Сергей Рязанцев - В мире запахов и звуков

После того, как новый посол вручит оманскому султану верительные грамоты, в зал вносят курильницу. Протокол предусматривает: новый полномочный представитель должен опахнуть себя дыханием страны — ароматом ладана.

Хотя истинной родиной ладана считается провинция Дофар в султанате Оман, некоторые разновидности этого благовония добывают и в других местах.

Так, из Сомали привозят крупный чистый ладан, который по-арабски называют «либан митый». Он дорог, и его покупают для того, чтобы пожевать.

Другим после Дофара в Омане знаменитым районом благовоний Южной Аравии является провинция Хадрамаут в Южном Йемене. Местным хадрамаутским ладаном, называемым по-арабски «либан белый», окуривают общественные бани и банные помещения в домах. Его употребляют во время религиозных процессий вокруг могил особо почитаемых людей, для курения во время церемонии обмывания покойника.

Для окуривания в Хадрамауте употребляют также «иляк», смолу, собираемую с деревьев, растущих вдоль вади — высохших русел рек; «духун», смолу средиземноморской сосны, которой окуривают себя после бани; «муассаля», специально приготовляемый из духана, сахара, масла уд состав, которым окуривают одежду. Это тот самый бухур, который курят в Йемене в комнате роженицы.

Важным благовонием считается «мурр», т. е. мирра, многократно упоминаемая в Библии. Вспомните хотя бы жен-мирроносиц или умащение снятого с креста Иисуса Христа составом из алоэ и мирры.

Арабы не дают специальных названий деревьям, с которых они собирают благовонные смолы, а именуют их просто «шаджара», т. е. «дерево» и добавляют при этом названия благовоний. Например, «шаджара аль-либан» («дерево ладана»), «шаджара аль-мурр» («дерево мирры») и т. д.

А на каком дереве растет амбра? Вопрос, конечно же, неправильный. Амбра это не плоды, не семена и не смола деревьев, хотя что же это такое, до сих пор не совсем ясно. Прежде она ценилась на вес золота как средство от многих недугов и великолепный жизненный эликсир. Амброй лечили эпилепсию, бешенство, насморк, болезни сердца, добавляли ее в кадильницы для аромата и даже в вина! За последние 20 лет цена амбры резко упала, но все-таки в зависимости от спроса и добычи один килограмм стоит от 100 до 400 долларов. Ее находят в кишках кашалотов или в море, или на берегу.

Местные жители в Йемене и Омане расскажут, что они собирают на берегу моря, особенно после бурных летних муссонных ветров, серые кусочки амбры. Они знают, что амбра образуется в желудке кашалота, «самак аль-амбра», т. е. амбровой рыбы. Кашалот ныряет на большую глубину и там поедает «листья с деревьев», из которых впоследствии и образуется амбра. Амбра бывает двух видов. Если кашалот отрыгнул куски амбры или же она попала в океан с его испражнениями, эта амбра считается второсортной. Лучшая амбра — та, которая добывается прямо из желудка убитого или выброшенного на берег кашалота. В желудке одного кашалота находят в зависимости от его размера от 10 до 150 килограммов амбры.

За более подробными сведениями обратимся к известному знатоку китов профессору А. Г. Томилину: «Одни ученые принимают амбру за патологический продукт выделений желчного пузыря больных кашалотов, другие — за нормальную секрецию желез прямой кишки здоровых животных, третьи считают защитным образованием кишечника после раздражения паразитами или хитиновыми клювами головоногих моллюсков. Замечательно, что амбру извлекали только из кишечника самцов. Первоначально она пахнет землей, но, полежав в закупоренном сосуде, приобретает запах мускуса или жасмина. Она высоко ценится в парфюмерии как лучший фиксатор цветочных ароматов. Говорят, что смоченный амбровыми духами носовой платок пахнет годы… Томас Бил из высушенных экскрементов кашалота будто бы получил вещество, напоминающее амбру, однако его рецепт до нас не дошел.

Сейчас вновь пытаются приготовить таким путем амбру, и, возможно, недалек тот день, когда на китобойных флотилиях будут собирать испражнения кашалотов для переработки их в благородный продукт. Вопреки прежним представлениям, амбра не относится к исключительно редкими находкам: наши китобои ее находили в толстой и прямой кишках 4–5 % просмотренных кашалотов. Крупнейшие куски амбры, обнаруженные когда-либо в этих китах, достигали 420 кг».

В главе «Запах женщины» я уже писал о другом не менее загадочном, чем амбра благовонии — мускусе и рассказал, что его добывали из специальных желез, расположенных на брюхе самцов кабарги (маленького оленя, обитающего в горах Восточной Сибири и Центральной Азии).

Другую разновидность мускуса — цибет — выжимали из желез, расположенных под хвостом у диких «цибетовых кошек» Северной Африки и Азии, для чего их специально содержали в клетках не только в Азии, но и в средневековой Европе.

Такой промысел до наших дней сохранился на острове Сокотра, около берегов Южной Аравии, принадлежащей сейчас Йемену. На Сокотре водятся дикие мускусные коты, которые питаются финиками и сосут кровь кур.

В нижней части живота этих котов находится железа, вырабатывающая темное маслянистое вещество, обладающее крепким запахом — мускус. Местные жители ставят для мускусных котов ловушки, куда для приманки кладут горсть зрелых фиников. После поимки кота ему надрезают железу ножом или сильно надавливают на нее, чтобы извлечь мускус. После такой «операции» кота выпускают в заросли финиковых пальм и через некоторое время отлавливают снова.

Первые археологи, проникнувшие в гробницы фараонов, были поражены встретившим их там стойким ароматом благовоний. Казалось бы, за 5 тысяч лет все душистые запахи должны бы полностью выветриться. Оказывается, ничего таинственного тут нет.

Знаменитый французский химик профессор Бертло (1827–1907) в докладе на заседании Парижской академии наук рассказал о результатах своих исследований по измерению массы, которую теряют пахучие вещества вследствие выделения из них аромата. Он установил, что 1 грамм йодоформа в течение 1 часа теряет 1/1000000 часть своей массы. В течение года это вещество потеряло бы в 8760 раз больше указанной величины, но в общем все-таки немногим больше, чем 1/100 часть миллиграмма. Должно пройти более 114 лет, прежде чем 1 миллиграмм йодоформа совершенно исчезнет путем «запахоизлучения».

Однако йодоформ представляет собой все еще не такой выразительный пример по сравнению с мускусом. По словам Бертло, он немногим ошибается, утверждая, что для испарения 1 миллиграмма мускуса нужно 100 000 лет.

Насколько запах мускуса стоек, видно из уже приводившегося мной примера: в Тавриде (Иран) находится «душистая» мечеть, стены которой клали на растворе с добавлением мускуса — этот запах ощущается и сейчас, 600 лет спустя.