Юрген Торвальд - Сто лет криминалистики

Именно так обстояло дело, когда 4 декабря 1911 года, шеф-инспектор Уорд арестовал Фредерика Генри Седдона. Элизе Барроу, в убийстве которой обвинялся Седдон, было сорок восемь лет. Благодаря полученному наследству она сумела сколотить небольшое состояние, включающее дом, ценные бумаги, наличные деньги и драгоценности. До июля 1910 года она вместе с семилетним племянником Эрнестом Грантом жила в доме кузена Вандерэя недалеко от Тиллингтон-парка и занималась преимущественно тем, что оберегала свои деньги и обвиняла Вандерэя в вымогательстве наследства. Все это приводило к частым скандалам. Услышав летом 1910 года о том, что за 12 шиллингов в неделю можно снять верхний этаж в доме Фредерика Седдона, Элиза Барроу покинула кузена и 25 июля поселилась со своим племянником у Седдона.

Сорокалетнего Фредерика Седдона, маленького лысого человека с холодными глазами, характеризовала неудержимая страсть к наживе. Работая инспектором в Лондонско-Манчестерской промышленной страховой компании, он нажил за двадцать лет капитал в 400 фунтов, и его самым большим желанием было увеличить свое состояние.

В этом между ним и Элизой Барроу существовало, несомненно, духовное родство. Во всяком случае, страсть к деньгам породила странные отношения между ними. Уже 14 октября мисс Барроу передала Седдону ценные бумаги на сумму 1600 фунтов в обмен на еженедельную пожизненную ренту. Такая рента казалась ей более выгодной и надежной, чем ценные бумаги. 9 июня следующего года Седдон овладел уже доходным домом, принадлежавшим раньше Элизе Барроу. В качестве компенсации он увеличил ее еженедельную ренту на 3 фунта. Когда летом 1911 года «Биркбэкбэнк», в котором Элиза Барроу держала свои деньги, переживал трудности, она под влиянием Седдона сняла с книжки все имевшиеся у нее наличные деньги в размере 400 фунтов и спрятала их в своей спальне вместе с драгоценностями. Итак, к этому времени все ее состояние находилось либо в руках Седдона, либо в его доме. Спустя некоторое время, 26 августа 1911 года, дочь Седдона покупает пакет мышьяковой бумаги от мух. А через несколько дней заболевает Элиза Барроу — рвота, рези в животе, понос. Доктор Сварн ставит диагноз: «эпидемическая диарея» — и предлагает больной лечь в госпиталь. Но из скупости она это отклоняет и поручает уход за собой мистеру Седдону. 12 дней пролежала она, медленно умирая, в своей постели. В ночь с 13 на 14 сентября Элиза Барроу умерла, и Седдон тотчас принялся обыскивать ее комнату. Позже он утверждал, что нашел всего 10 фунтов. Но его служащие видели, как он рано утром считал деньги. Седдон посетил ювелира с кольцом умершей и просил удалить выгравированные на нем инициалы матери Элизы Барроу. Он положил большие суммы в банки и отправился к доктору Сварну, который, не осмотрев труп, выписал ему свидетельство о смерти. Причиной смерти была указана эпидемическая диарея. И, наконец, Седдон сам позаботился о похоронах Элизы Барроу, не сообщив даже ее родственникам, Вандерэям. Он заказал самый дешевый гроб и получил от предпринимателя похоронного бюро 12 шиллингов комиссионных за организацию похорон.

16 сентября 1911 года на кладбище Финчлей состоялось погребение Элизы Барроу, а спустя шесть дней Седдоны отправились в путешествие к морю.

