Маргарита Павлова - Неизданный Федор Сологуб

Работа по систематизации стихотворных текстов была предпринята поэтом, по-видимому, в 1920-е годы, в период, когда он приступил к упорядочению творческих рукописей и документов своего архива. В ходе разбора рукописей Сологуб утвердился в мысли о необходимости составления нового собрания сочинений — с учетом произведений минувшего десятилетия.

Последнее, двадцатитомное собрание (СПб.: Сирин, 1913–1914), как известно, не было доведено до конца (не вышли 1, 2, 4, 7, 8 и 10-й тома), кроме того, оно уже не могло удовлетворять требованиям, предъявляемым Сологубом к собранию сочинений, — оно не отражало его естественного творческого роста, сказавшегося в произведениях последних лет. После 1914 г., помимо прозаических сборников, романа «Заклинательница змей», рассказов и публицистических статей, напечатанных в периодике, Сологуб выпустил десять стихотворных сборников: «Земля родная» (1916), «Алый мак» (1917), «Небо голубое» (1921), «Одна любовь» (1921), «Фимиамы» (1921), «Костер дорожный» (1922), «Свирель» (1922), «Соборный благовест» (1922), «Чародейная чаша» (1922), «Великий благовест» (1923); в 1922 г. была переиздана книга стихов «Пламенный круг». Однако подавляющее большинство лирических произведений 20-х годов оставалось за пределами циклов и авторских сборников, указанных выше, а также составленных, но так и не вышедших при жизни поэта: «Стихи о милой жизни» (1920), «Туманы над Волгой» (1920), «Лиза и Колен» (1920), «Анастасия» (1921), «Кануны» (1921), «Сказки Заката» (1922) [6] Как выясняется из переписки Сологуба с С. М. Алянским, рукопись сборника «Сказки Заката» была возвращена автору; в архиве не обнаружена. См. письмо Сологуба Алянскому от 14 мая 1923 г. // РГБ. Ф. 201. Карт. 1. № 10. Л. 3. , «Атолл» (1926).

В период работы над материалами к полному собранию стихотворений Сологуб был далек от мысли напечатать его в ближайшее время: издательскую политику 20-х гг. он оценивал достаточно трезво. В то же время поэт не оставлял надежды на возможность издания нового собрания сочинений, в которое, вероятно, могли бы быть включены и обновленные, дополненные тома лирики.

В сентябре 1927 г. Сологуб писал в Москву В. В. Вересаеву:

«Мне говорили не раз, что здешнее отделение Госиздата не раз поднимало вопрос об издании полного собрания моих сочинений, но Москва всегда отказывала. Как ни мал я перед судом литературной истории, но все же я, как писатель, совершил большой (по моим силам и способностям) труд, упорно работая над языком, над формою художественного произведения и давая посильное освещение тому болоту, в которое наша родина залезла так глубоко и прочно, что стали неизбежны кровавые потрясения. М<���ожет> б<���ыть>, Москва признает, наконец, что государству непостыдно прийти на помощь старому писателю, которому, м<���ожет> б<���ыть>, и жить-то осталось особенно недолго. <���…> Это полное собрание сочинений я представляю так:

Оно может состоять из серий:

Романы, 5, 12 томов.

Рассказы и повести.

Стихи.

Драмы.

Статьи.

Выбор и порядок печатания предоставляю Госиздату. <���…>

Наиполнейшее собрание стихотворений много пишущего стихотворца будет всегда изборником. Я всегда писал много стихов, иногда более двухсот пьес в год, и в старых дневниках еще и теперь нахожу погребенные там груды рифмованных строк…» [7] ЦГАЛИ. Ф. 1041. Оп. 4. № 394. Под «старыми дневниками» подразумеваются тетради с черновиками (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. № 8–29). 17 сентября 1927 г. Вересаев отвечал Сологубу: «Принципиально Госиздат ничего не имеет против Ваших сочинений, — на днях это должно у них окончательно выясниться <���…> Мы, конечно, будем настаивать на полном собрании» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. № 127). .

