Николай Лавров - Маньяки: охотники на людей

Можно себе представить, какое впечатление оказало все происходящее на преступника. Тот, который получал удовольствие от вида крови, от страданий своих беззащитных жертв, кто глумился над безвинными людьми, обрекая их на ужасную смерть, теперь сам заглянул смерти в лицо.

Крики разъяренных людей, требовавших от полиции его выдачи, были прекрасно слышны в одиночной камере, где сидел Рамирес. Наверное, не раз и не два изверг прощался с жизнью, не надеясь на то, что полиция сумеет защитить его от справедливого гнева тех людей, которых он так долго держал в страхе. Теперь настал его черед страшиться возмездия.

Те рекомендации относительно допроса преступника, который следовало проводить в утреннее время, данные в свое время составителями поискового психологического портрета, полиции уже не понадобились. Испытанный Рамиресом шок развязал ему язык. На первом допросе он даже и не пытался хитрить или запираться…

В Лос-Анджелесе «Ночной Сталкер» появился в начале 1983 года, перебравшись в «Город Ангелов» из Сан-Франциско, куда он прибыл в 1982 году вместе со своей «подружкой». Парочка приехала в Калифорнию из Техаса, надеясь на то, что в Золотом штате они крупно разбогатеют. Подружка Рамиреса была старше его чуть ли не на двадцать лет и зарабатывала на жизнь проституцией, сам Рамирес к тому времени уже имел за плечами опыт общения с полицией и промышлял квартирным воровством и уличным грабежом.

Младший из семи детей в семье эмигрантов из Мексики, он родился в 1960 году в Эль-Пасо, Техас. Как пишут биографы «Ночного Сталкера», дядя Ричарда Рамиреса, вьетнамский ветеран, научил его всему тому, что должен был, по его мнению, уметь настоящий мужчина. То есть драться, пить виски, курить марихуану и относиться ко всем и вся с безмерным презрением.

Попытки жены дядюшки воспрепятствовать такому «воспитанию» закончились тем, что она была застрелена им в приступе ярости на глазах пятнадцатилетнего племянника. Можно себе представить, какое впечатление это убийство произвело на психику подростка.

Впрочем многому «хорошему» Ричард Рамирес научился и без посторонней помощи. Например, нюхать клей, чем он по собственной инициативе стал заниматься еще в нежном детском возрасте, или грабить прохожих вместе с «товарищами» по уличной банде. Наркотики, уличные разборки, грабежи — и, как закономерный результат, первый арест уже в семнадцать лет. Затем Рамиреса еще несколько раз задерживали по подозрению в грабежах, но он умудрялся выходить сухим из воды.

Первый приговор суда Рамирес получил тоже за уличный грабеж — он вырвал у женщины из рук сумочку, в которой было чуть больше 50 $. К моменту достижения им совершеннолетия по американским меркам Рамирес мог «похвалиться» только устойчивой наркотической зависимостью, вечно пустыми карманами и «подружкой» — проституткой. Впрочем и та в любой момент могла дать ему отставку по причине его вечного безденежья.

Специалисты, составляющие поисковый психологический портрет Рамиреса, оказались абсолютно правы в том, что говорили относительно отношений Рамиреса с женщинами. Он действительно не мог устанавливать долговременные отношения с женщинами. Да он, собственно, практически и не общался с обычными, нормальными девушками.

Круг его общения составляли проститутки, и поэтому неудивительно, что он не понимал женщин, не знал, о чем даже можно с ними поговорить — да, собственно говоря, и полное интеллектуальное убожество Рамиреса никак не способствовало установлению взаимоотношений с противоположным полом.

К тому же он к этому и не стремился, ограничив свой круг общения исключительно женщинами определенного сорта. И даже его подружка-проститутка могла не особенно с ним церемониться. Донна Майерс — так звали пассию Рамиреса — могла под горячую руку не только выставить его за дверь, но и дать хорошего пинка: опытная проститутка с большим стажем знала, как нужно обращаться с мужчинами и что можно себе позволить по отношению к такому ничтожеству, как Рамирес.

И с течением времени проблемы в отношениях Рамиреса с представительницами противоположного пола только усугублялись…

Ричард Рамирес не входил ни в какую серьезную, по меркам криминального мира, банду и потому не мог рассчитывать ни на защиту со стороны мафии, ни на «карьеру» в криминальной среде, у него не было ни «специализации», ни репутации, ни перспектив. И потому неудивительно, что он вечно был без гроша за душой. И мысли о собственном ничтожестве и убожестве, разумеется, и злили, и угнетали его.

Нужно было иметь деньги, много денег — не только для того, чтобы жить красиво и иметь возможность покупать наркотики, но еще и для того, чтобы почувствовать собственную значительность, ощутить себя «крутым». Идея насчет «заработков» в солнечной Калифорнии, Золотом штате, вдохновляла и Майерс, и Рамиреса.

Вперед, в Апельсиновый Рай! И в 1982 году они «осчастливили» своим приездом Сан-Франциско. Дело сразу же пошло не так хорошо, как думалось дома, в провинции, — в крупном городе деньги Рамиреса быстро кончились, и он и глазом не успел моргнуть, как был выставлен за дверь своей пассией.

Попав в начале 1983 года в Лос-Анджелес, Рамирес рассчитывал быстро подзаработать на перспективном деле. Процветающий криминальный бизнес — угон автомашин — казался ему самым подходящим занятием. Но оказалось, что полиция думала совсем по-другому, и на первом же «деле» Рамирес попался.

И загремел в тюрьму, так и не поняв, как же его так быстро «вычислили». Пятимесячное пребывание за решеткой пошло ему на пользу: он прошел курс лечения от наркотической зависимости, его привели в божеский вид — отмыли, подстригли. Выйдя из тюрьмы, он опять взялся за старое…

Какое-то время ему удавалось не только держаться на плаву, но и даже, подкопив денег, прокатиться несколько раз в Сан-Франциско, чтобы повидаться со своей подружкой. Однако полоса везения довольно скоро закончилась, и во время попытки угона — точнее, тогда, когда он садился за руль чужой автомашины, которую только что вскрыл, — его взяла полиция. На этот раз он пробыл в тюрьме чуть больше месяца.

Видимо, тюремный опыт не понравился Рамиресу, и ему пришлось и в Лос-Анджелесе вернуться к своему старому ремеслу — квартирным кражам. Этот «бизнес» был совсем не прибыльным, однако выбора у Рамиреса не было. Действовал он по наработанной методике — вечером отправлялся «на обход», обращая особое внимание на те дома, где окна были открыты.

В небогатых районах Лос-Анджелеса, где промышлял Рамирес, во многих домах не было кондиционеров, и часто хозяевам дома приходилось оставлять окна открытыми, опасаясь от жары и духоты. Этим и пользовался Рамирсс: пробравшись внутрь, он тихо обыскивал дом, стараясь найти что-нибудь ценное, что потом можно будет продать.