Тем временем о смерти своей родственницы узнал Вандерэй и в надежде получить наследство явился к дому Седдона. Дом был заперт. Только 9 октября ему наконец удалось застать Седдона. Седдон сообщил ему, что наследство Элизы Барроу составляет 10 фунтов. Он же, Седдон, потратил на похороны и заботы о ее племянника 11 фунтов 1 шиллинг и 10,5 пенса, так что наследник должен ему больше фунта. Правда, остались еще несколько платьев и мебель стоимостью примерно 16 фунтов. Когда Вандерэй поинтересовался ее домом, акциями и счетом в банке, то Седдон объяснил ему, что дом и акции законным путем перешли теперь в его собственность, он же, согласно условиям, выплачивал Элизе Барроу ренту до самой ее смерти. Что же касается наличных денег, то это была легенда.

Не веря ни одному слову Седдона, Вандерэй поехал 10 октября в Скотланд-ярд. Шеф-инспектор Уорд и сержанты уголовной полиции Купер и Гауман получили задание произвести расследование. За месяц работы они столкнулись с таким количеством подозрительных обстоятельств, что уже 15 ноября по поручению министерства внутренних дел Спилсбери произвел эксгумацию трупа Элизы Барроу. Не обнаружив признаков естественной смерти, он передал дальнейшее расследование на яд в руки Уилсокса, имя которого после дела Криппена было широко известно. Уилсокс при помощи аппарата Марша установил, что в теле и волосах пострадавшей в смертельных количествах содержится мышьяк. Было совершенно ясно, что Элиза Барроу скончалась от острого отравления мышьяком. К этому времени Уилсокс занимался вопросами установления точного количества яда в организме пострадавшего.

29 ноября он отправился в помещение, где находились останки Элизы Барроу, и взвесил их как можно точнее, а в своей лаборатории взвесил все доставленные ему для анализов органы пострадавшей. Было установлено, что вес эксгумированного трупа Элизы Барроу составлял 60 фунтов, в то время как в последние годы ее жизни она весила 140 фунтов.

До сих пор считалось невозможным определение веса мышьяка, который оседал в виде бляшек в аппарате Марша. Уилсоксу казалось, что он нашел способ количественного определения мышьяка. Нужно было пропустить через аппарат Марша много различных доз чистого мышьяка и получить соответственно каждой дозе бляшку мышьяка. Запаяв стеклянную трубочку с образовавшимися в ней бляшками мышьяка, можно получить весовой эталон, по которому путем сравнения определяется количество мышьяка, полученного при токсикологических анализах. Для этого необходимо создать эталоны для веса от одного миллиграмма до 0, 005 миллиграмма мышьяка.

Уилсокс изготовил несколько сотен сравнительных бляшек и приступил к исследованию органов Элизы Барроу.

От желудка, весившего 105 граммов, он взял 0,525 грамма, что составило одну двухсотую его часть, подверг исследованию в аппарате Марша, получил бляшку мышьяка и установил по эталону его вес. Полученное число он умножил на 200 и установил, что во всем желудке было 7, 3 миллиграмма мышьяка. Так он исследовал все органы. Выяснилось: кишки содержали 41 миллиграмм мышьяка, печень — 11, 13 миллиграмма и т. д. Трудней было определить вес мышьяка в коже, костях и мышцах. Уилсоксу не хотелось разрушать все тело пострадавшей, препарировать все части тела и взвешивать каждую из них отдельно. Он подверг сравнительному анализу, например, только 6 граммов мышц и установил, что в них содержится 1,3 миллиграмма мышьяка. Но так как общий вес мышц не был установлен, отсутствовало точное число множителя. Уилсокс использовал для установления этого числа известное положение, что вес мышц человека составляет две пятых общего веса тела. Итак, он выяснил, что мышцы содержат 67,2 миллиграмма мышьяка. Уилсокс решил не включать в общий баланс количество мышьяка в волосах, коже и костях, так как и без них вес мышьяка в теле составил 131,57 миллиграмма, что свидетельствовало об отравлении. Неучтенные количества мышьяка Уилсокс решил использовать в качестве своеобразного резерва, в случае если защита Седдона обнаружит в его анализе какие-либо просчеты.