Вопрос о полном собрании сочинений в Госиздате был решен отрицательно. В то же время в 1927 г. Сологуб смертельно заболел и даже при благоприятном издательском решении вряд ли бы смог участвовать в подготовке томов. Напротив, идея изборника, высказанная в письме к Вересаеву, была чрезвычайно плодотворна: последние годы Сологуба отличались наивысшей интенсивностью поэтического творчества, «груды рифмованных строк» увеличивались с каждым днем.

Первая попытка составления «Изборника» была предпринята Сологубом в 1918 г. Макет книги сохранился в архиве М. В. Сабашникова (РГБ. Ф. 261. Карт. 19. № 22), в нее было включено 206 стихотворений, ранее уже воспроизводившихся в собраниях сочинений. «Изборник» осуществлен не был.

Незадолго до смерти поэт составил книжку из стихотворений 1926–1927 гг. (91 текст), которую условно можно также считать «изборником». Один из экземпляров (авторизованная машинопись) был подарен Сологубом А. А. Ахматовой и сохранился в коллекции М. С. Лесмана [8] См.: Книги и рукописи в собрании М. С. Лесмана. М., 1989. С 282. . В последних стихах содержалось немало строк, неприемлемых для печати с точки зрения советской цензуры, «изборник» носил характер самиздата и был предназначен для узкого круга посвященных [9] Отдельные стихотворения сборника были прочтены по экземпляру Ахматовой на вечере памяти Сологуба в декабре 1928 г.: на полях рукописи сохранились владельческие пометы с указанием инициалов читавших (Р. В. Иванов-Разумник, А. А. Ахматова, А. А. Гизетти, А. Н. Тихонов (Серебров), А. Н. Толстой, В. А. Рождественский, М. Л. Лозинский, М. А. Кузмин). .

Произведения, включенные Сологубом в книгу последних стихов, отнюдь не исчерпывали всей его поздней лирики и являлись лишь малой частью среди всех не опубликованных им поэтических текстов. В материалах к полному собранию стихотворений их насчитывается не менее 500, написанных в разные годы, начиная с 1877-го. Они весьма неравноценны по своему художественному достоинству и по причинам разного характера не воспроизводились в печати. К объективным причинам следует отнести, с одной стороны, позицию государственных издательств по отношению к «представителям антинародного течения русской литературы», к которым был причислен Сологуб, а с другой стороны, значительный удельный вес текстов позднего периода, по содержанию откровенно оппозиционных официозу. Некоторые из них оставались неприемлемыми для печати вплоть до недавнего времени. Например, стихотворение «Топор широкий не отрубит//Его преступной головы…» (22 апреля 1922 г.) М. И. Дикман осмотрительно исключила из предварительного состава тома сочинений Сологуба, подготовленного ею в серии «Библиотека поэта» (1975) [10] Сообщено Ю. Д. Левиным. . Дата подтекстом, несомненно, не случайна — стихотворение обращено к вождю революции: поэт не мог не знать о дне рождения Ленина, 50-летний юбилей которого годом ранее торжественно отмечали в стране.

Помимо объективных причин, у Сологуба были также причины личного характера для того, чтобы наложить veto на значительный массив стихотворений, в том числе и более ранних периодов, и не печатать их даже при благоприятных обстоятельствах. Они представлены тремя группами текстов. К ним следует отнести эротические и «садические» стихотворения; автобиографические, отмеченные следами садо-мазохического комплекса или низкого бытового натурализма; [11] Большой блок автобиографических стихотворений алголагнической тематики (64 текста) см. в нашей публикации: Сологуб Ф. Цикл «Из дневника»: (Неизданные стихотворения) // Ежегодник на 1990 год. С. 109–159. Подробнее о садо-мазохических текстах Сологуба см. в нашей публикации: «Из предыстории „Мелкого беса“: (Алголагнический роман Федора Сологуба)» // De visu. 1993. № 9. С. 30–54. юношеские опыты долитературного периода, подражательные или малохудожественные.