поспешно сказала она,очнувшись.

— Смотри, что получается. По-видимому, Штырь хотел с ним расплатиться наркотой или деньгами за нее. Но тут Антон пропал, и канал оборвался. Они включили ему счетчик. А он денег достать не мог, вот и закончил свою жизнь на рельсах. Плохо...

— Ну и что? — не поняла его Анфиса.

— Плохо, — повторил Влас. — Василь — не Штырь. Это крупный гусь. Понимаешь, если он убил Штыря, кто ему теперь долг вернет? Вокруг Штыря только мелкая стая наркоманов крутилась. Так что долг переложить не на кого. Следовательно, Василь тоже может влезть в это дело. Дело даже не в деньгах. Нельзя давать людям кидать тебя, когда занимаешь какое-то положение в преступном мире.

— Выходит, этот Василь очень опасен? — поинтересовалась Анфиса.

— Вообще-то он мужик с головой... Да ладно, ты чего делать-то сегодня думаешь? — вдруг спросил он, поменяв круто тему разговора.

— К Николаю поеду, — Анфиса уже предвидела недовольную реакцию Власа. Но на сей раз он спокойно согласился с ее решением и даже пожелал удачи...

Глава 34

ХАХАЛЬ

Из радиоприемника по квартире разносились слова диктора: «Сегодня в Москве 22—24 градуса мороза...» Погода скакала, как взбесившаяся лошадь. Анфиса передернула плечами. Она не любила зиму, мороз. Ей была больше по душе золотая осень. Разноцветье листвы, моросящие дождики и чувство покоя и грусти, которые осень всегда на нее навевала. «Унылая пора! Очей очарованье!» — Анфиса всегда вспоминала в такие осенние дни эти пушкинские строки. Да, прав был Пушкин: осень — прекрасное время года.

За сводкой погоды по квартире разлился приятный голос Валерия Меладзе. Анфиса с удовольствием послушала песню и выключила радио. Нельзя было терять время. Она потеплее оделась и вышла из квартиры. В подъезде под лестницей грелся какой-то парень. Стоял он спиной к ней, и поэтому лица его Анфиса не увидела.

«Замерз, бедняга», — подумала она, проходя мимо и отметив про себя, что он мал ростом и худ.

Снег скрипел под ногами, прохожие бежали, уткнув носы в воротники. Анфиса тоже подняла воротник шубы и спрятала подбородок в приятный мягкий мех норки.

В вагоне метро ей посчастливилось сесть. Она упала на сиденье, оттеснив прыщавого худосочного юнца с наушниками от плейера. Юнец бросил на нее злобный взгляд и атаковал на следующей остановке другое место. Прикрыл глаза и начал подергиваться в такт музыке, не обращая внимания на стоящую перед ним древнюю старушенцию. Анфиса вспомнила анекдот, как в автобус заходит женщина и видит толпу мужиков, которые расселись и не желают уступать ей место. «Ну неужели здесь ни одного джентльмена?» — с укоризной осведомилась женщина. «Джентльменов до хрена, — услышала она в ответ. — Местов нет...»

Старушке место уступил какой-то мужчина лег сорока, избавив от этой необходимости Анфису. На следующей остановке набилось народу еще больше, и по ее сапогам прошлись чьи-то кованые ботинки.

— Ой, — вскрикнула она, так и не дождавшись приличествующего «извините».

Она вспомнила часы пик в прежние времена в Москве, когда народ ехал на работу и с работы, а днем транспорт практически пустовал. Сейчас же все изменилось: пол-Москвы просто не работает, и грань между так называемым часом пик и дневным временем потихоньку стирается. Народа в метро так же много в течение всего дня. Опустившись на сиденье, Анфиса прикрыла глаза и стала думать, как бы лучше построить разговор с Николаем.

«Надо все же учитывать, что он не совсем здоровый человек, — думала она. — К тому же гнетущая атмосфера морга. Нет, не получится у меня ничего...» Анфису раздражало чувство неуверенности, возникшее перед этой встречей. Она всю

дорогу пыталась переломить себя, но ей это удавалось очень плохо.

Мороз так пробирал Анфису, пока она шла по территории больницы, что она с радостью влетела в теплое помещение морга.

Небольшой зал был заставлен венками и гробами. За столом сидела та самая злобная дама, что выгнала Анфису в первый раз. Она что-то писала и растолковывала сидящему рядом пожилому мужчине. Когда она закончила беседу с посетителем, Анфиса подошла к ней — другого выхода не было, хотя Анфиса ожидала очередной грубости.

Однако ее опасения не сбылись. Недовольно буркнув: «Еще одна!» — дама уплыла в служебное помещение. Вернулась минуты через две.

— Иди, — она указала на дверь, откуда только что вышла. — Первая дверь направо. Он там...

Анфисе долго искать не пришлось. Дверь в комнату была открыта. Николай, сидя за столом, что-то писал.

— Здравствуйте, — сказала неуверенно Анфиса. Только сейчас она заметила в комнате еще одну женщину.

— Здрасьте, — ответила она Анфисе и, ехидно улыбнувшись, удалилась из комнаты, закрыв за собой дверь.

Николай ей ничего не ответил, а только окинул своим сумрачным взглядом и кивнул на стул. Анфиса в помещении успела согреться, но от такого приема ее бросило в жар. Она передернула плечами — нервы расшалились. Сняла шубу и повесила на спинку стула, села.

Николай следил глазами за каждым ее движением. А когда Анфиса присела на стул, неожиданно произнес:

— Джинсы носите? Она тоже любила джинсы.

Вообще, спортивный стиль ей был к лицу, — в его голосе чувствовались грусть и боль.

Анфиса сразу поняла, что он имел в виду Светлану. Ее насторожило, что он говорит о ней в прошедшем времени.

— Почему любила? — поинтересовалась, удивленно приподняв брови, Анфиса.

— Я ее похоронил, — жестко произнес он. При этих его словах Анфиса вздрогнула. В устах трупореза «похоронил» звучало зловеще. Николай заметил ее реакцию. — Да успокойтесь, — проговорил он. — Я ее для себя похоронил. Понимаете?

Анфиса согласно кивнула, она поняла его настроение и спросила:

— Вы ее очень любите?

— Да, — односложно ответил он и отвернулся.

— И из-за нее вы ругались с Антоном на лестнице. Чего вы тогда хотели — чтобы она к вам вернулась? — Анфиса старалась говорить участливо.

— Да, — вновь ответил он, не поворачивая к ней головы.

— Она согласилась? — Анфиса боялась его спугнуть вопросами, но ей нужно было все разузнать.

— Нет... Сначала нет, потом, когда... — он на секунду запнулся и, резко повернувшись к Анфисе, уже зло закончил фразу: — В общем, муж ее куда-то смылся. А потом и она убежала. Но она ничего не знает о нем. Вы зря тратите время.

— А вот бабуля одна... Ну, можно ее назвать колдуньей или предсказательницей, утверждает, что

Светлана знает все, — Анфиса решила идти напролом.

Реакция Николая на ее слова была поразительна — он побледнел, и шариковая ручка в его руке треснула. От этого треска он как бы очнулся...

— Она не знает, слышите... Она ничего не знает... — как-то механически повторил он.