Иван Подласый - Педагогика. Книга 1: Общие основы: Учебник для вузов

Сократ придумал эвристический диалог. Один задает вопрос – другой на него отвечает. Все дело в искусстве спрашивать – в учении правильно задавать вопросы. А спросить надо так, чтобы собеседнику было интересно, удивительно и познавательно.

Ксенофонт («Воспоминания») передает беседу Сократа с молодым человеком Евтидемом, считавшим себя знатоком мудрости и лелеявшим мечту занять государственный пост. Имея в виду это намерение Евтидема, Сократ завел с ним разговор о справедливых и несправедливых делах.

Обсуждение этого вопроса Сократ предложил начать с изображения на песке двух граф – «справедливость» и «несправедливость». Евтидем согласился. Тогда Сократ спросил его, куда занести ложь. Естественно, Евтидем занес ложь в графу «несправедливость», туда же пошли обман, воровство, насилие, похищение людей для продажи в рабство и т. п.

Сократ задает новый вопрос – справедливы ли обман, ложь, насилие и другие подобные поступки, когда они совершаются на войне против неприятеля. Евтидем после некоторых колебаний признал их справедливыми. Тогда Сократ предложил все поступки, внесенные в графу «несправедливость», перенести в графу «справедливость».

Обостряя противоречия, Сократ заставляет юношу взглянуть на, казалось бы, самоочевидные истины с различных сторон и приводит пример. Отец заболевшего ребенка, не желающего принимать лекарство, обманывает его, подмешивая к пище лекарство и тем самым заставляет его принимать. Будет ли такого рода ложь несправедливым поступком? В равной мере, будет ли справедливым поступок человека, который, видя отчаяние своего друга и опасаясь, как бы тот не покончил жизнь самоубийством, крадет или силой отнимает у него оружие? Евтидем согласился, что все эти поступки следует считать справедливыми. Но теперь все противоречит первоначальному определению. Запутавшемуся в противоречиях Евтидему Сократ напоминает дельфийское изречение: «Познай самого себя» – и рекомендует осознать свои силы, прежде чем браться за государственные дела.

В старых учебниках педагогики беседы подобного типа так и названы – «сократическими».

Аргументация Сократа впечатляет. Мысль его точна, логика безупречна. О словах и говорить нечего – настоящие перлы. «И всякое знание, отделенное от справедливости и другой добродетели, представляется плутовством, а не мудростью». В глазах Сократа науки о человеке обладают огромным преимуществом перед науками о природе. Основной тезис великого философа: «Никто не ошибается добровольно». Сократ говорил: «Есть только одно благо – знание. И только одно зло – невежество. Богатство и знатность не приносят никакого достоинства».

В конце концов эвристические беседы сослужили Сократу плохую службу. Ведь с их помощью так легко насаждается вольнодумство и свободомыслие. По ложному доносу некоего Милета Сократ был привлечен к суду якобы за совращение молодежи, которую он призывал лишь к умеренности и справедливости. Его приговорили к смертной казни; не дожидаясь ее, он выпил яд. Когда Сократ взял чашу с цикутой, один из его учеников воскликнул: «Ты умираешь невиновным!» – «Разве ты хочешь, чтобы я умер виноватым?» – возразил Сократ. Случилось это в 399 г. до н. э.

ГОРДИМСЯ!

Спустя много веков на Руси появился свой Сократ – Григорий Сковорода. Учил он, как и Сократ, мудрости, истине, добру. Не занимал никаких постов, но был так знаменит, что еще в конце XVIII в. благодарные потомки издали его биографию «Житие Сковороды», которая печаталась в Петербурге, Москве и Киеве.

Родился Сковорода в 1722 г. на Украине, под Лубнами. Закончил философское отделение Киевской академии. Затем отправился странствовать по свету – учиться и учить. Исходил пешком Венгрию, немецкие земли, Польшу, южно-восточные области Российской империи. Слушал лекции в ряде европейских университетов. На родину вернулся «наполнен ученостью, сведениями и знаниями».

Начал учительствовать в Харькове. Но… отказался от жалованья: «удовольствие учить – больше оклада…» Начальство и коллеги не поняли. Пришлось уйти.

Молва за Сковородой ходила и добрая, и худая. «Многие хулили его, некоторые хвалили, все хотели видеть его», – напишет потом его биограф М. Ковалинский. Другой биограф – Срезневский уточняет: «Он мог бы составить себе подарками большое состояние. Но что ему ни предлагали, сколько ни просили, он всегда отказывался, говоря: «Дайте неимущему», а сам довольствовался простой серой свитой» (свита – верхняя одежда из грубого сукна. – И.П.).

Свое педагогическое кредо Сковорода выразил словами: «Учитель – не учитель, а только служитель природы». Понимай так: учитель должен развивать то, что заложено в человеке природой. Недаром свою первую лекцию по благонравию в Харьковском училище он начал словами: «Весь мир спит… Спит, глубоко протянувшись… А наставники… не только не пробуждают, но еще поглаживают: «Спи, не бойся, место хорошее, чего опасаться!»

Такие взгляды, понятно, не нравились. Незыблемой истиной считалось вдалбливание знаний в непокорного отрока. Считалось, что природа здесь не причем: всему виной лень-матушка.

Выдающийся мыслитель ясно и предельно четко излагает идею природосообразности воспитания. «Любое дело имеет успех, – пишет Г. Сковорода, – если природа способствует. Не мешай только природе и, если хочешь, уничтожай преграды, будто очищая ей путь. Клубок сам от себя покатится с горы: убери лишь камень, лежащий на пути. Не учи его катиться, а только помогай. Не учи яблоню родить яблоки: уже сама природа ее научила… Учитель или лекарь… – лишь слуги природы, единой настоящей врачевательницы и учительницы. Будет так: кто хочет чему-то научиться, должен к этому родиться. Не от человека, а от природы суть всего» [6] .

«В крайней бедности переходил Сковорода… из одного дома в другой, учил детей примером непорочной жизни и зрелым наставлениями… Проживши несколько времени в одном доме, где ночевал в саду под кустарником, а зимой в конюшне… пускался дальше. Никто, во всякое время года, не видел его иначе, как пешим», – писал о Сковороде один из его биографов Т. де Кальве.

Великого философа больше других занимали проблемы человека. Он, как и многие нынешние философы, придерживался мнения, что первичные, божественные, некогда данные людям знания о человеке постепенно, но неуклонно терялись. Даже в Древней Элладе, где они были несравненно более высокими, от настоящей мудрости мало что осталось. «Они не знали, как и ты, человека, ухватившись через слепоту свою не за человека, а за обманчивую тень его, и этот их человек – вранье, отвел их от истины… Не надейся на свое знание, а слова пророков не считай пустыми. Не все то ошибочное, что тебе не понятное. Ерундой тебе кажется, так как не понимаешь. Не щеголяй своей прозорливостью… Чем кто глупее, тем более гордый и напыщенный» [7] .