Александр Чернов - Гомо акватикус

В старое время в угольные шахты брали канареек. Они очень чувствительны к метану. Подобную же обязанность — своевременно докладывать, не загрязнен ли воздух, — возложили и на Клода-пернатого. Однако живой газоанализатор так ни разу и не сработал — не было причины. И попугай в основном занимался тем, что развлекал океанавтов и посетителей подводной станции, обрушивая на них… шквал лихой матросской ругани. Как у всякого ответственного лица, у Клода имелся дублер — Арман, названный в честь Армана Давсо, одного из аквалангистов-калипсян. В случае гибели Клода под воду спустился бы его друг Арман… Но и здесь все обошлось благополучно. Клод отлично освоился на дне моря, он жил без всяких клеток. Не оправдались и тревожные ожидания Вессьера, будто бы Клод будет мешать людям спать.

— Если все пойдет строго по плану, — считали в Океанографическом музее, — то третья колония под водой откроется осенью следующего года.

«Мы поставили перед собой задачу добиться эффективной жизнедеятельности человека под водой на глубинах не менее двухсот метров в течение целого месяца. Если нам это удастся, мы дадим в руки человека средства для освоения просторов подводного континентального плато… Это континентальное плато — ставка в нашей битве… Вероятно, лет через десять будут возведены более крупные подводные города, постоянно действующие научные станции, где будут работать ученые всех отраслей науки. Континентальное плато будет заселено тысячами мирных колонистов. Станут широко эксплуатироваться минеральные ресурсы подводных просторов, образцовые фермы позволят выгодно заменить рыболовство развитием подводного промысла рыбы и разведением морских животных», — так писал о своих планах Жак-Ив Кусто, воодушевленный удачей «Преконтинента-два».

Сбудутся ли дерзкие планы исследователей? Пусть рассудит время!

В конце мая 1964 года неподалеку от Бермудских островов, в Атлантическом океане, стал на якорь небольшой корабль — тендер «Нахант». Этому видавшему виды морскому волку, уже приговоренному на слом, выпала честь закончить свою карьеру в роли плавбазы обсерватории «Силэб-I».

Руководителем американской экспедиции в глубины Атлантики стал капитан 1-го ранга Управления медицинской службы ВМС США Джордж Бонд. Раньше Джордж Бонд был хирургом и считался одним из лучших специалистов штата Северная Каролина.

Что же заставило капитана Бонда сменить скальпель на акваланг?

В течение нескольких лет Бонд служил в специальной группе по подводным исследованиям. Здесь впервые в США начали применять гелиевые смеси для дыхания водолазов и аквалангистов. Увлекшись этой идеей, Бонд вскоре возглавил лабораторию медицинских исследований в Нью-Лондоне и продолжил опыты по подводной физиологии.

Первыми акванавтами стали животные — белые мыши, морские свинки, овцы и козы. При дыхании обычным сжатым воздухом под давлением семь атмосфер звери жили тридцать пять — сорок часов, а затем гибли. После долгих экспериментов была составлена смесь из кислорода, гелия и азота, неопасная для здоровья животных. В одном из опытов четвероногих поместили в камеру под давлением восемь атмосфер. Целую неделю, дыша гелиевым воздухом, прожили они на «глубине» семидесяти метров. Еще три дня ушло на декомпрессию.

Были проведены десятки и сотни таких экспериментов. Изменялось давление, состав дыхательных смесей, время пребывания в барокамере, условия декомпрессии.

Наконец, в 1962 году начались опыты с людьми.

Имея такого солидного шефа, как американское военно-морское ведомство, капитан Бонд не испытывал нужды ни в помощниках, ни в средствах. Для экспериментов Бонд получил в свое распоряжение комфортабельную барокамеру. В ней было два входа. Один на поверхности, другой под водой. Подводная дверь вела в небольшой бассейн диаметром три и глубиной пять o С половиной метров. Во время опытов бассейн закрывался герметической крышкой, а затем включались компрессоры, нагнетающие сжатый воздух. Теперь и в барокамере и под водой было одинаковое давление. Бассейн имитировал океанские глубины, барокамера — подводный дом. Один из отсеков барокамеры был приспособлен для медицинских наблюдений и физиологических опытов, другой — под жилые покои. Однажды испытуемые провели здесь двенадцать дней, соответствующих жизни на глубине шестидесяти метров. В другой раз трое акванавтов (слово «океанавт» в США не привилось) провели в этом бронированном замке две недели.

Время от времени они покидали свое убежище, чтобы размяться, поплавать в «открытом море», а главное — выполнить работы, намеченные по программе. Вдоволь наплававшись и справившись с заданием, акванавты через подводный люк возвращались в свой дом, где их ожидали накрытый стол и удобная постель. В случае необходимости они и сами могли кое-что себе приготовить. В барокамере имелись небольшая удобная кухонька с электрической печкой и холодильник. Однако в меню акванавтов пока что почетное место занимали всевозможные консервы.

Многолетние береговые исследования и приготовления Джорджа Бонда вошли в историю акванавтики под названием «Генезис-1». Важнейшим итогом этих работ явилось открытие, о котором упоминалось в начале книги: кровь и клетки тела насыщаются газом примерно за сутки; независимо от глубины и продолжительности подводного бытия, срок декомпрессии всегда остается одним и тем же.

Однако на море первыми проверили эти выводы Линк и Кусто. И лишь убедившись в успехе их опытов, управление ВМС США наконец разрешило провести такое испытание капитану Джорджу Бонду.

Корабельный кран, скрипя и лязгая, бережно поднял тяжелую металлическую капсулу — подводный дом. Потом его опустили на дно. 1 июня 1964 года на тросе подали глубоководный лифт. В нем занимает место экипаж «Силэб-I» — четверка акванавтов. Вскоре они уже ступают на порог своей подводной квартиры, обосновавшейся на глубине шестидесяти метров.

Подводная обсерватория «Силэб-I»

«Силэб-I» — в переводе это английское сокращенное слово означает «Морская лаборатория № 1» — внешне несколько походила на подводную лодку, установленную на ходули. Это сходство ей придавали металлические ножки, опирающиеся на пару продолговатых понтонов. Понтоны выполняли роль балластных цистерн и фундамента подводного дома. Нужное давление в помещениях «Силэб» при ее спуске под воду осуществлялось не сразу, а возрастало по мере погружения. Так медленно, дюйм за дюймом, приближалась станция к проектной отметке. Путь в глубины продолжался тридцать с половиной часов. Под конец погружения в искусственном воздухе содержалось восемьдесят процентов гелия, шестнадцать — водорода и только четыре процента кислорода.